78. Параграф (журнальный вариант)
Шрифт:
– Не понимаю, - сказал док.
– Мы же вводили код…
– Где здесь USB?
– мне некогда было разбираться, почему нас обижают, хотя мы всё делали по закону, как долбаные монашки… - Там?
– я ткнул пальцем в заглушку под потолком.
– К-кажется… - ох, как же док был растерян!.. Но ключ уже как бы сам прыгнул в его руку, а через миг оказался у меня. Скиф мгновенно встал к стене, упершись руками, я прыгнул ему на плечи, достал из кобуры универсальный инструмент и начал снимать заглушку. Она была на защёлках, которые, как обычно бывает, не желали отщёлкиваться. На
Порты USB под заглушкой имелись, целое гнездо их там было, но хренушки: ни один из них не находился под напряжением, светодиод в ключе не загорался. А потом я увидел, что в нижней части ниши, в глубине, почти невидимый тянется плотно скрученный жгут разноцветных проводков.
Пришла моя очередь материться, и я сказал: - Твою железку!..
«До запуска процесса самоликвидации осталось двести двадцать секунд…»
Я включил маленький фонарик, подсветку отвёртки. Провода как провода, тянутся из дырки в дырку, да только вот ни один монтёр так провода не протаскивает - через дыры с острыми режущими краями, притом без всяких защитных муфточек. То есть это, как и мины внизу, было сбацано на скорую руку - и дилетантом…
Гнездо портов сидело на шурупах, и сейчас, при точечном свете фонарика, я увидел, что головки шурупов выступают, а значит, шурупы недокрученные. Я подцепил гнездо и вытащил его; шурупчики просто вывалились; действительно, разъёмы кто-то сорвал, белёсый шлейф виднелся в глубине ниши. Я выщелкнул из инструмента пилу и постарался подцепить его, удалось не сразу, потом не сразу получилось воткнуть разъём. И ещё дольше (руки вдруг задрожали, я понял, что занервничал) я провозился с ключами, своим и доковым. И теперь надо было сколько-то ждать, когда среагирует система - и среагирует ли вообще…
«…ликвидации осталось сорок… Код введён. Процесс подготовки к самоликвидации прерван. Спасибо за использование кода».
Ничего более идиотского я не слышал.
– Не устал?
– спросил я Скифа.
Он пожал плечами. Я устоял..
Что же меня так дёрнуло - будто ткнуло в нерв?..
На шлейфе были маленькие дырочки. Следы маленьких очень острых зубок. И на разъёме были следы острых зубок. И на самом гнезде - сбоку. Будто перед тем, как использовать, детали дали поиграть мышам.
Я хотел вынуть ключи и спрыгнуть, но меня остановил док:
– Подожди, командир!
Он сбежал на несколько ступенек вниз, пощёлкал там тумблерами, вернулся:
– Теперь можно.
– А что было бы?
– спросил я, спрыгнув.
– Поднялись бы заслонки.
– Так - нет?.
– Так - нет…
И тут я понял, что он прав.
– Люба, - позвал я. Тот повернулся ко мне. Лицо его блестело от по та.- Что там было?
– Крысы, - сказал Люба, сглотнув.
52.
Свет в зале зажёгся, но док погасил его всё с того же щитка, а на лестнице лампы так и не загорелись - может быть, они были сцеплены с механизмами подъёма-спуска заслонок. Но в коридоре, из которого мы пришли, свет появился. И высветился пунктир треугольничков под заслонкой. Не знаю, почему я на него так пристально смотрел. Смотрел, и всё. Так вот, треугольнички гасли и вспыхивали, гасли и вспыхивали - и я понял, что с той стороны бродит маленькая деловитая стая.
– Жил-был хороший чёрненький мальчик… - ни к селу ни к городу сказал Фест.
– Сам виноват. Да.
– Добро пожаловать на «объект-304», - сказал док, когда мы встали по середине и принялись осматриваться.- Будьте как дома.
– Назвался Клизмой - полез в жопу, - пробормотал Спам.
– Что?
– переспросил док - думаю, он действительно не расслышал.
– Он говорит: кто играет с динамитом, тот придёт домой убитым, - радостно перевёл Фест.
– Командир, а можно?..
– Нет, - сказал я.
– Группа, внимание! Напоминаю: обстановка боевая. Где-то здесь скрываются ещё пять человек. Вероятно, с психическими отклонениями. Вероятно, с оружием… Становись!
Они построились: первым Скиф, за ним - согласно, номерам: Пай, Лиса, Люба, док, Фестиваль и Спам.
– Товарищи офф…церы!..
– отрывисто скомандовал Скиф.
– Рр…няйсь! Смирна!
– Вольно, - сказал я.- Пять минут отдыха. Рюкзаки снять, оставить вон там в углу. Затем продолжаем движение в том же порядке.
Зал, в котором мы оказались, был почти кубическим: метров двенадцать по всем измерениям. Напротив входа на уровне второго этажа находилась сплошная застеклённая витрина во всю ширину стены; стекло, похоже, было немного наклонено вперёд - поскольку мы со своими фонарями в нём отражались. Я никогда ещё не видел вот так вот, в зеркале, группу во время работы. Поэтому некоторое время смотрел в ту сторону… а потом поймал себя на том, что не могу оторвать взгляд. Тёмная витрина смотрела на меня с вызовом, и отвести взгляд - значило проиграть.
– Док, - позвал я.
Он оглянулся от стола, на котором развернул что-то, похожее на туристскую газовую плитку.
– Что там, наверху?
– Там мой кабинет.
– Такой большой?
– Угу. С видом на море… Не мешай пока, ладно?.
Вот так.
54.
– Командир, - начал док.
– Ребята… Скажу так: мы влипли. Произошло самое худшее - утечка вируса в атмосферу. То есть это было и наиболее вероятное, но мы… я… рассчитывал… ну… на другое. Нам могло повезти.
Не повезло… Теперь, поскольку установлено, что жопа стряслась, я должен немедленно заняться анализом вируса и, если удастся, синтезом ингибитора. Счёт времени идёт на секунды, это без шуток… Для этого мне нужно попасть в обе лаборатории - биохимическую и наносборочную. Они обе на втором этаже. Боюсь, что самое сложное у нас ещё впереди…
Как в воду глядел, гиббонский ублюдок.
55.
Третий труп мы нашли в лифте.
В кабине горел свет. Задняя стенка была изрешечена совершенно беспощадно и замызгана кровью и ошмётками мяса. Тот, чья кровь, лежал на полу кабины головой к двери и лицом вниз, весь изломанный - будто перебиты позвоночник и все крупные кости. Скорее всего, именно так оно и было.