50 знаменитых террористов
Шрифт:
Вчерашний друг Ясира Арафата, Сабри постепенно превратился в его злейшего врага. Эль-Банна ставил в вину Арафату и другим руководителям ФАТХа «избыточную умеренность» и протестовал против идеи мирного урегулирования палестинского конфликта и арабоизраильского противостояния. Бывшие соратники, по мнению Сабри, предали палестинскую революцию, поскольку готовы были вести переговоры с сионистами. К тому времени Абу Нидаль сформулировал основные принципы деятельности собственной организации. Предполагалось, что она будет прилагать все силы для уничтожения «сионистского образования» (так Сабри называл Израиль), укрепления арабского единства и освобождения Палестины, которая должна была превратиться в демократическое государство. Каждый, кто предавал «палестинское дело», подлежал немедленному уничтожению. С тех пор жизненным кредо Абу Нидаля стало: «Я убиваю, следовательно, я существую»… Он считал, что арабы – единый народ, а их общая
У Абу Нидаля слова, к сожалению, с делом обычно не расходились. Поэтому он не стал удовлетворяться теорией и перешел к практическому воплощению в жизнь собственных призывов. Его группа провела первый террористический акт уже 5 сентября 1973 года: боевики захватили посольство Саудовской Аравии в Париже, превратив 11 его работников в заложников. В тот же день Сабри эль-Банна официально исключили из рядов ФАТХа. Похоже, террориста это событие ничуть не расстроило. В декабре того же года он и Ахмед Гафур убили в аэропорту Афин 55 человек. В октябре 1974 года Сабри по-своему выразил отношение к бывшим соратникам, организовав покушение на «правую руку» Арафата – Абу Мазена. Следующей жертвой группы стал лидер ООП, неосторожно заявивший о признании права евреев жить в Палестине. На этот раз удача отвернулась от убийц – они были схвачены, так и не успев выполнить возложенную на них миссию. Тогда Сабри вновь переключился на уничтожение сторонников Арафата. После проведения акций по устранению Саида Хаммами и Иссама Сартави эль-Банна, как экстремист, трибуналом был заочно приговорен к смертной казни. С того момента вспыхнула настоящая война между организациями бывших друзей, которые теперь старались уничтожить друг друга.
В 1980 году Сабри был назначен властями Ирака руководителем «Политического комитета палестинской революции в Ираке», объединившего все палестинские группировки, поддерживаемые Багдадом. В 1981 году он получил на нужды своих боевиков 50 млн долларов от правительства страны, миллион от правительства Сирии и несколько миллионов – от Ливии. На эти средства были созданы радиостанция «Голос Палестины», газета «Палестинская революция» и информационное агенство ВАФА.
Однако в ноябре 1983 года спокойная жизнь Сабри в Ираке закончилась: его выслали в Сирию. Там, на родине своей матери, ему предстояло прожить долгих пять лет. Интересно, что президент Хафез Асад принял террориста весьма радостно, «забыв» о многочисленных нападениях Абу Нидаля на его граждан. Теперь, по указке нового босса, палестинец занялся организацией актов против Иордании. Все складывалось для него удачно, пока в конце 80-х годов Асаду не пришлось позаботиться об улучшении отношений с западными странами. Для этого прежде всего было необходимо отказаться от поддержки международного терроризма. Таким образом, Абу Нидаль вновь лишился своего пристанища и был вынужден отправиться в Ливию.
Каддафи принял боевика, считавшегося уже даже среди сообщников редким параноиком и крайне жестоким деспотом, с распростертыми объятиями. Но очередной переезд плохо сказался на организации: всплыло большое количество разногласий, что впервые поставило группу на грань ликвидации. Ее боеспособность помог сохранить Саддам Хусейн, вовремя вмешавшийся и оказавший поддержку Сабри. В 1990 году ливийский диктатор также пришел к заключению, что пребывание у власти его вполне устраивает, поэтому ему стоит поумерить выражение ненависти к США и Израилю. Так что в 1998 году Абу Нидаля выдворили и из Триполи. Скорее всего, к тому времени террорист уже имел серьезные проблемы с сердцем, к которым добавилась лейкемия. После того как ему отказались предоставить вид на жительство практически все остальные арабские страны, эль-Банна возвратился в Ирак. Хусейн, в качестве платы за убежище, решил использовать боевиков Сабри в собственных целях. Абу Нидаль не стал отказываться: в то время он сам находился в сложных условиях, поскольку в одном из банков Австрии полиция конфисковала около 8 млн долларов, принадлежащих ему лично. А когда возникла угроза блокирования его счетов швейцарскими банками, Сабри похитил находившегося в Ливане представителя швейцарского Красного Креста. Вскоре террорист вынужден был вновь отправиться в путь – теперь он искал убежища в Судане.
Абу Нидаль, старавшийся сохранить анонимность своей группы, упорно избегал встреч с журналистами и интервью. Отказывался он от этой тактики всего несколько раз за свою деятельность.
Со временем поведение «террориста № 1» и его осторожность приняли параноидальную форму. Приближенные Сабри говорили: недоверчивость босса доходила до того, что он подозревал в связях с ЦРУ даже… собственную жену! Постепенно Абу Нидаль перестал разговаривать по телефону: он был убежден, что его могут взорвать. В отношении пищи террорист вел себя подобно правителям древности: опасаясь отравлений, он никогда не приступал к еде прежде, чем каждое блюдо не пробовали несколько человек. Ближайший сподвижник Абу Нидаля утверждал, что «отец борьбы» виновен в уничтожении сотен собственных сторонников в Ливане и Ливии: только в ходе одной секретной операции, проведенной в 1989 году, стараниями Сабри отправились к праотцам 352 члена организации, которых обвинили в некотором расхождении взглядов с руководителем. Кроме того, с 1987 по 1989 год в Ливии Абу Нидаль устранил 152 представителя оппозиции в собственной группе. После этого в рядах «Революционного совета ФАТХ» была проведена грандиозная «физическая чистка», в ходе которой уничтожались даже близкие друзья и сторонники Сабри: их обвиняли все в тех же «расхождениях в политических взглядах». Абу Нидаль любил проводить казни или пытки далеко за полночь, накачавшись к тому времени по уши спиртным. Как выразился Дэвид Хирст, эль-Банна из патриота превратился в психопата, а его группа – в банальных наемников.
А «Организация Абу Нидаля» создавала все новые ячейки. Теперь террористы обосновались практически по всему Ближнему Востоку. Количество боевиков, находившихся под началом «отца борьбы», увеличилось до 400 человек (кроме того, число агентов составляло 2000).
Организация, построенная Сабри, действовала по клановому принципу и состояла из нескольких функциональных комитетов: финансового, политического и военного. Каждый террористический акт совершали небольшие группы (от трех до пяти человек), практически не связанные друг с другом. Конспирация была настолько строгой, что члены ячеек ничего не знали о составе и роде занятий других групп, «работали» исключительно под псевдонимами, сообщения тщательно шифровались и передавались через специальных курьеров.
Излюбленными местами проведения диверсий у боевиков Абу Нидаля оставались аэропорты, посольства, места массового скопления народа. Налеты, похищения, убийства, угоны самолетов и кораблей следовали одни за другими и отличались особой циничностью и наличием большого количества жертв. Сабри считают организатором терактов в аэропортах Рима и Вены, в ходе которых погибло 18 человек. На его совести также захват и уничтожение израильской команды в Олимпийской деревне в Мюнхене, целый ряд акций во Франции в 80-х годах прошлого века, среди которых числится взрыв в синагоге и вооруженный налет на еврейский ресторан. Сабри приписывают взрыв американского самолета, происшедший почти 16 лет назад в небе Шотландии, убийство израильского посла в Великобритании (1982 г.) и множество других «дел». Правда, всплыла информация, что именем знаменитого террориста иногда прикрывались другие организации боевиков и государственные военные разведки. Сам Абу Нидаль получал за это солидные денежные выплаты. В архивах большинства спецслужб мира содержится огромное количество документов о деятельности эль-Банна: в 70–80-х годах минувшего столетия он был столь же печально известен, как сегодня бен Ладен.
Во время своей активной «деятельности» Сабри неоднократно получал поддержку от Сирии, Ирака, Иордании и Ливии: ему предоставлялись убежища, учебные лагеря, обеспечивалась тыловая и финансовая поддержка. При этом Абу Нидаль проводил операции, исходя исключительно из собственных представлений о политической ситуации в мире. Кроме того, две трети бюджета боевиков (группа Сабри являлась одной из богатейших террористических организаций) составляли деньги, полученные в ходе проведения самих актов и благодаря торговле оружием.
Сам Сабри также не был чужд коммерции. Он активно занимался перепродажей боеприпасов. Бизнес процветал: на нем террорист заработал около 400 млн долларов. По свидетельству близких, эль-Банна имел деловые связи с лондонским «Кредитно-коммерческим банком» и спецслужбами ГДР.
В течение последних лет ни одна из спецслужб не обвиняла Сабри в проведении террористических операций. Его группа была практически расформирована, но «отец борьбы» продолжал заниматься бизнесом, пытаясь извлечь максимум выгоды из своих старых знакомств. На мировой арене появились новые террористические организации, установившие свои правила игры. Смертельно больному Абу Нидалю уже не было места среди них.