5 звезд для Золушки
Шрифт:
– Как украли?
– Я шла через парк, фотографировала, как ты говоришь, птичек. А там же знаешь, реконструируют его, дорожки делают, фонари меняют.
Подходят ко мне два рабочих в оранжевых жилетках, таджики или не знаю, кто еще, и с лицами, как у котика из Шрека, просят помочь.
– Девушка, простите, выручите, пожалуйста. Купите хоть за сколько монету. Вы только посмотрите в интернете, сколько она стоит, а нам бы хоть на еду.
И один достает какой-то целковый с изображением Екатерины II. Я не нумизмат, но понимаю: все, что выпущено больше двух
– Нам зарплату не дают, кушать нечего, даже на доширак нет денег совсем. И бросить работу не можем - тогда совсем ничего не получим.
Мне стало ужасно жалко их. Я когда -то смотрела передачу, что они тут, и правда, дошираком питаются, живут в подвалах и заработанные копейки отправляют на родину, чтоб семью прокормить. Я им говорю:
– Монета ценная, отнесите в ломбард.
А они опять свое:
– В ломбард нельзя - начальник паспорт забрал. И люди нас обманут, мы же не знаем, сколько стоит. Посмотрите. И мы вам отдадим совсем недорого. Только гляньте. Нам совсем есть нечего.
Голод - не тетка. Это я знаю. Я вынула сто рублей.
– Вот возьмите, но я покупать ничего не буду.
– Спасибо. Спасибо. Но посмотрите, сколько стоит, чтоб нас не обманули. Я достала телефон, и пока одной рукой застегивала сумочку, они у меня его выхватили и разбежались в разные стороны. Вот поэтому я тебе и не отвечала.
Губы у меня дрогнули, жалко себя стало до ужаса.
– Ты вообще, нормальная? Развели, как лохушку! Ну это ж надо! Да какое тебе дело до них?! Каждый человек решает сам, как ему жить!
– Так что теперь, сочувствовать никому нельзя, что ли? К тому же, что может решить таджик, родившийся в кишлаке в нищей семье? Ты реально веришь, что он может покорить весь мир? Ты ж сам говорил, что у всех разный жизненный старт!
– Ты не путай - жизненный старт и твое глупое поведение. Срочно чини голову, иначе снова попадешь куда-нибудь со своей жалостью, потому что у лоха один и тот же гороскоп на каждый день!
Я почувствовала, что в носу защипало и слезы вот-вот хлынут из меня, как из прорвавшейся плотины. Если одна - две печали - я еще выдержу. Но реакция Никиты была, как последний камень, разрушивший эту самую плотину. Я наивная лохушка, у которой один и тот же гороскоп на каждый день.
Еле удержав всхлип, я рванула в ванную. Не собираюсь ему показывать свои истерики. Вот оказывается, как бывает! Солнышко, солнышко, а потом солнечный удар!
К счастью, не успела я совсем «изжалеть себя», как Никита, очевидно, понял, что перегнул палку. Я не классическая истеричка, поэтому дверь не запирала и воду на всю мощь не включала.
Просунув нос, Никита тихонько позвал:
– Черепашка!
Я подняла глаза и натолкнулась на извиняющийся, полный раскаяния взгляд.
– Мирись?!
– и он выставил вперед руку со сжатым кулаком и отставленным мизинцем, что и означало на детском языке жестов «мирись».
Обида сдула свой капюшон, как успокоившаяся кобра, потому что глядя на этого великовозрастного балбеса, как выразился Влад, невозможно не заразиться его эмоциями.
– Ну, чего расстроилась?! Я же не со зла! Но ты и правда, такое учудила, что у меня в голове не укладывается.
– Так что теперь, вывести меня во двор и расстрелять за это?!
– опять меня покоробило его непонимание.
– Ну зачем же сразу расстрелять? На первый раз можно и в угол поставить, - Никита смешно насупил брови, будто и впрямь решал судьбу обвиняемого.
Я устало вздохнула. Злиться на него просто невозможно. Может, потому, что он и, правда, не видит ничего дурного в своих словах?
– Ты хоть цыганок в дом не пускаешь перепеленать младенцев?
– очевидно, моя глупость не давала ему покоя, и поэтому он опять не удержался от шпильки.
– Я -то не пускаю, а откуда ты знаешь вообще о цыганах? С трудом представляю, чтобы по Рублево-Успенскому шоссе табор проезжал, - я опять обиженно вздохнула.
– Да представь, я иногда и работаю, и приходится выезжать туда, куда самолеты не летают. А на вокзале иногда и встречаются они. Кстати, не дуй губы. Я понимаю, что ты не виновата. Это как раз и есть почти цыганский гипноз. Забалтывание называется. Их двое, они наперебой тебе талдычат, внимание рассеивается и вот.
– Нет, Никит, тут сработала элементарная жалость. Ты просто себе не можешь представить, что какое голод. Как это не иметь денег на еду, - голос у меня дрогнул, и я снова чуть не расплакалась.
– Черепашка, ты меня пугаешь, - понизив тон, Никита примостился рядом со мной на край ванны и накрыл своей ладонью мою руку.
– Ты мне не рассказывала.
Конечно, не рассказывала. Это не поездки на Бали, это не шопинг в Милане, чтобы рассказывать о некоторых моментах жизни. Да собственно, в моей жизни ничего не было такого, о чем бы стоило рассказывать. Кроме, конечно, Турции.
– А ты уверен, что хотел бы знать, как я жила?
Что бы сейчас он ни сказал, но уверена я, в том, что благополучные люди совсем не хотели бы сталкиваться с таким понятиями как бедность, убогость, болезни и прочие «привилегии» большой части пролетариата. Если, конечно, такое понятие еще существует.
– Ну я знаю то, что мне поведала маман. Есть еще что-то?
– Есть, и поэтому я пожалела этих таджиков. Когда я приехала в Москву, у меня были смешные копейки. Потому что бабуля на пенсии, и финансировать мою столичную жизнь не может. Женька жила у очередного Лёсика, так что мне даже в долг взять не у кого было. И да, я практически голодала, пока не нашла первую работу.
Ком застрял у меня в горле, и мне пришлось прокашляться. Может, отвернется сейчас от меня, как от заразной?! Сказала ж Нора, что я носитель гена «несчастья»!
И только я собралась выпустить свою Ниагару, как он обнял меня и поцеловал в макушку.
– Так. Рассказывай. Что тебя привело в белокаменную? Признавайся, в модели хотела податься?!
Никита хотел как - то сбить мой минорный настрой.
– Ты смеешься? Какая из меня модель с такой попой?
– Очень даже аппетитная попа. Мне нравится.