50 и одно дыхание глубже
Шрифт:
Выхожу из спальни, двигаясь к кухне, где нахожу Марка, сидящего на стуле и сжимающего волосы.
– Как дела? – Интересуюсь я.
– Хреново. Видимо, это слово дня, – хмыкает он, поднимая голову. – Это есть невозможно. Я всё выбросил, приготовил яичницу с беконом. На третий раз она получилась. Вроде бы.
– Понятно. Тогда завтракать? – Подавляя желание расхохотаться, предлагаю я. Огибая островок, подхожу к плите и поднимаю крышку от сковородки. В нос ударяет отвратительный запах сожжённого бекона. Моргаю от этого и смотрю на непонятное варево, что вышло у Марка.
– Я заказал еду. Через двадцать минут привезут, – быстро
– Прости, но из меня тоже повар хреновый, – кривится он.
– Ничего. Запишемся вместе на курсы, – уже смеюсь я.
– Я согласен, – кивает он.
– Отлично. Как только я разберусь с работой…
– Нет, Мишель. Я согласен на то, что ты предложила. Это не отношения, а необходимая поддержка тебе как женщине, а мне как мужчине это льстит. Поэтому завтра я приглашаю тебя на ужин, после того, как мы вместе разберёмся с твоей работой и ещё откроем тебе счёт, – быстро произносит он, ожидая от меня реакции. Но смех прекращается, как и появляется желание сказать, что я уже передумала. Или же не передумала, а боюсь, что будет больнее. Не знаю.
– Ладно, – киваю я, принимая это. Хотя не хочу, но надо. Вырваться же хочу, значит, это должно помочь.
– Хм, ладно, так ладно. Пока везут еду, ты мне покажи, что нам нужно сделать в первую очередь. Выучить, я имею в виду, – говорит Марк, стягивая свитер и оставаясь в футболке. Мой взгляд привлекает татуировка на его руке в виде компаса, что рисуют на старинных картах.
– Мишель, – отрываюсь от этого рисунка, когда в голове вспыхивают другие татуировки и мои губы на них. Закусываю губу и поднимаю голову, смотря в карие глаза Марка.
– Что? – Спрашиваю я, совершенно вылетев из разговора и даже забыв, о чём он спросил.
– Конспекты или темы, – напоминает он.
– Ах, да. Темы, – медленно отвечаю я, мотнув головой, сбросив с себя ненужные воспоминания. Но губы так помнят этот вкус тела, что горят. Вытираю рот, словно только прикоснулась к упругой коже и звезде…
– Мишель, – Марк подходит ко мне.
– Да, сейчас, – бросаю я, чуть ли не отпрыгивая от парня. Направляясь к столу, присаживаюсь на стул и ищу список тем.
Почему именно эти воспоминания? Почему не другие третируют меня? Почему я напрочь забыла о боли, о том тёмном месте, наполненном насмешливыми зеркалами, алом свете… розгах…
– Хватит, – шепчу я, замечая, как уже подрагивают мои руки.
– Что? – Переспрашивая, Марк садится на диван.
– Нашла, вот, – быстро передаю ему лист, а другие складываю и кладу сбоку на стол.
– Так, посмотрим. Бухучет, финансовый менеджмент и страхование, микроэкономика по ним у тебя научные работы. А тесты у нас по социологии, психологии и информационным системам. Ну в принципе, сдадим. Что у тебя сначала: тесты или работы? – Поднимает голову на меня.
– Микро я сделала. В среду у меня информатика, к пятнице мне надо сдать финансовый менеджмент и микро. А в субботу придётся с утра прийти и написать остальные тесты. Другие работы разрешили принести через неделю, – отвечаю я, вспоминая слова моего руководителя.
– Тогда начнём. Двигайся и открывай ноутбук, – сталкивает меня со стула, что я чуть ли не падаю.
– Придурок, – ударяю его по плечу, пересаживаясь на диван и делая то, что он сказал.
– Интернет включи, без него…
– У меня
– Сейчас устроим. Кто твой провайдер? – Спрашивает он, доставая телефон.
– Если бы я знала, – хмыкаю я.
– Ладно, узнаем, – пожимает плечами, набирая какой-то номер.
Смотрю на него и непроизвольно улыбаюсь, когда он с лёгкостью договаривается о включении интернета, оплачивает его своей картой и к тому моменту, как привозят провизию на целый полк, у меня есть вайфай. И всё так легко из-под его руки выходит, доступные объяснения, терпение, которого у меня нет. Он занимается со мной, пока не наступает ночь за окном. Мы прерываемся, только чтобы перекусить и снова за работу. Голова болит уже от информации, но я усердно пытаюсь всё запомнить, только бы не подвести его старания. Он чертовски умный парень, смышлёный и далеко пойдёт. И красивый. Не уступает в мужской красоте ему, но ещё не созревшая эта красота. Лет через пять он будет великолепен. Думаю о глупостях, пока смотрю, как Марк потягивается, откладывая листы бумаги, где чертил мне схемы. Но почему ничего не отзывается на него? Почему же я такая холодная внутри? Это обидно, что вот он рядом, а я боюсь причинить себе боль, если дотронусь. Позволю себе изучить его бицепс и забыть о другом. Почему нет ни капли желания поцеловать его, ведь он шикарный? Несправедливо, что не мы разумом выбираем того, от которого всё перевернётся внутри, от одного только взгляда.
Жизнь злая штука, она издевается над нами. Вот кто настоящий садист. Жизнь. Она оставляет такие раны, что не заживут никогда. Она бьёт сильнее любого кнута. Она держит нас в наручниках и отдаёт ключ от них только одному.
Прощаюсь с Марком, закрывая за ним дверь и соглашаясь на завтрашнее свидание. Раз начала, то буду продолжать. Я заставлю своё тело хотеть его. Заставлю мысли повернуться в иную сторону и отыщу ключ от своих наручников, но не отдам никому. Только себе. Теперь я живу только для себя.
Седьмой вдох
Вставать в семь утра уже отвыкла. Так сложно и тяжело заставить себя подняться, когда ты напичкала себя снотворным. Голова огромная, и все вчерашние слова кажутся до идиотизма глупыми. Нет больше той уверенности в себе, что была вчера. Ничего нет, только разбитое тело и сонное состояние. Но влезаю в душ, принимая контрастный, только бы проснуться. Высушив волосы, собираю их в высокий хвост и надеваю всё чёрное, как и предполагает моё внутреннее состояние. Собрав конспекты и перекачав на флешку работу по микроэкономике, бросив в сумку диск со своими фотографиями для показательного подтверждения моих навыков фотографа, выхожу из дома. Заезжаю в «Старбакс», покупая себе кофе и круассан, а затем в копировальный центр, дабы иметь печатную версию для сдачи.
Предстояло теперь снова вернуться на занятия, кажется, что не была там вечность. В последний раз только в кабинете руководителя и то, когда были занятия. Только бы никто не видел меня. Сейчас припарковавшись на своём обычном месте, поднимаю воротник, укрываясь от холодного утреннего ветра, что должен уже скоро забыться, ведь апрель на дворе, перебегаю через дорогу, входя на территорию университета.
Ох, чёрт, почему они все смотрят на меня? Да хватит уже. Пробираюсь в аудиторию и плюхаюсь рядом с Сарой, которая увлечённо что-то печатает, и даже не замечает меня. Смотрю на подругу, которая то закусывает губу, то хмурится.