42 разные истории обо всём
Шрифт:
Доктор и жена
– Доктор, но он же вылечится?
Полковник
– Случай сложный, греха таить не буду. Никогда еще не давали опухоли в голове такого эффекта. Хм…
Но динамика положительная, анализы так вообще как у живого. Думаю, пара дней и он придет в норму. Симулянт!
Полистал книгу «Гематология для чайников» и выкинул
Хэппи-энд
Выходим из трансформаторной будки, где я оказывается провел все это время. Ветер потрепал листок с надписью алконология напротив кнопки и унес его. Весна начиналась вокруг этой будки. Неприятная весна, теплая.
– Пива небось хочешь?
– Пивка б неплохо… Холодненького.
– Ну пойдем. У меня вот фляжка пока есть, с абсентом…
– Ишь! – Удивился я.
– Ну давай пока фляжку, а там посмотрим.
И мы пошли. Не разговаривая друг с другом, а просто держась за руки.
Куда пропали три месяца моей жизни?! Помню там ромашки цветут… И помидоры.
Иногда лучше просто помолчать, особенно если есть с кем. И тогда не важно какими словами друг друга называть.
4. Атрофия
У нас атрофированы глазные мышцы. У нас осталась способность смотреть только вправо-влево: а не грозит ли какая опасность? Например, в виде контролера, который будет требовать некупленный билет, или в виде гаишника, который будет без всякой брезгливости нюхать твое дыхание и сетовать на маленькую зарплату, или в виде полицая, который следит за тобой от самого магазина, и ждет в засаде, когда ты откроешь бутылку пива в неположенном месте.
Вниз со скрипом мы проворачиваем глаза только в бухгалтерии, чтобы поставить подпись под расчетной ведомостью, и сразу же возвращаем их обратно.
А вверх вообще никогда.
Мы – плоские люди, хотя придумали много трехмерных игр.
…
А вверху много интересного! Там облака, молнии, ночью звезды…
А если залезть в колодец, можно звезды и днем увидеть.
Птицы летают, а иногда и драконы.
…
И внизу тоже много интересного. Там растет трава, стрекочут кузнечики и можно ненароком наступить на бездомного котенка и не заметить этого. А он бы мог вам приносить радость первое время. Потом бы конечно, взял вас в рабство, но разве это большая цена за фитнес глазных мышц?
5. Вернисаж
Впала у меня тут жена в жестокую меланхолию как-то от какой-то причины, у них так заведено. Легла валяться на кровать и говорит – ничего не хочу делать. Бровки схмурила, губки скривила, вот-вот заплачет.
А планы были грандиозные – торт сварить мокрый и суп из гороха, слизистый. Все куплено, только делай, а тут – вононочё.
Дело серьезное, да и предпосылки к тому, откровенно говоря, были.
Ну нельзя же все время проводить в походах из дома в магазин и обратно, без никакой культурной программы.
Вот раньше мы, бывало, и на Винзавод ездили, и в планетарий чуть не попали, а кефир монастырский?! В краю шевелящихся лопат, где негры с черным, угольным мороженым ходят, не боясь наказания.
Проводили время, а тут застой какой-то. Ну, я и решил пойти с козырей.
– А поехали в Толстопальцево? – говорю. Сиську глажу и в ушко поцеловал для гарантии.
– А там ничего нет! – запальчиво так сказала, и примолкла.
В Толстопальцево и на самом деле ничего нет, такой вот населенный пункт, но мы взяли билет на максимальное расстояние в 44 рубля, зонтик с собой, чтобы дождя не было, и поехали. И приехали в Апрелевку.
Дикое место. С платформы прыгать пришлось, идти потом по рельсам и щебню до дороги. Батарейки у них по пятьдесят рублей, а булки лепят из теста прямо на месте, но невкусные. Зато двадцать рублей. Музей граммофонов оказался закрыт, но мы узнали расписание, и поставили галочку в список квестов, которые следует выполнять. Видели елку, которую Ленин посадил. Дождя и правда не было, не зря зонтик брали.
Ну а чего? Картинку поменяли, как жена говорит. Вон глазки горят, щечки раскраснелись, сиськи топорщатся. А то ничего не хочу делать – ишь ты! С утра и торт был готов и суп сварен. Ну а я, проснувшись и не теряя струи, так сказать событий, поехали, говорю, в Измайлово, на Вернисаж. Давно туда собирались. И мы поехали. Снова картинку менять.
Ну, чтоб жена не грустила, не люблю, когда она грустит.
Цель была – чайник заварной, из истинного железа чтоб! Сковорода чугунная, ну и там посмотреть, как чё.
Чайник нашелся прямо на входе, и не сказать, чтобы уж сильно дорого. Всего-то две тысячи, но мельхиоровый ведь! Мельхиор это тоже железный сплав.
Что такое две тысячи? Девять бутылок любимой водки и еще пара пива. Дорожная пепельница вот, например, всего восемнадцать стоила. Говорят из истинного серебра, сам Эркюль Пуаро в нее пепел стряхивал! Так-то вот. А тут чайник.
Каковой мы и купили за двести рублей, пройдя слегка подальше вглубь.
Усмотрели пишущую машинку, спросили для интереса – девять тыщ. И тут я ляпнул:
– А вон там такая же за четыре!
Продавец немедленно сказал, что отдает за три. Ушли мы оттуда. Во избежание.
…
Но место интересное!
Например, бабулька продавала бутылку водки годов так тридцатых прошлого века, за тыщу триста. Что странно, сказала, что у нее постоянные покупатели. Это как?! Ну да ладно.
Чуть подальше мужик продавал такую же бутылку, но пустую наполовину. Закупоренную. За пятьсот. Цену аргументировал тем, что спирт весь выветрился за такой промежуток времени, осталась одна вода. Зато тех самых времен вода.
Много там интересного.
Сабли там есть, пулеметы на колесах… Солдатики те самые! И самовар в половину моего роста. Медный по виду. Спрашивать цену не стали.
Много чего. А вот ситечка золотого не встретили, как у классика.
Оттуда пошли мы в Измайловский кремль, смотреть бракосочетания.