50 знаменитых любовников
Шрифт:
Старший из трех сыновей простого ремесленника Отторино Мастроянни и Иды Иролле, Марчелло Винченцо Доменико Мастроянни родился 28 сентября 1924 г. в г. Фонтана Лири, расположенном в 50 километрах южнее Рима. Свои школьные годы Марчелло позже в воспоминаниях описывал как спокойное время, заполненное дружескими отношениями со сверстниками. Первое любовное чувство посетило его в 12 лет. Это состояние он описал так: «Когда я думаю о своей первой большой любви, я вспоминаю Сильвану. Она была настоящей красавицей, и больше всего меня в ней поражало то, как подпрыгивали и опускались ее длинные светлые волосы всякий раз, когда она играла в классики. У меня довольно много времени заняло объяснение в любви и признание, что она является частью
После окончания начальной школы Марчелло зачислили в ремесленное училище. Затем, благодаря математическим способностям, в 1943 г. он поступил в технический институт Карла Грелла и вышел оттуда с дипломом руководителя строительства. Позже, уже став известным киноактером, Марчелло признавался, что архитектура всегда оставалась его первой любовью.
Однако была еще одна страсть, которая одолевала молодого инженера с юных лет. О ней он говорил: «Профессия актера всегда привлекала меня… Я принимал участие практически во всех школьных спектаклях. Мне очень нравилось самолюбование, особенно когда я замечал, что представление производит впечатление на соседских девочек».
Свою первую роль — статиста в музыкальном фильме «Марионетки» — Марчелло сыграл в четырнадцать лет. А первую уже настоящую небольшую роль он получил в картине
Р. Фреды «Буря над Парижем», поставленной по роману Гюго «Отверженные». Примерно в то же время, в конце 50-х гг., Марчелло встретился с Сильваной Мангано, семнадцатилетней девушкой, тоже мечтавшей о карьере киноактрисы. По словам Марчелло, их отношения были «больше флиртом, нежели загулом». Впрочем, и для флирта имелись достаточные основания. Чувственные губы Сильваны, округлые бедра и тонкая талия, безусловно, вдохновляли на любовь молодого Марчелло. Они вместе посещали киностудию, участвовали в массовках, надеясь получить более серьезные роли. Как раз тогда продюсер Дино де Лаурентис искал красивую девушку для фильма «Горький рис». Сильвана ему понравилась, и продюсер тут же подписал с ней контракт. Таким образом Марчелло, этот герой-любовник, покоритель сердец местных девушек, остался без своей подруги. А имя Сильваны уже красовалось на афишах, она была покорена новым поклонником, богатым и всесильным. Спустя некоторое время актриса стала женой Дино де Лаурентиса.
Не достигнув особых успехов в кинематографе, Марчелло решил попробовать себя на театральных подмостках. Он попал в труппу режиссера Висконти, где сыграл сначала несколько второстепенных ролей, а затем маэстро доверил ему роль Митча в спектакле, поставленном по драме Т. Уильямса «Трамвай „Желание“». Это был первый серьезный прорыв в актерской биографии Мастроянни.
За кулисами бушевали другие страсти. Потерпев неудачу с Сильваной, Марчелло увлекся актрисой труппы Висконти Флорой Карабеллой, 19-летней дочерью известного автора балетов, оперетт и музыки к фильмам, Эцио Карабеллы. После полутора лет знакомства, в августе 1950 г. Марчелло и Флора поженились. В качестве свадебного подарка Эцио Карабелла отдал дочери и зятю верхний этаж своего римского особняка — квартиру, которая принадлежала им в течение сорока лет. Их единственным ребенком была дочь Барбара, родившаяся в декабре 1951 г.
Мастроянни оказался не очень примерным супругом. Время от времени он уходил из дома, изменяя Флоре, но всякий раз возвращался, не решаясь порвать с ней раз и навсегда. Но даже когда Марчелло жил дома, он, по словам Флоры, был больше радушным хозяином, нежели мужем. «Я никогда не чувствовала, что он принадлежит мне одной, — признавалась она позже. — Может, раз в году мы были одни. Он всегда приглашал в дом людей, вокруг всегда были люди.
Или же бегал туда-сюда, без цели, за исключением разве что взгляда в зеркало».
Впрочем, Флора была умной женщиной и прекрасно понимала, что такой красавец, да к тому же любимец публики, никогда не будет хранить ей верность. Она была в курсе всех его любовных приключений и чаще всего оправдывала их, заявляя журналистам: «Вы должны понять психологию итальянского мужчины. Он любит новизну, чувство свободы и уверенности в себе. Поэтому его нужно отпустить, никак не сдерживая, и он, рано или поздно, вернется к домашнему очагу».
Марчелло, со своей стороны, был благодарен Карабелле за предоставленную свободу, заявляя: «Я считаю свой брак весьма успешным. Моя жена — это мой друг, и я отношусь к ней так же!»
Хотя проблемы у Карабеллы возникали не только из-за многочисленных измен мужа. Марчелло было трудно назвать рачительным хозяином. Он сам не раз признавался, что во многих фильмах снимался только ради денег, «потому, что я живу и трачу, трачу, трачу, деньги кончаются после уплаты налогов или чего-то другого».
Небрежность Мастроянни по отношению к своей чековой книжке была удивительной. В 60-х гг., например, он вдруг вспомнил о своем давнем увлечении, архитектуре, в течение двадцати лет он спроектировал восемь домов для себя с Флорой в различных частях Италии, забывая о большинстве из них, как только они были готовы к вселению. Приходилось продавать их почти за бесценок. Свои затеи, связанные с поместьями, он объяснял так: «Разумеется, мне не нужны дома, над которыми я работал. Это игра, дорогая игра, но это гораздо лучше, чем выбрасывать деньги за карточным столом в Монте-Карло».
Другой страстью, захватившей его на время, были спортивные автомобили. Мастроянни и Феллини буквально каждую неделю меняли «ягуары» на ВМ\yen, «порше» на «триумф», пытаясь превзойти один другого. Это увлечение настолько вышло из-под контроля, что адвокат актера убедил его жену тайно продать часть автомобилей. Но они опоздали, и Марчелло настигла налоговая инспекция. Учитывая деньги, потраченные на автомобили, а также на классический римский антиквариат, которым Марчелло тоже увлекся, ему был назначен многомиллионный штраф. Десять лет половина его годового дохода шла на погашение долга. Когда его спрашивали об этих неприятностях, он пожимал плечами и соглашался, что лучше пусть жена управляет его деньгами: «Я заработал много денег в свое время, но никогда не был действительно богат. Обычно тот, кто был беден, знает, как обращаться с деньгами. Но не я. Я всегда трачу больше, чем могу себе позволить. Всегда обращаюсь с деньгами как выскочка, который боится, что у него не хватит времени потратить все, что оказалось вдруг у него в руках».
Такие мужские «слабости», разумеется, не влияли на огромную популярность актера и не умаляли его мужских достоинств. «Он, несомненно, очень привлекателен. Гладкие волосы, чувственные губы, слегка обнажающие два ряда ослепительно-белых зубов, прямой нос, в дополнение ко всем этим прелестям легкие морщиночки вокруг глаз и ямочка на подбородке, которая увеличивается, когда он улыбается. Никто лучше его не знает, как преподнести печаль и утомленность, которые возбуждают страстное желание утешить его», — так писал французский еженедельник «Экспресс».
Ему вторила американская актриса Памелла Тиффин, снимавшаяся вместе с Мастроянни в картине «Белокурая жена»: «Я хочу, чтобы вы написали большими буквами, что я первая американская актриса, которая играла с Мастроянни, и я очень горжусь этим… Он действительно потрясающий. Он романтичный, он элегантный, он чувственный, он „латинский любовник“, но еще и плюшевый мишка. В нем есть что-то сумасшедшее. А его голос! Он заставляет вас трепетать!»
А известная французская актриса Жанна Моро, которой Мастроянни серьезно увлекся на съемках фильма «Ночь», через много лет в одном из интервью признавалась: «Мы не встречались годами, но жизнь Марчелло была важна для меня. Я смотрела все его фильмы, все фотографии в журналах. Во время съемок „Ночи“ мы были очень влюблены друг в друга. Когда мы встречаемся после стольких лет разлуки, мы как будто никогда не разлучались… Мы разные, но несмотря на это, понимаем друг друга».