90-е: Шоу должно продолжаться 5

Фишер Саша

Почти все свободное пространство зала было застелено длинными бумажными полосами, над которыми как раз сейчас возились девчонки, во главе с «самкой богомола».

— Вот тут еще надо нарисовать мужика с рогами и дилдаком огромным! — Наташа поднялась во весь рост и ткнула кисточкой в пустое пока еще пространство на бумаге. Выглядела она очень экстравагантно — клетчатая рубаха, затянутая узлом на впалом животе и длинная юбка, заткнутая в трех местах за пояс и обвязанная сверху куском измазанной в краске тряпкой. И босиком. Ноги тоже перемазаны в краске, будто

она по ней ходила.

— Наташ, а что это тут за художественное творчество? — спросил я.

— Веееелиал! — завопила она, перескакивая длинными худыми ногами через сидящую на корточках Ларису. — Я бы тебя обняла, но ты тогда испачкаешься! Это наша будущая художественная галерея, вот что!

— А бумага откуда? — спросил я.

— Это обои старые, я их в институте нашла, — махнула Наташа рукой с кисточкой и брызги краски полетели от нее веером. Незнакомая девушка, в которую пришелся основной сноп брызг взвизгнула.

— Нашла? — усмехнулся я.

— Ой, да они все равно никому там не нужны, я вообще не знаю, откуда они там взялись, — поморщилась Наташа. — Мне впаяли отработку и отправили в архив, пыль вытирать. Ну и всякий мусор стаскивать ненужный. Перекладывать, точнее. Из одного угла в другой. А там что-то типа кладовки. Коробки на полках, тряпки какие-то, ведро… И тут я вижу обои! И меня как озарило! Мы же все мечтали рисовать на обоях, только родители были против! И если дать людям эту мечту реализовать, то они ведь будут счастливы, ведь правда?

— И ты просто забрала обои и вынесла их под полой? — спросил я, на всякий случай отходя подальше от этого «художественного цеха».

— Таня, блин! — вдруг заголосила Наташа. — Ты что рисуешь вообще?! Там нужен мужик с рогами и дилдаком! Чтобы еще на дудке играл. Бог Пан!

— А что такое дилдак? — сдавленно спросила девушка. Рисовала она, кстати, неплохо. Мужик с рогами у нее вышел прямо как живой. — Я думала, это цветок такой, вот и…

— Обожемой! — простонала Наташа. — Дилдак, Танечка, это мужской половой орган! Только у Пана он очень большой должен быть, почти с него самого!

— Ой… — Таня густо покраснела.

— Или ты не знаешь, как мужской половой орган выглядит? — Наташа уперла руки в свои тощие бока. — Попроси Велиала, пусть покажет!

— Ничего себе заявочки… — протянула Ева.

— Ева, ничего личного, для дела надо, сама понимаешь! — с самым серьезным видом проговорила Наташа. — Тут у нас в команде есть человек, который не знает, как мужской член выглядит…

— Я знаю, как он выглядит… — пробормотала Таня.

— Ну так рисуй! — воскликнула Наташа и снова махнула кистью. Все машинально пригнулись.

— Я не понимаю, как это… Этот… Может быть почти с человека, — пробормотала Таня, вжимая голову в плечи.

— Обожемой… — повторила Наташа, присела и несколькими штрихами изобразила человека с огромным членом. Ну, схематично так. — Ты будто в школе не училась! Пан — это же древнегреческий бог, Древнюю Грецию в пятом классе проходят!

— Там не было такой картинки, — насупилась Таня.

— Ну так нафантазируй

ее! — Наташа снова резко выпрямилась и посмотрела на меня. Нахмурилась. — Так… Я что-то тебе рассказывала… А, точно! Ну так вот, я увидела рулоны обоев ненужные, и у меня в голове сразу родилась идея художественной галереи. Чтобы люди рисовали прямо что придет в голову.

— А рисуете вы сейчас типа образцы? — спросил я, окидывая взглядом разложенные на полу ленты обоев. На них в разных местах было что-то нарисовано. Или написано.

Неси свет в конец тоннеля, там он нужнее!

Свибле и Свабле — два брата. И два их сына Губле и Дубле.

Победителю нужен баритон!

— Все творческие люди так или иначе подвержены страху чистого листа, — смеясь, объяснила Ева, потому что Наташа как раз в этот момент отвлеклась, чтобы пририсовать усы улыбающемуся синему котику. — Вот Наташа и предложила как бы… Начать.

— Логично, — кивнул я, с трудом сохраняя серьезное выражение лица. А потом подумал, а зачем я стараюсь-то? И расплылся в улыбке. — Обожаю вас, девчонки. Вы просто лучшая команда!

— А ещооооо! — Наташа снова вскочила на ноги и запрыгала в каком-то подобии дикого танца. — Еще мы придумали устроить конкурс болельщиц. И вручить самой отвязной из них барабан! Ну, потом мы придумаем какие-нибудь другие призы, но сегодня у нас только пионерский барабан больше всего на приз похож…

Ага, теперь понятно, почему у Наташи ноги в краске. На одной из обойных полос по краю был как бы бордюр из отпечатков босых узких ступней.

— Вов, есть минутка? — сказала незаметно подошедшая Света-Клэр. — Мы тут с Жаном обсудили и подумали, что нам все-таки нужны простые бумажные билеты. Печати — это удобно, но зато билеты можно заранее продавать, и тогда у мероприятия появится бюджет. И можно будет закупить всякие штуки…

— Резонно, — кивнул я. — Уже есть какие-то предложения, или нужно с типографией договориться?

— Ну… — замялась Света. — Кое-что есть, но…

— Понятно, к следующей вечеринке решим, — кивнул я. — Не буду спрашивать, откуда тут взялось столько краски, но подозреваю, что она тоже бесплатная, да?

— Ой, это такая дурацкая история… — прыснула Света.

— Ничего не дурацкая! — возмущенно возразил сидящий на краю сцены Бегемот.

Глава 23

Света закатила глаза к потолку, Бегемот насупился.

— Давайте уже, рассказывайте, хорош интригу тут нагнетать, — усмехнулся я, усаживаясь на край стола.

— Ну, в общем, вчера Андрей за мной зашел вечером, — начала Света.

— Мы собирались еще немного объявлений поклеить, — вклинился Бегемот. — Насчет сегодняшней вечеринки… Я подумал, что если вон те окрестные дома обойти, там возле каждого подъезда такая доска специальная есть…