5 звезд для Золушки
Шрифт:
Рассчитав все, как по нотам, провернула план. Понятное дело, что после родов я была не в адеквате, к тому же известие о несчастье Никиты просто прибило меня. И наивная чукотская девочка проигрывает всухую столичной акуле.
Находясь в почти в прострации, я не глядя подписала отказ от ребенка. И с этим ничего поделать нельзя. Только обратиться в суд, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб прикинуть соотношение сил.
Три дня еще я с ребенком должна быть здесь -проплачено и доктора должны убедиться, что все нормально с нами. Значит, я обязана что-то придумать. Причем срочно. Если сына увезут отсюда, я потеряю его. Ведь я даже не смогу
Полиция. Полиция.. Отчаянный росток надежды вдруг проклюнулся и стал набирать силу. Из полиции меня выручил Влад. Не задавая вопросов, не критикуя мою бестолковость. Просто выручил. Как настоящий друг..
Чем он сейчас может помочь? Но, кроме него, мне обратиться не к кому.
Нет, есть еще одна ниточка, но это внутренняя. И она не мене важная, чем внешняя. И хотя эти ниточки были тонкими, как паутинки, я должна связать из них веревочку, чтоб выбраться из беды.
Я с нетерпением стала ждать санитарочку, которая должна забрать посуду. Теперь я точно походила на сумасшедшую Губы от волнения пересохли, сердце колотится где -то в горле, не давая дышать, а в глазах лихорадочный блеск.
– Ой, да ты ничего не поела! Тебе силы восстанавливать надо!
– всплеснула руками зашедшая женщина.
Я подскочила к ней, схватив за руки и наверняка испугав.
– Если вы мне не поможете, то я за эти три дня, что буду лежать здесь, умру от голода.
У меня есть деньги! Немного, но я отдам все. Я буду мыть полы и драить сортиры, чтоб заработать на пропитание, но если у меня отнимут сына, я просто не смогу этого пережить. Меня обманули, вынудили подписать документы, которые я никогда бы не подписала. Понимаете? Моим женихом случилось несчастье, и его со дня на день отключат от системы жизнеобеспечения. И несостоявшаяся свекровь, которая была против нашей женитьбы, решила заменить своего сына моим. Скажите, где лежит мой ребенок, я вас умоляю.
Эмоции выплеснулись, заглушая голос разума, и я рухнула на колени перед этой женщиной, цепляясь за ее руки.
– Умоляю, помогите. Никто не узнает, что вы со мной разговаривали. Я хоть сейчас могу деньги перевести вам на карточку, сколько скажете! Пожалуйста, помогите!
Несложно сложить два плюс два - было понятно, что я не знала о том, что меня лишили ребенка. И моя потеря сознания - лучшее тому подтверждение.
– Что ты, детка, вставай немедленно! Ох уж эти богатые. Не надо мне денег. Ты только меня не выдавай, я тебе скажу, где ребеночек, а дальше сама делай, что надумала. А теперь поешь, я зайду позже, чтоб не привлекать внимание.
Какой там поешь! Я поковырялась в котлете, кое-как запихнув в себя с ложкой салата, слила суп в унитаз вместе с гречкой.
И трясясь от волнения, начала звонить Владу. Неосознанно, я воспроизвела почти точь-в - точь свой крик о помощи из полицейского участка. Чуть ли не на грани нервного срыва я считала равнодушные гудки, пока, наконец, не услышала, как всегда, невозмутимый голос Влада.
– Але...
– Влад! Влад! Это Рина, девушка Никиты! Влад! Помоги, пожалуйста!
Спокойствие Влада как ветром сдуло.
– Черепашка! Ты опять в полиции?! Где?!
Сбиваясь и всхлипывая от радости, что он меня не послал, я рассказала о своей беде.
– Влад! Ты говорил, что у тебя мощная команда компьютерщиков. Понимаешь, для меня единственный шанс вернуть сына - это организовать взрыв в соцсетях. Дать информацию, что Станишевские обманом отобрали ребенка. Если сможешь найти борзых корреспондентов, которые специализируются на жареном, пусть они пройдут на территорию и я сделаю заявление. Только это должно быть рассчитано до секунды. Влад! Я тебя умоляю!
– Черепашка! Ты умница! Не жуешь сопли, а борешься. Не истери, я сделаю все, что можно и чего нельзя.
Глава 32
Но я слишком долго жила по принципам «нельзя то, что нельзя!» Сейчас от того, сумею ли я переступить границы дозволенного, зависит моя судьба и моего малыша.
Я прошла на пост и под предлогом, что мне хочется сделать оригами, попросила ножницы. На самом деле я разрезала на четыре части шерстяное одеяло. Лошадиные дозы адреналина, плескавшиеся в моей крови, буквально подталкивали бежать в кабинет главврача и требовать прокурора, общественного правозащитника или еще кого. Но я понимала, что любой мой демарш окончится плачевно. Любой бунт, рожденный в этих стенах, здесь же и останется. Вызовут Нору, в лучшем случае, она еще раз подтвердит, что все законно и вместо адвоката мне предоставят личного психиатра.
Держать свои эмоции в узде помогал и Влад. Он периодически звонил и обсуждал со мной ситуацию и план действий. Пошагово. Успокаивал. Сказал, что его адвокат готов будет защищать мои права.
Страх и яростные порывы немного утихали, и я с трудом дождалась следующего дня. Бессонная ночь выветрила адреналин, оставив в голове холодную решимость.
Время с половины второго до половины третьего должно быть самым «затишным». Все процедуры выполнены, персонал обедает. Я схватила четвертинку одеяла, запихнула под халат на всякий случай и, с грохочущим сердцем, удерживая себя от того, чтоб не побежать, не торопясь, вышла в коридор. Мой малыш и детки от суррогатных мам лежали на третьем этаже, что было очень удобно.
Даже не видя бирки, я узнала свое сокровище сразу - на правом виске, ближе ко лбу, у него было красное пятнышко. При виде малыша я чуть не разревелась, но счет успеха операции шел на секунды, поэтому я тут же затолкала эмоции поглубже и завернула сынулю в теплое одеяло. Рванув в коридор, я распахнула окно и, усевшись на подоконник, заорала, что было сил:
– У меня хотят отнять ребенка! Я требую адвоката и чтоб пропустили сюда съемочную группу!
Словно почувствовав единение со мной, Владька, которого я разбудила, заматывая в шерстяной лоскут, тоже подал голос. И как оказалось, отнюдь не слабенький. На мой истеричный крик сбежались медсестры, но я предупредительно выставила вперед руку:
– Не смейте приближаться ко мне, иначе я выпрыгну вместе с ребенком. Внизу съемочная группа, и мое падение будет во всей прессе и соцсетях. И вас всех посадят!
– Ребеночка оставь, застудишь! Или уронишь!
– тут же нашлись типа переговорщики. Щас!
– Стоять, я сказала! Мне терять нечего!
– и тут же выдала информацию вниз: -Уважаемая семья Станишевских, воспользовавшись моей послеродовой подавленностью, вынудила подписать меня бумаги об отказе от ребенка. Я категорически заявляю - все было подписано под давлением. И я требую аннулировать это все. Иначе я выброшусь из окна и в нашей смерти будут виновны Станишевские.