5683
Шрифт:
– Что вы в квартире-то искали?! – спросил он, после того как рассказ был закончен.
– Улики, – с важным видом ответил Макс, – все что может помочь в расследовании.
– Дома в первую очередь осматривают, потому что подозревают супруга. В большинстве случаев он и оказывается виновным, но очевидно не в нашем, – пояснил Геннадич.
– Это почему? – спросил Макс, тут же поймав осуждающий взгляд Алексея.
– Потому что, вот он сидит, – невозмутимо ответил Геннадич, не замечая абсурдности вопроса.
– Я бы так не был уверен, ты на него внимательно посмотри, –
– Давайте серьезнее, – Алексею было не до шуток, – если не в квартире смотреть, то где? На улице я тоже каждый уголок прочесал.
– Таких горе сыщиков еще поискать надо, – покачал головой Геннадич, – без собак и знания точного места пропажи, искать что-либо на улице бесполезно. Особенно в пределах города. Это я еще молчу о том, что дома вы тоже херней занимались.
– Разговорчики! – донеслось из коридора.
– Все-то старая слышит, – скривился Геннадич и почесал затылок. – Не надо искать улики – надо смотреть. Смотреть на все. Когда ты ищешь, что-то определенное, ты упускаешь из виду все остальное. Все важное. Понятно вам, Чип и Дейл?
Макс отметил для себя глубину мысли и подумал, что обязательно надо ее записать.
– Надежда Алексеевна, вы нам точно про этого Геннадича рассказывали? – спросил Макс у коридора.
– Вставайте, пойдем в отделение, – скомандовал участковый, не дожидаясь ответа матушки, – посмотрим, что у них есть по этому делу. С нуля начинать уже поздно.
Новоиспеченная поисковая группа, разраставшаяся в количестве с каждым днем, встала из-за стола, поблагодарила хозяйку за радушный прием и начала собираться в дорогу.
– Попробуем получить доступ к последним звонкам и смс, может там что-то будет полезное. Или вдруг новые очевидцы объявились. Тополя и ясеня, мне думается, ты уже успел спросить, – обратился Геннадич в сторону Леши, когда они вышли на улицу.
Леша хмыкнул в ответ, оставив ответ при себе.
Макс и Геннадич шли, оживленно переговариваясь, в то время как Алексей держался в стороне. Все его переживания и страхи никуда не делись и сейчас было самое время в них погрузиться. Тем более, что компаньоны на него внимания не обращали.
Он искренне сожалел, что не умеет читать мысли людей, и не может при помощи телепатии сканировать их местоположение. Выследить ее одну из тысячи. Десятков тысяч. Миллионов. А еще лучше было бы телепортироваться прямо к ней. Ради такого он многим готов был пожертвовать.
А если она уже мертва, то телепортироваться было бы не к кому. Не стало бы мыслей, которые он сумеет прочесть. И даже, пересмотрев миллиарды лиц, он не найдет одно ее. Такое знакомое. Любимое всем сердцем. Зато, хотя бы, он знал наверняка.
Неведение постепенно становилось его главным врагом, вытесняя страх потери. Пожирало его изнутри, как голодный червь пожирает спелое яблоко.
– То есть, ты говоришь, что мы можем узнать, о чем она говорила и с кем? – спросил Макс удивленно. Принцип работы сотовой связи был еще одной его слабой стороной.
– Нет, чтобы узнать, что она говорила, необходимо было записывать ее разговор. Это невероятно дорого
– Как скажешь, – только и смог ответить Макс.
– А вот узнать, кому она звонила, вполне реально, достаточно запросить распечатку звонков у оператора.
Оставшуюся дорогу до участка они провели в тишине, каждый думая о своем.
Алексей представлял, о чем ему может поведать переписка и журнал звонков жены. Хоть в их отношениях с женой и была полная открытость, он частенько ощущал недосказанность с ее стороны. Будь то встречи с подругами, о которых она с неохотой делилась информацией, даже если он сам ее о них расспрашивал, или звонки по работе с неизвестных номеров. И пускай его опасения ни разу не подтвердились, и доказательств предполагаемого им обмана он ни разу не нашел, его подозрения никогда не ослабевали.
Еще этот пароль на телефоне. Она сказала, что это на случай кражи, и он не спорил. Никогда не спрашивал о нем, не хотел, чтобы она его подозревала. Пароль он подобрал сам, с первого раза. Нужно было лишь знать ее так, как знал он.
Всего четыре цифры для охраны такой важной для человека информации. Переписка, контакты, календарь запланированных встреч, фото, какому сочетанию цифр можно доверить все это? Свой день рождения? Или мужа? Или быть может родителей? Так их и вовсе двое, кого выбрать? Выбирать из них одного она не собиралась, да и зачем? Ведь это слишком просто. Что может быть очевидней, чем установить в качестве пароля день и месяц рождения любимого человека? Простушкой она уж точно не была. К тому же это просто цифры. Как можно им доверить самое сокровенное?! Должно быть что-то еще. То, что может сказать намного больше, быть намного больше, чем сумма, пускай и имеющих смысл, но чисел. То, что важно для нее, чему она отдается полностью и ради чего живет.
Любовь. Love.
Действительно, что может быть проще. Пароль, составленный из четырех цифр, сильнее которых нет ничего.
Каждый раз, когда экран разблокировался, он ненавидел себя за недоверчивость. Но ничего не мог с собой поделать. Каждый раз, когда он брал ее телефон, чтобы проверить журнал звонков, он чувствовал, что сам предает ее, оскорбляет ее подозрением, хотя она всегда была с ним честна. Никогда не давала настоящего повода себе не доверять.
Всякий раз он был рад, что она не знала. Не видела его таким. Ослепленного паранойей. Жалкого.
Она могла удалять смс и звонки.
У оператора их не удалить.
Вот о чем думал Алексей.
После того, как троица достигла пункта назначения, первым заговорил Геннадич. Он спросил Алексея, где точно и кому тот подавал заявление. Не получив внятного ответа, он сказал, что разберется сам и вошел внутрь. Алексей тоже потянулся к входной двери, но заметив краем глаза стоявшего на месте Макса, остановился.
– Ты не идешь?
– Не, я вас тут подожду, – ответил он и повернулся спиной.