730 дней

Книга о тех, каждый один день чьей жизни продлился длинною в десять лет

Ассаламу алейкум, мой дорогой Илёсхан!

Прочел Ваши воспоминания. Жил в Ваших дневниках. Если откровенно, попал в водоворот событий, точь-в-точь похожих на пройденных мною. Прежде хочу сказать, я прочел эссе-роман сразу же после того, как Вы отправили его мне, да, поверьте, проштудировал за полтора дня. Я «растворился» в Вашем произведении и долгое время ничего не мог Вам сказать. Вероятно, вы обиделись, думая: «Что, так трудно выразить свои мысли в нескольких словах?».

То, что прежде всего поразило меня: написанное Вами – все искреннее и ровное, в котором юмор и боль растворились, а художественное изложение красочное и яркое. Я знал, что по этой тематике не каждый писатель сможет

Правильно, не все те, кто был на войне, станут писать о ней, и не обязаны писать… Ведь способность писать не каждому дана. И это не является недостатком.

Будет правильным, если скажу к месту. Великий наш наставник Уткир Хашимов, пока писал свой роман «Жизни во сне», разговаривал со многими «афганцами» и даже давал мне читать черновик своего романа. Он передал его в издательство только после того, когда удостоверился в нем многократно, расспрашивая побывавших там бойцов, о каждых деталях, случаях, отраженных в произведении. Такой великий писатель как он, чувствовал, что писать на эту тему непросто, а написав про войну что-либо и допустить ошибку, это хуже чем ошибиться на войне.

Илесхон, родной мой! Вы данный Ваш черновик безо всяких сомнений издавайте в виде книги. Верю, в памяти всех наших собратьев по оружию многие события возобновятся снова. Возможно, им будет снова больно. Однако, те парни, возраст которых не превышал 18-20 лет, оказавшись участниками афганской войны, каждый тогдашний их день был равен десяти годам. Они, возможно, сегодня постарели, или тогда же вернулись оттуда состарившись. Возможно, будет полезным, если Ваша книга даст успокоение их душам, которые по сей день живут с чувством того, что в этой жизни быть живым – это уже благо. Как писатель, я вам скажу, Ваша книга найдет своего читателя. Будьте здоровы!

С уважением

Кучкар НОРКОБИЛ

Книга посвящается памяти моего отца –

Гияса хаджи, Абдуазизхан углы, а также

матери-Сагиде хаджи Абдулхак кизи

Автор

730 ДНЕЙ. АФГАНИСТАН

Предисловие. Мобилизация.

Вы думали над тем, что является высшим благом человечеству, подаренным Аллахом? Не приходилось ли вам?! А я об этом не один раз ломал голову. В те зловещие дни, когда я оказался в пекле «афганской войны», где по-настоящему стоял лицом к лицу между жизнью и смертью, мое дальнейшее пребывание на земле зависело только от воли Всевышнего.

Вы не поверите, однако мне приходилось задаваться таким вопросом как раз в то время, когда был в возрасте всего лишь 18-19 лет. Отвечая на него лишь скажу, что высшее благо, которое дано нам, это – ЖИЗНЬ! Как мы проживём свою жизнь и как мы ее «прожжём», думаю зависит только от нас самих. Однако, мне кажется, это не всегда так. Иногда многочисленные жизненные тропы заставляют нас взвиваться против нашей воли и мы окажемся там, где нас не должно было быть…

Если рассуждать разумно, то в итоге, нам лишь остается уверовать клятве Аль-Мисак – в мусульманской религии означающий «священный обет», т.е. обещание человеческих душ жить в покорности Великому Творцу и поклонятся только Ему одному, уверовать в то, что все происходящее с нами было уготовано еще перед тем, когда Он сотворил всю Вселенную, все живое и неживое и давая всему этому название: «Судьба».

Чирчикский танковый полигон… Вокруг бесконечные хребты, бережно почитаемые нашими предками, веками обрабатывавшими землю плугом, запряженным быками и возделывавшими пшеницу. Задавленная под колесами могущественных машин, усталая, истосковавшаяся по своему заботливому дехканину земля. Ожидающие с нетерпением подмоги мелкие частицы зыбкой почвы под ногами, при малейшем движении, рыдая, словно матушка земля, несутся в голубое небо.

Однако этих земель ждала другая участь. Здесь были собраны около трех тысяч солдат Советской Армии со всех военных округов бывшего Советского Союза, чтобы через Туркестанский военный округ отправлять их на войну в Афганистан и этот контингент был обозначен как команда «К-20 А». Глядя на беспорядочно разбросанные палатки оставалось лишь догадываться, либо их поспешно устанавливали, или же они поставлены таким образом, чтобы мы адаптировались к наиболее приближенным условиям «афгана». Несмотря на то, что уже давно начался ноябрь месяц, денек был жарким, негде было укрываться от палящего солнца. Пока мы выходили из своих палаток, добираясь в столовую, где образовывалась огромная очередь, нам приходилось терпеливо ждать своего часа до самого обеда. Завтракали и обедали мы одним приемом, после чего лениво возвращались в свою палатку, установленную прямо на глинистую землю. Палатка не была обставлена стульями, столами и кроватями, там лишь имелись несколько матрасов, постеленных прямо на земле. Во время отдыха, если какой-нибудь несмышлёный, впопыхах вкатиться в твою палатку, считай все пропало. От топота его сапог рыхлая почва, что под ним, превратиться в густое облако пыли и ты вынужденно покинешь свое скромное убежище, оберегавшее тебя хоть как-то от всяких невзгод.

В течение девяти дней, находясь на полигоне, где царит беспорядок и полный хаос, я понял, что жить, работать, и, наконец, служить Родине в таких условиях, создают неимоверно определенные трудности и своего рода дискомфорт. Этому также способствовал тот факт, что беспомощно подчиняясь воле злого рока, оказавшиеся здесь военнослужащие транзитом в пункте распределения, не имели ни малейшего представления кому они подчинялись. Все мы сомневались в существовании какого-либо начальства в лице сержантского или офицерского состава, которые командовали бы нами. Мы предполагали, если такое лицо существует, то наверняка занято ведением учета пребывающих или убывающих вояк, так как полигон считался транзитным и сюда сначала прибывали, затем, спустя короткое время, отправлялись в Афганистан невероятно большое количество советских солдат. В этих условиях, за колючей проволокой иногда появлялись родители, которые каким-то образом раздобыли информацию о пребывании в транзитном пункте своих выводков. Они, планируя отсрочить от «афгана» своих чад, целыми днями стояли на ногах за пределами зоны пребывания военнослужащих и надеялись увидеть их.

Смирившись со сложившимися обстоятельствами и поняв, что деваться нам некуда, мы, несколько бойцов, собрав около четырех-пяти рублей денег, с целью достать хоть что-нибудь съедобное, начали ходить в город. Однако нам попадалась своеобразная еда: хлеб буханочный и консервированная, баклажанная икра. Тогда это было все, что можно было найти в городских магазинах.

Благо, что очередь дошла до нас и мы разместились в кузове огромных, грузовых машин «Урал», которые, выстроившись в один ряд, прибыли за нами, проехав на которых около часа в пути, приехали на аэродром.

Поднимаясь в самолет, в глубине души, каждый из нас наверняка, хоть на несколько мгновений, надеялся и задавался вопросом: «Может быть, все-таки не в «афган»? Однако все прекрасно понимали, что судьба неумолима и самолет однозначно полетит в неведомый нам Афганистан.

– Парни, кажется мы отправляемся в «афган»,– сказал Тура, вытаскивая с кармана курут 1 .

–Я верю в примету, сейчас мы разделим курут пополам и съедим прямо здесь, а другую половину после пребывания по месту назначения. Сказав это, Тура курут разделил сначала на две половины, а одну половину еще ровно на шесть частей и раздал присутствующим.