А КАПЕЛЛА
Шрифт:
Только холодно.
Сам же он с головы до ног был в синяках. И всё болело.
Утро. День. Вечер. Ночь. Всё слилось в бессмысленном движении по кругу, и уже было совершенно не важно, что происходило, зачем и куда стремилось в итоге.
Просто больше некуда было спешить. А наказание в одиночке когда-нибудь всё равно закончится.
Так и случилось…
Его вернули в ту же самую камеру…
И он уже приготовился к схватке… Но теперь всё было по-другому:
– Наш чел – никого не сдал! – услышал он одобряющий гогот со всех сторон, после того как массивная железная дверь за ним плотно закрылась.
– Да пошли вы!
«Наш чел!»
Еще бы! Он дрался, как зверь. Вся накопленная внутри злость – на себя, на «друзей-подельников»…
… «Подельники!» … Это Артём-то с Пашкой? Да какие из них подельники?! Слились, как последние… Как говорится, так, ни о чём…
… На всё то, что осталось там, на воле, и отныне было ему недоступно… И, на всё то, что еще недавно казалось совершенно невозможным… Оказаться … в тюрьме…
… Было вложено в нанесенный им ответный удар.
И его положение среди сокамерников изменилось – стало, если можно так сказать, более комфортным…
Умение работать кулаками сделало свое дело – и теперь Филя чувствовал себя настоящим мужиком. С большой буквы «М».
И отныне его бархатные глаза больше не были предметом запретных желаний.
И можно было немного расслабиться.
И хотя было всё так же холодно, он всё-таки умудрился отоспаться. Даже получив в пользование кровать! И это в переполненной-то камере! Заслужил! Что было очень непросто. Но он смог… И даже не понял как…
Просто другого выхода не было: или стать, или погибнуть…
Еще в КПЗ он узнал, что «малолетка» – это страшно. И это оказалось правдой. Ни законов, ни правил, а лишь круглосуточный беспредел. Как среди ЗК, так и среди надзирателей…
Беспрестанные шмоны, построения, переклички… В любое время суток…
А за любую провинность – удар, удар, удар… За неповиновение – карцер…
Резиновая дубинка как средство дрессировки…
Но ему всего-то нужно продержаться девять месяцев – до совершеннолетия. А там – «взросляк».
Дожить бы… И теперь он точно и лично знал, что уйти с «малолетки» – это как заново родиться…
И Филя ждал. А точнее – получал бесконечные уроки мастерства по тюремному выживанию, где каждый его день уже давно превратился в борьбу за возможность увидеть следующее утро.
Но люди привыкают ко всему – и он наконец пришел в себя.
Вдоволь наспавшись, он с удивлением обнаружил, что появились мысли и он понял, что может думать еще о чём-то, кроме как о том, наступит ли для него завтра и почему в эту преисподнюю попал только он…И это вместо того, чтобы учиться… любить…
Любовь… Здесь и сейчас смысл этого слова для него равнялся молитве.
Любовь была его единственной надеждой… верой в то, что где-то там, далеко-далеко, кто-то до комка в горле родной еще помнит о нём…
И он заклинал всех богов, чтобы они сжалились над ним. Над его глупостью… И сделали так, чтобы она помнила…
Пистолет Шурика больно упирался в бок. И всё происходящее было до отвращения реально.
История повторялась. Снова.
…Но вот помнил ли о нем бог?.. Теперь…
Тем временем взбешенный Эд метался по своему кабинету, извергая неистовые проклятья.
Оставшись один, он наконец дал волю накопившимся за эти часы эмоциям.
«Предатели! Ворюги! Украли не просто деньги, а важные документы! И откуда они только узнали, что в кейсе не только бабло? Там флешка! Она просто бесценна! И что деньги предназначались Максу! Ведь чтобы обналичить такую сумму, нужно время!»
Время! Время!
Эд машинально уставился на часы: прошло уже сорок минут, как его люди начали поиски этих недоумков. Но известий пока не было.
«Какого чёрта происходит?! Разве я мало платил им?»
Прошло еще полчаса.
«Ну и ну! А этот Филипп оказался еще тем кренделем!»
Он взял Филю к себе на работу лет пять назад… Платил очень хорошие деньги… И, насколько ему было известно, тот не был обременен какими-то суперобязанностями… Так что всё это значит?
Эду нравились его покладистый характер, сообразительность. Диплом физтеха – это серьезный аргумент. Плюс кандидатская… И в самое ближайшее время он собирался дать предложить ему повышение…
Удивительно, но его собственная служба безопасности, последние две недели наблюдавшая за Филиппом круглосуточно, дала положительную оценку его надежности.
Но случилось то, что случилось. И зачем только они украли кейс? Или их перекупили конкуренты?
«Не могу поверить! Чтобы Шура…»
Наконец сотовый дал о себе знать.
– Босс, – услышал он как обычно весьма бодрый голос Капы. – Мы их засекли: они в районе Пулково – движутся по Московскому шоссе.
Эд почувствовал невероятное облегчение:
– Они нужны мне живыми, а главное – кейс…
Игорь устало прилег на диван и закрыл глаза – у него сильно болела голова, он чувствовал себя вконец измотанным и разбитым.
Еще с самого раннего утра он мечтал, придя домой, хорошенько выспаться, но теперь его неотступно преследовала мысль об убитой девушке, труп которой он осматривал несколько часов назад.
Молодая. Красивая. Ее нашли мертвой в главном холле одного из самых крутых торговых центров Питера.
Наркотики – слишком многое указывало на это, И эта девушка была не просто девушкой, проходящей мимо.
Его отдел уже почти год расследовал причину внезапной гибели целой группы подростков.