А Кольский полуостров торчит из под воды

Шемагин Константин

глава шестая. А никто и не старается оправдаться

С рождением ребенка у Наташи и нашего героя началась полноценная семейная жизнь. Первые месяц или два он добросовестно помогал ей во всех семейных делах. К сожалению нормальных отношений со своей первой семьей в то время наладить не удалось. По большому счету его мало волновало как относятся к нему его родственники. Он уже тогда, слушая песни про гудящие составы на поворотах с охреневшими от тоски пассажирами, знал что за эту девчонку рыдающую на соседней кровати он будет сражаться против всего оставшегося мира. Он в отличии от нее был уже далеко не ребенок и знал, что никто в этом мире своего добровольно не отдает. Разве что умственно неполноценные люди. Поэтому он отлично понимал, что у его родственников и его фактически уже бывшей жены были и своя правда и свои аргументы в пользу того как они себя сейчас вели. И все это откладывало отпечаток на их с Наташей отношения. Но,и анализируя все произошедшее в этот драматический закончившийся уже год, и тогда и на протяжении многих последующих лет у него ни разу не возникало сомнений, что то что произошло было единственным выходом из сложившейся обстановки. Обычно в таких случаях говорили, что он редкостный эгоист, думающий только о себе. Но уже в то время он в свои двадцать шесть лет понимал, что мужчина не может наступать на горло своей песне. В противоположном случае его ждет очень короткая жизнь. А всех его близких вначале возня с рано вышедшем из строя человеком, а потом его смерть и ухудшение их стандартов жизни. Он видел, что во внешне благополучных семьях почему-то при полной в доме чаше происходят неожиданные инфаркты и инсульты. Значит в этих домах их глава по той или иной причине не имел возможности находиться в состоянии расслабления без которого не возможно нормальное функционирование организма мужчины. А единственным человеком в его жизни, способным его понять и расслабить несомненно была только Наташа. После двух месяце семейной жизни он снова уехал в командировку на Северный флот. В то время уже было запущено достаточное количество ИСЗ, то есть искусственных спутников Земли . И на всех построенных АПЛ последнего поколения проводились доработки, необходимые для связи лодок с этими спутниками с целью получения от них как своих точных координат без которых не возможна была точная стрельба баллистическими ракетами, так и так называемых целей указаний, то есть объектов подлежащих уничтожению. Ему удалось побывать на многих базах базирования АПЛ. И многое сильно поражало. Во-первых крайне плохо налаженная бытовая жизнь подводников и членов их семей. Создавалось впечатление, что людей чуть ли не специально заставляли дополнительно мучиться кроме и без того не легкой службы. Очень не многие женщины, не страшась ничего, делили со своими избранниками эти абсолютно не выносимые условия для семейной жизни. Вроде бы уже был близок конец двадцатого столетия, а начало службы женатого молодого офицеры в фильме Офицеры возможно снимали на базах Северного флота. Весь костяк жен и детей подавляющего большинства офицеров подводников находился в Ленинграде и в южных городах. Поэтому на северных базах не возможно было попасть на почту в день получки военных. Они сразу же отправляли все возможные деньги своим близким, чтобы случайно не пропить их или не прогулять от тоски одиночества после службы. Не редко экипажи разных лодок, живущие на ПКЗ устраивали ,перепившись ,массовые драки стенка на стенку. Во-вторых крайне поражала очень слабая профессиональная выучка так называемых вторых и сменных экипажей. Конечно и техника была более чем сложной, но отсутствие практических навыков необходимых не только в аварийных, но даже в простых житейских подводных условиях резко резало глаз. Относительно не плохо были подготовлены только экипажи, участвующие в свое время в процессе постройки своего корабля на заводе и прошедшие с ним при сдаче весь комплекс испытаний. Поэтому в автономки старались отправлять только первые экипажи, а другие в основном красили заборы в гарнизонах, разгружали картошку и били откровенную балду. Запомнились командировки на базы АПЛ не ограниченной свободой в отличии от СМП здесь не было контрагенсткого участка, отмечающего и осуществляющего контроль за трудовой дисциплиной командированных. Учет вели старшие на этих базах от их предприятий. В конце каждого месяца они составляли табеля рабочего времени и подписывали их в пятом отделе флота. Он находился в штабе Северного флота в Североморске. Старшие старались не ссориться с такими уже зарекомендовавшими себя со многих неоднозначных сторон перцами, какими в ту пору уже становился наш герой. В ту пору формировался постоянный рабочий костяк специалистов баз. Искались желающие сидеть на этих базах годами с не очень длительными перекомандировками уже не через два месяца, а вплоть до шести месяцев. Ну а также всем старшим нужна была видимость для южного начальства, что на их базах все прекрасно. Что они полностью удовлетворяют нужды флота ,и у них еще никто не напился до состояния, чтобы свалиться где-то в море с какой-то рельсы и утонуть. Ведь от всего этого зависело останутся они постоянными буграми местного базовского масштаба с очень многими плюсами, или им придется быть простыми регулировщиками, где большинство из них явно были не своих тарелках. Утром обычно в каком-то помещении ПКЗ проводились разводы с уточнением ,где сегодня ждут того или иного регулировщика. И все. Дальше он был предоставлен самому себе. Во многих случаях, особенно зимой при диких ветрах Заполярья не было и никаких разводов. Многие начальники их северных назовем их сдаточных или скорее ремонтных баз уже старались жить в отдельных квартирах в поселках подводников и добраться до ПКЗ им было достаточно проблематично. Тогда сам регулировщик прикидывал, что ему делать в ближайший день, а может и целую неделю. Ведь в любом случае для того, чтобы он мог свалить с этой базы домой необходимый объем как доработок, так и ремонтных работ на лодках должен был быть в любом случае не зависимо от погодных условий выполнен. И начиналась Северная романтика. В пургу при каких-нибудь двадцати-тридцати градусах минус, ветре сдувающем тебя с ног, часто несущем тебя совсем не в том направлении куда тебе бы хотелось, прошвырнуться два -пять километров до нужного тебе теплого гостеприимного прочного корпуса было настоящим кайфом.

Было знойное заполярное лето. Жара стояла дикая. Солнце вообще никуда не заходило. Можно было наблюдать, как оно, подойдя к горизонту ,и постояв на уровне моря часок другой, и, видимо, решив для себя, что купаться в этом холодном и летом и зимой Баренцевом море ему чего-то не хочется, начинало свой обратный подъем в зенит. Наш герой находился на базе

в Гремихе и делал доработки на АПЛ в части задач Циклон, то есть связных задач для работы лодки с ИСЗ. Доработки включали в себя объемные программные изменения. Этим занимались волжские монтажницы-кассетчицы. Они перешивали ДЗУ- долговременную память ЦВК, в которую и зашивались эти задачи. Были и перемонтажи непосредственно и на приборах системы. В том числе и дорабатывался его 101Ш, непосредственно связанный со спутниковой корабельной системой Цунами. От этой системы на его прибор поступала информация о времени прилета ИСЗ, начале и продолжительности сеанса связи, а также о номере данного ИСЗ и ряд другой служебной информации. Приборная доработка не была сверх объемной, но при ее осуществлении как правило выяснялось, что данный узел прибора ранее не использовавшийся в работе находился полностью в нулевом как монтажном, так и регулировочном состоянии и требовал в лучшем случае очень не простых решений. Нужно было придумать как с минимальными на него часовыми ресурсами сделать его работоспособным. Кроме того он находился в верхней боковой удаленной части прибора, и подлазить к нему даже только для простых замеров нужных параметров было очень не удобно. С первым таким узлом он возился больше недели. Пока потом не придумал четкий план его первоначального раскурочивания, и только потом приведения в божеский рабочий вид. Лодка, которую они дорабатывали собиралась идти в автономку, но при контрольном замере у нее шумности в полигоне обнаружилось, что мычит она почему-то громче и протяжнее, чем остальные подруги из ее стада. Так как лодка уже находилась в первой линии, то есть фактически несла боевое дежурство прямо у пирса с двенадцатью ракетами с ядерными зарядами загруженными в ее шахты , готовая в любой момент прямо от пирса начать очередную мировую войну,то было решено отправить ее в док в Полярный,город на Кольском полуострове с крупным судоремонтным заводом, чтобы внимательно осмотреть корпус лодки. Доработки на ней шли полным ходом в соответствии с планом. Вот и решили, что бригада дорабатывающая лодку отправится в Полярный также, чтобы не вывалиться с графика доработок. Бригада на тот момент состояла из машиниста, программиста из цеха по задачам Циклон , монтажницы с Волги и нашего героя. Ответственным за. выполнение работ был программист Витя, так как только после реального сеанса с ИСЗ можно было сказать, что нужный объем доработок выполнен в полном объеме. Монтажницу с Волги звали Лида. Она была великолепной универсальной монтажницей без всякого гонора и выкаблучиваний. И по возрасту явно за тридцать .На ПКЗ время от времени заходила к ним на огонек. Скидывалась и даже бегала в магазин. Никто не расспрашивал ее о ее жизненной судьбе. Она ничего не рассказывала. К ней относились с уважением, как к классному спецу и не более того. Теперь когда лодке предстоял почти суточный переход в Полярный встал вопрос что же делать с монтажником. И при известной болтовне о том, что женщине нечего делать в море на корабле, а тем более на АПЛ, когда дошло до реальных дел, то незаменимую Лиду загрузили на лодку вместе с ними. Им выделили на всех одну четырех местную каюту, и лодка вышла в море. Как раз на лодке в этот момент по документам находился полностью сертифицированный и допущенный фиг да же знает куда второй экипаж. Все они были супер заслуженными подводниками. Служили и на ТОФе и на Новой Земле, и где они только не служили. Но не успела лодка только отвязаться от пирса, как на головы всей их бригады посыпались вопросы от их военных соратников по Алмазу один дурнее другого. Было такое впечатление, что эти симпатичные голубые формы надели на младшую ясельную группу садика для умственно отсталых детей, и зачем то их еще и в море отправили на подводной лодке. Главное, что уже бесило нашего героя, так это то, что эти с виду нормальные ребята не хотели сами врубаться в тему. То есть мозги у них не шевелились. Они говорили, что спасибо и все ясно, но через пять минут задавили по той же теме вопрос еще глупее предыдущего, и сразу было видно, что им ни только ничего не ясно, но они даже и не собираются ничего с собой делать, чтобы хотя бы что-то действительно стало ясным. Но тем не менее лодка продолжала успешно и уверенно уходить в открытое море, ни с кем пока еще ни разу не столкнувшись ,и даже ни разу не сев еще ни на какую мель или камни. Но впереди уже была трасса оживленного морского пути, по которой как по хорошему автобану носились из Мурманска в Архангельск и наоборот десятки судов различного назначения. И чтобы эту трассу пересечь подводной лодке необходимо было погрузиться. И тут, находясь в пределах штурманской рубки и центрального поста наш герой услышал разговор вояк, сидящих на месте операторов Титана. Они спорили о том какие и в какой последовательности управляющие погружением и всплытием переключатели нужно задействовать при намечающемся погружении. Ты помнишь, говорил один другому, тот работяга говорил, что вот этот переключатель вообще нельзя задействовать. Наш герой сразу мысленно вспомнил оператора Титана на испытаниях, который после только начала команды среагировал мгновенно и сэкономил своему заводу значительные средства. Тем не менее видимо сегодня был явно их день, и лодка через полчаса успешно погрузилась, прошла под водой всю ночь, если только можно полярный день называть ночью. И когда утром нашего героя разбудили соседи по каюте и сказали, что нужно идти завтракать в офицерскую кают компанию, он даже с некоторым удивлением обнаружил, что они еще до сих пор живы. А дальше лодка продулась, и хотя что-то у нее не совсем до конца додулось, она все же оказалась на поверхности с приличным креном на один борт. Потом долго бегали и выясняли причину этого не большого недоразумения. И кажется крайним оказался сигнальщик, который додумался спрятать свои замечательные флажки в клапан участвующий в продувании цистерны этого борта. Он же не хотел, чтобы их кто-то стырил. И лодка выравнялась и еще более уверенно надводным ходом стала приближаться к Полярному. И наш герой, наевшись как удав, тут надо прямо сказать у экипажа все было в полном порядке, выполз в рубку лодки.А затем, когда объявили тревогу по поводу прохода узкости, то он для понта пристроился к шеренге швартовной команды вышедшей на нос лодки. Командиру это даже понравилось. Он разулыбался и отгонять его от ребят, стоящих в спасательных жилетах не стал. И наш герой первый раз в своей жизни в составе швартовной команды заходил на АПЛ в бухту. По бокам лодку зажали два маленьких и очень юрких буксира .И это была настоящая узкость. Через всего несколько метров и слева и справа начинался берег. На одной его стороне выстроилась не большая толпа зевак из солдат наверное стройбата. Они с нескрываемой завистью смотрели на своих ровесников с гордыми и невозмутимыми физиономиями стоящими в шеренге команды. И у одного из солдат вырвалось:"Возьмите нас с собой." На что кто-то из шеренги бросил, что они сапогов не берут. Лодка вошла в бухту и сразу начинались заводские доки. И всех выгнали с палубы. Лодка при помощи буксиров зашла в док. Док стал всплывать. И когда под лодку уже стали заводить блоки на которых она должна была стоять без воды, то наш герой, ошивающийся до сих пор в рубке лодки,заметил группу офицеров во главе с адмиралом, которые бегали по палубе дока, что-то возбужденно обсуждали и тыкали пальцами в левую часть носа лодки. Когда минут через сорок лодку окончательно укрепили на подставленных под нее блоках, наш герой по перекинутому трапу вылез с рубки лодки на палубу дока и подошел к кучке народа, толкающейся около носа лодки. Он тоже взглянул на нос лодки и увидел там здоровенную пробоину. Так как раскуроченное железо было выгнуто наружу, то было понятно, что произошел взрыв внутри субмарины. Вот в чем заключалась причина повышенной шумности. У субмарины отсутствовало очень много квадратных метров легкого корпуса. Очевидно, что при каком-то продувании цистерн левого борта был нарушен порядок подачи сжатого воздуха. И вместо давления всего где-то пять атмосфер было подано в много раз больше. Это давление и выдуло вместе с грязной водой еще приличный кусок обшивки. И когда субмарина громче и протяжнее мыч ала на полигоне, то она просто жаловалась на скотское к ней отношение со стороны экипажа данной АПЛ. И смотря на эту здоровенную дырищу в корпусе лодки наш герой скорее почувствовал, а не подумал, что похоже с этой лодкой они крепко влипли. Во-первых было понятно, что с такой дыркой ни в какую автономку лодка не пойдет. Во-вторых она в данный момент вооружена до зубов. Кроме двенадцати баллистических ракет с разделяющимися ядерными боеголовками в первом отсеке лежал полный ее штатный боезапас для торпедных аппаратов. А в двух из ее четырех больших торпедных аппаратах, которые назывались дежурными лежали и две торпеды также с ядерными боезарядами. Поэтому было понятно, что проводить ремонтно-сварочные работы в непосредственной близости от боезапаса никто не будет. Значит лодку нужно вести к хранилищам, там ее разгружать, а потом возвращать в док и наверное ни один и ни два дня ее ремонтировать. А до конца его командировки оставалось дней десять. Он еще в Гремихе доработал свой прибор.И теперь ждал когда Лида дошьет последнюю кассету, и можно будет в режиме реального времени при связи с ИЗС все проверить. А так как решение о снятии с первой линии лодки с готовыми в любую минуту к пуску баллистическими ракетами должна была принимать Москва, то было понятно, что процесс может затянуться надолго. Когда он вернулся в каюту, то ощутил то же состояние как у него у других членов их бригады. Все уже были в курсе дела. Теперь они находились на режимном заводе. Разрешения на вход и выход с него не было. Возвращаться им нужно было туда, куда ходил только теплоход из Мурманска один раз в четыре дня. Лодка стояла в доке. На ней по правилам докования закрыли все гальюны и умывальники. На улице была жара тридцать градусов. В душной и достаточно тесной каюте кроме трех мужиков оказалась еще и женщина. У Лиды настроение естественно было еще хуже, чем у них. Главное ни командир лодки, да возможно никто из командования Северного флота не мог бы сейчас сказать, что будет с этой лодкой завтра, послезавтра и даже через месяц. Теперь, чтобы попасть в туалет, нужно было вылезти из лодки в док. Затем с высоты минимум шестиэтажного дома спуститься по многочисленным палубам и лестницам дока на самое его дно. Затем иди за хвост лежащей на подставках субмарины. Там стоял часовой с автоматом и с примкнутым штык-ножом. В метре-двух за спиной часового в самом конце или наоборот начале дока стояла металлическая кабинка. Это и был туалет. Открывая железную дверь в кабинку, посетитель оказывался на самом краю металлического понтона или причала или пола дока. Дальше было море. И вот такой туалет теперь приходилось посещать не только им, но и Лиде. Ходила она в сопровождении программиста Вити, который страховал женщину около этой железной будки. То есть опять романтики было через край. Так они пере кантовались до утра. У Лиды было еще много очень ответственной и не терпящей погрешностей работы, а настроения работать уже не было никакого. В каюте кроме запаха трех вонючих потных мужиков добавился достаточно специфический женский. Ребята уже переговорили между собой, что Вите нужно искать способ покупать женщину на заводе, а то и работы никакой не будет, да и хорошо будет если она от таких дурацких проблем вообще не свихнется. Даже добраться до Мурманского аэропорта они самостоятельно не могли. По дороге в него впереди было куча закрытых зон на въезд в которые у них не было командировочных предписаний. Короче сто процентный капкан без малейших вариантов. Утром после завтрака им сказали, что вроде бы получен приказ и через час лодка отправится выгружать боезапас, а затем вернется и встанет снова в этот док на ремонт. Но через час лодка никуда не тронулась. До обеда ситуация была полностью не определенной .И вдруг вечером им сообщили, что согласно решения командования то ли Северного флота, то ли еще не известно кого их лодка после планового докования также планово возвращается к месту своего базирования в Гремиху. Вначале никто этому не поверил. Но уже еще через час док стал заполняться водой. И снова они вышли ночью, когда на улице было светло как днем. Вполне благополучно погрузились и часов через восемь всплыли и вечером того же дня пришвартовались в Гремихе. Их радости не было предела. И наш герой с уважением подумал об этом экипаже, что судя по всему они подводники от бога, если без особых знаний и без определенных практических навыков успешно не утопили их на этом переходе. Ходили потом слухи, что о случившемся с этой субмариной просто побоялись докладывать в Москву или доложили крайне узкому кругу лиц, а те не стали давать информации выходить из под их контроля. В автономку ушла другая лодка раньше своей очереди. Эту же лодку продержали еще полтора года в первой линии, пока не пришел срок планового ее докования и ремонта. И еще много забавных и не очень эпизодов было связано с Гремихой. И во многих из них непосредственное участие принимал регулировщик пусть будет Витя-2. Он попал в их бригаду в соответствии с их программой зачистки бригады от таких варягов как Толик-2 и подготовки себе новых кадров, с которыми было бы нормально и комфортно работать. Витя-2 был высокого роста, патлатенький и чем-то напоминал югослава, играющего в кино американских индейцев. По возрасту он был одногодок Наташи, может на два три месяца постарше. Он закончил местное ПТУ и вроде спецнабор по подготовке регулировщиков. Приборы на Алмазе были различной сложности, и в некоторых случаях особенно на подхвате институт был не нужен. Тем не менее Витя-2 работал под руководством Володи на ГРУИТЕ одном из самых сложных приборов системы. Этот прибор получал и передавал кодовую информацию между Алмазом и другими цифровыми корабельными системами. Но Витя-2 от природы был очень одаренным хлопцем с очень хорошим логическим мышлением. И года через полтора два он стал вполне классным самостоятельным регулировщиком этого прибора. Так как большая часть информации от ИСЗ для обработки ее как раз и поступала на вычислительные машины Алмаза через ГРУИТ, то понятно что Витя в Гремихе отвечал за исправность своего прибора при сдаче доработок представителям заказчика их завода, то есть военной приемке. Как то раз они группой в четыре человека на выходной решили прошвырнуться из Островной в Гремиху. Гремиха официально пока была полноправной столицей полуостровного государства со всеми атрибутами власти: сельсоветом, ментовкой, столовой и несколькими магазинишками. Все они располагались в одноэтажных замызганных деревянных полугнилых бараках. Может столовая была построена из камней. Тут он уже не помнит. В Островной на тот момент кроме ПКЗ был еще что то типа военторга на первом этаже еще не достроенной пятиэтажки. Там и фуражки какие-то висели и отдел спиртного был. И можно было и закус в основном баночный купить. По сравнению со строящимися лодками спиртовой халявы здесь не было. Экипажи сами жили на сверх голодном пайке. Львиная часть спирта положенная им на регламент до них просто не доходила. Она оседала где-то в штабе Северного флота среди бесчисленного количества высших и средних штабных никому не нужных бездельников. Вторым минусом здесь было отсутствие корриды. С легкой руки и нашего героя тоже все в их бригаде уже привыкли иметь в кармане достаточное количество не подотчетных никаким женам и налоговым инспекциям денег. И отсутствие этих звенящих копеек в кармане сильно особенно на первых порах доставало. Но были и свои плюсы. Во-первых здесь на базах им полагалось сто процентное спец питание на все дни прибывания. Так как никаких питаний в такой дыре быть не могло, то в конце командировки выдавались справки установленного образца, что в течении такого периода они спец питанием не пользовались. И при отчете в бухгалтерии за командировку эти приличные за весь период суммы в принципе полностью покрывали их пьянки. Во-вторых в табеле им рабочими проставлялись все дни в командировке. И на Юге они получали еще не слабое количество оплачиваемых отгулов. И в- третьих за каждый месяц работы на базе, а точнее за каждые двадцать два дня им полагалось два дополнительные дня к очередному отпуску. Кроме всего еще все это влияло на возможный досрочный выход на пенсию. Но тогда когда большинству из них было меньше тридцатки все это казалось заоблачным горизонтом. Итак они вчетвером отправились по бетонке навестить столичный центр. Погода вроде была ничего. Наверное уже была весна. Сугробов он не запомнил. Пока они дошли до Гремихи, то почувствовали приличный голод. Действительно было время обеда, а они еще и не завтракали. Зашли в столовую, заказали еду. Народ был. И семьи с детьми и одиночки. Их столик оказался прямо под табличкой на стене, которая гласила, что приносить и распивать с собой спиртные напитки категорически запрещено. И взглянув на табличку, они сразу сообразили, что они ничего к обеду то и не принесли. Моментально скинулись и как самого молодого послали Витю за водкой. Он побежал. Они не спеша начали хлебать борщ, и через несколько минут услышали с порога запыхавшийся возбужденный голос Вити, что там Ленин, там Ленин по две копейки. Весь народ в столовой тоже это услышал и в основном припух. На пороге столовой стоял Витя в каждой руке он держал по бутылке ни чем не прикрытой водки, и вид у него был взволнованный. Они взяли на раздаче чистые граненные стаканы. Что бы не вступать в конфликт с табличкой водку разливали под столом. Когда все выпили и все съели, то отправились все за Витей в истлевший барак, на котором красовалась вывеска Книги. Подошли к разделу уцененный товар. На полках лежало полное собрание сочинений вождя мирового пролетариата. Книги были в очень приличном состоянии. Скорее всего большую часть из них никто не открывал никогда .Ребята взяли каждый по тому, и действительно на внутренней стороне обложки конца книги стоял штамп Уценено и вписана цена две копейки. После вполне нормального обеда с прицепом им стало весело. Появилась идея за рубль купить полное собрание сочинений и подарить его какой-нибудь центральной библиотеке на большой земле. Но книг было так много, а их было только четверо,и все они были достаточно способные регулировщики, а значит не исправимые лентяи в обычной мирской жизни. С Витей продолжилась и рельсовая история. После первого перехода с Мишей наш герой пересекал по этой рельсе каньон не один раз. Причем ходили по рельсе и в прилив и в отлив, чтобы не спускаться и затем не подниматься по сопкам. Ну а когда сопки были в снегу, то лавочка прикрылась. И уже сошел снег, и он снова был в Гремихе, и они дорабатывали лодки под ИСЗ. И принимать доработки приехал с их родного завода от военной приемки Игорь. Наш герой был с ним знаком шапочным знакомством. Вроде бы Игорь был офицером военной приемки. И насколько представлял себе наш герой Игорь специализировался на блоках питания для Алмаза, то есть проверял качество выпускаемых десятым цехом стабилизаторов. И вроде бы особого отношения уже к собранной системе Алмаз не имел. Чего его принесло на сдачу доработок было не очень понятно. То ли некому в том момент было ехать, то ли Игорь сам напросился, чтобы посмотреть Север, сказать было трудно. Так как он ничего не петрил ни в Циклоне, ни в работе Алмаза, то приемку вел буква в букву по должностным инструкциям. Поэтому процесс приемки шел вяло и с постоянными сбоями .Наш герой уже к тому времени уже доработал практически все лодки в Гремихе, и те которые вернулись из автономкуи, и еще фиг знает от куда. И обезьянья манера Игоря копировать буквы инструкции его раздражала. Игорь был блондином с рыжим оттенком, у него постоянно была треснутая нижняя губа. Может это действительно было от чрезмерных поцелуев, а может просто в его организме чего-то не хватало. Итак они с Витей в Гремихе сдавали Игорю чуть ли не последнюю лодку местного базирования. И вроде бы у Вити уже начинался раскручиваться серьезный роман с девчонкой находящейся в Гремихе в командировке от конторы Челябинска с еще каким-то большим дополнительным номером. То есть эта девочка жила в каком-то закрытом городе Челябинской области. Она прибегала к Вите в ЦВК, они там общались короче. Но и Игорь заприметил эту хорошенькую девчонку. Может он клинья откровенно к ней и не бил, но что-то ей улыбался и говорил комплименты. Было со стороны видно, что Витю это бесит. Мало того, что Игорь откровенно плавал при приемке, так он еще и отвлекался. И Витя с нашим героем повели Игоря домой по сокращенному пути. Всего их набралось пять человек. Игорь, Витина подружка со своей подружкой с которой они вместе в тот день работали на лодке, Витя и наш герой. Шли они, прыгали по камням. Игорь выглядел вполне спортивным, он шутил, смеялся, протягивал девчонкам руку, помогая лезть по камням. И наконец они подошли к искомому ущелью. Прилив был еще не полный, но вода крутилась под рельсой не слабо. По-Мишиной схеме наш герой перешел по рельсе на другую сторону и с удовольствием наблюдал за процессом. Девчонки, увидев эту рельсу с бегущей под ней водой остановились и загалдели. А Игорь встал как вкопанный и его лицо стало наливаться краской. Витя как истинный джентльмен взял первую из девчонок за руку. И потянул ее как паровоз вагончик на рельсу. И она, чувствуя его наверное и силу и уверенность, достаточно спокойно преодолела рельсу и оказалось на нужном берегу. Витя вернулся и потащил за собой на рельсу вторую девчонку. Со стороны все смотрелось классною И вскоре на том берегу остался один Игорь. Все смотрели на него. Он стоял на своем первоначальном месте, лицо его налилось кровью. Игорь стоял и застывшим взглядом смотрел на рельсу. Так продолжалось пару минут. Потом Витя в третий раз вернулся на тот берег. Он подошел к Игорю , взял его за руку и потянул в сторону рельсы. Это было зрелище. В отличии от девчонок Игорь упирался как ишак или осел. Но Витя сорвал его с места и потащил к рельсе. Довольно толстая попа Игоря постоянно отставала от остального туловища. Наш герой уже перестал ржать во внутрь себя и стал реально бояться, что дело кончится тем, что невменяемый Игорь свалит их обоих в бурлящую воду. Но в конечном итоге все обошлось, и Игорь оказался на нужном берегу. До дома он шел молча. Больше не острил и не шутил. Назавтра со словами , что вы же уже не первую лодку сдаете, подписал всю приемку. И еще на следующий день Игорь улетел на Юг. Очевидно он получил достаточно впечатлений от Севера. С Витей вместе они проработали еще год. В следующем году наш герой поехал в командировку впервые с Наташей в качестве законной его жены. Витя был третьим в их компании. В Москве между поездами он повел их обедать в фирменный ресторан Прага. Там наш герой первый раз в своей жизни пил настоящий португальский портвейн, а Наташе взяли какого-то натурального сока. Когда стали рассчитываться, то оказалось что в фирменном ресторане есть гораздо дешевле, чем в обычной московской забегаловкеПотом как-то в выходной день они на лодке ковырялись полдня, а потом человек пять пошли к Наташе на домашние пельмени. Когда народ подходил к Морской -9, то увидели около соседней девяти этажки кучу народа. Кого-то в пьяной драке выкинули с верхнего этажа. Человек лежал прямо под стеной общаги в виде буквы Г, то есть переломанный пополам. Все они прошли мимо, а Витя с его образом бесстрашного и которому все по барабану пошел посмотреть подробности. Через пять минут он прибежал, сел за стол. Сказал, что сильно проголодался. Ковырнул одну пельмень и проглотил. Через минуту ему стало плохо, и он выскочил из-за стола в туалет.И нашему герою стало ясно, что Витин образ неунывающего и которому все ни почем, не соответствует его тонкой и легко ранимой душе. А потом в этом году их бригада делала почти параллельно две лодки, а еще они отказались от услуг программистов и сами решали задачи, таская с первого отдела на лодку тяжелые портфели с секретными документами. А когда они сдали государственные испытания на первой из двух лодках, то оказалось что для этой минуты Витя протащил через проходную завода на лодку две бутылки шампанского. Лодка возвращалась в базу и уже шла по мелководью. Начался приличный шторм. Лодку начало все сильнее и сильнее раскачивать. Народ стало укачивать, и он не только отказался пить шампанское, но фактически проигнорировал обед. И наш герой, смотря на Витино расстроенное лицо, что срывается обмывание госов прямо в море да еще магазинным шампанским, решил Витю поддержать. И они практически вдвоем выпили по бутылке на брата, а закусили по быстрому селедкой с луком выданными им на обед. А когда шторм еще усилился, то газы шампанского перемешанные с луком стали бить нашему герою и в нос, и куда угодно. Такого не приятного ощущения после употребления шампанского ему не приходилось испытывать никогда больше в своей жизни. А на второй с этих лодок изрядно поднажравшись они в полной ночи втихую отдраили выходы из рубки лодки на ракетную палубу. Они выползли то ли вчетвером, а может впятером спрятались под рубку Затем , взявшись за руки стали образовывать живую цепь в сторону хвоста лодки. Если бы в этот момент лодке захотелось бы изменить курс, то наверняка их бы всех их смыло за борт. И никто бы и никогда бы не нашел. Ну а потом их бригада стала делиться. Витя женился на Челябинской девчонке. И им удобнее оказалось осесть на одной из баз лодок. Она от своего предприятия, а он от своего. У них кажется родился сын. Но семейной жизни не получилось. Говорили, что вроде они оба дико друг друга ревновали. И она уехала в свой Челябинск, а Витя в Крым. Наш герой встретил Витю в самом начале девяностых. Когда уже многие влетели в полную нищету, у Вити была нормальная работа в российской энергетической компании вахтовым методом. Потом сказали, что видели Витю на купленной им иномарке. А потом нашему герою сказали, что Витя умер во сне от неожиданного инфаркта. На этот момент ему было максимум тридцать восемь лет. Пожалуй он был первым в бесконечной потом цепи неожиданных инсультов и инфарктов. И наш герой вспомнил, как Вите поплохело после съеденной пельмени и подумал, что ничего неожиданного в этой жизни по большому счету не бывает. И вот после не совсем простых событий у нашего героя и Наташи появились штампы в паспорте, что они муж и жена. Что делать дальше было ясно. Теперь когда у него уже было двое детей, нужно было их нормально материально обеспечивать. Значит впереди была командировочная жизнь. Ровно через год Наташа вышла из декретного отпуска. Сейчас она числилась монтажницей на участке цеха, где мастером был Гена. Гена учился в свое время с нашим героем в параллельных классах, и они вместе посещали математический кружок в школе. Наш герой подошел к нему и объяснил, что Наташа нужна ему в командировке. Для приличия Гена несколько повыпендривался, но подписал ее заявление с просьбой перевода на другой участок. И вскоре у них у обоих были командировки в Северодвинск. Как можно было охарактеризовать их отношения после того как они официально стали мужем и женой? Они оставались точно такими же, какими стали после того, как они стали жить вместе. Примитивно это была бочка с медом с примесями дегтя. Причем концентрация дегтя была не постоянной. Иногда его совсем не чувствовалось, а иногда очень даже ощущалась. Один раз без нее в командировке в Северодвинске он получил от нее письмо с хандрой и с обвинением его, что в его последних письмах мало мол теплоты. Дело шло уже к вечеру. Был ноябрь и до его дня рождения оставалось пару дней. Он с ребятами занимались обычным делом, то есть сидели в номере и квасили после работы. После прочтения письма ему тоже стало грустно, и захотелось прижать Наташу к себе и успокоить. И он сказал мужикам, а дело было в пятницу, что он пожалуй слетает в Крым за крымским портвейном к своему дню рождения. Они посмеялись, а он оделся и отправился на автовокзал. И там оказалось, что нет обычных автобусов из Архангельска из-за сильнейшего гололеда. Но как всегда ему повезло. Подвернулось архангельское такси. И он вдвоем с какой-то женщиной попутчицей погнали в Архангельск. Это была первая и кажется последняя поездка его на такси из Северодвинска в Аэропорт .Возможно водитель был профессиональным гонщиком, потому что на пустынной дороге, блестящей от льда, он особенно скорость не снижал, и лихо делал повороты, используя занос .И очень даже скоро они въезжали в Архангельск. Они где-то в городе высадили женщину и гнали в аэропорт, когда водителю каким-то чудом удалось уйти от столкновения со здоровым карьерным самосвалом. Этот самосвал занесло на ледяном перекрестке, и он юзом накатывался на их такси. Но водитель таксист был действительно ас. Он резко прибавил скорость и в последний момент ушел от столкновения. А потом все было классно с самолетом. И где-то за полночь он предстал перед изумленной Наташей. И его поступок она оценила сполна. А он сравнял с ней счет по неожиданным прилетам. А через два дня на свой день рождения он вечером заходил в Северодвинскую гостиницу с полной сеткой настоящего крымского марочного портвейна. И во всей этой истории как всегда на высоте оказался Миша. Когда он зашел к ребятам, и они спросили его, а где по его мнению сейчас наш герой, то Миша ответил, что думать здесь нечего, и он сейчас или в ментовке или домой улетел.

Глава cедьмая. Каждый сам кузнец своей судьбы

Они приехали вдвоем в Северодвинск где-то в середине января. Отправились на свою Морскую-9. Все обеспечение в первую очередь проживанием приходилось делать самим. Про то, чтобы взять с собой ребенка и устроить его в ясли или в детский сад никто даже и не помышлял. Сына они оставили с тещей. И Наташа сильно переживала и расстраивалась из-за его отсутствия. Никаких двухместных номеров в гостинице не было.Она состояла из одинаковых четырех местных комнат. Но в некоторых вроде бы стояло только по три койки. Вот такой номер им удалось расписать на двоих, чтобы не доплачивать свои деньги. Январь обычно был месяц раскачки после Нового года, и номера свободные еще были. Это был явный их первый успех. Они сдвинули, как и все семейные в гостинице, две кровати вместе и пошли гулять в город. Все было как всегда. Все было им хорошо знакомо, и они действовали по своему обычному плану. Вечером зашли к Володе. Он уже успел жениться и вроде бы даже Новый год отмечал в Северодвинске с молодой женой. Жена была невысокого роста, на взгляд нашего героя достаточно страшненькая с какими-то не пропорционально лицу пухлыми губами. Похоже медовый месяц у них уже был позади, и Володя в их с Наташей присутствии обращался с ней довольно бесцеремонно. Наш герой тогда еще не знал о Володиной повышенной симпатии к Наташе, но сразу почувствовал, что дружить семьями здесь явно не получится. Посидели, выпили красивую бутылку какого-то иностранного дерьма, которые он и Наташа в Москве купили в Елисеевском гастрономе, поговорили ни о чем и разошлись. Дальше они отправились в свой номер. Помылись и легли спать. Завтра нужно было идти на СМП. Через пару дней подъехал Антон и снова поселился в центре в Волне. Бригада начинала съезжаться. И опять этот год был переходным. Начинался переход атомоходов на принципиально новое оборудование. И это был последний год, когда в новые конструктивно корпуса устанавливали еще оборудование испытанное на предыдущих заказах. Бригада их по объемам вроде не увеличилась. Сохранился костяк человек из восьми десяти, и еще было столько же новых в основном опять случайных людей. Умные и желающие иметь перспективу начинали учить новую технику по своей сложности превышающую Алмаз в десятки раз .Вначале их бригада вела вроде одну строящуюся лодку. А со второй половины года их стало две. Зарплата у них не выросла, но у ведущих спецов появилась возможность накосить намного больше денег за счет большого количества морских. Алмаз вступал в свою завершающую стадию, и он был уже серьезно отработан. Монтажных работ на нем было совсем мало. Теперь их бригада имела фактически две постоянных монтажницы. Одна жена Володи, а вторая Наташа. Как работала Вовина жена, и где он ее вообще откопал наш герой не знал, да и ему это было совсем не интересно. После всех произошедших событий отношения между Володей, нашим героем и Антоном стали более сложными. А теперь этому способствовала и Наташа. Она оставалась такой же прямолинейной как и до рождения ребенка, и не всем это нравилось. Теперь Антон остался один из них троих у кого жена сидела на Юге. Она кажется работала в КБ на заводе, и у них было двое детей, два сына, и старший не от Антона. Наш герой видел ее несколько раз. И она по всем параметрам и не только внешним была не в его вкусе. И Антон явно отрывался от семьи, когда уезжал на Север. А перед самым возвращением домой начинал внимательно перечитывать письма супруги, настраивая себя на возвращение домой. И в те еще совсем свежие времена Антон подошел к нашему герою и сказал, что за то, что он сделал с Наташей ему надо бы было нахлопать по известному месту. И опять таки в пример как нужно себя вести поставил себя .И тогда наш герой вначале хотел ответить ему, что у них разница в том, что один любит редкое коллекционное вино, а второй довольствуется обще доступным шмурдяком. Но он промолчал. К концу года стало видно, что Антон стремился получить должность в цеху типа заместителя начальника. Поэтому они и тянули два заказа одной бригадой за одну зарплату. Наверное не обошлось без давления на него со стороны жены. Короче было видно, что бригада разваливается. Последний раз наш герой встретил Антона в самом начале девяностых. Он еще ехал в командировку на одну из баз базирования атомоходов. Заехал на своей машине за командировочными и отметить убытие. Он сделал все дела и хотел ехать на паром, чтобы переправиться в город. Шел легкий снежок. И тут на противоположной стороне дороги он заметил стоящего на остановке Антона. Антон на тот момент не попадался ему на глаза уже несколько лет. Одет он был не очень, и вид у него был совсем не ахти. Наш герой остановил машину и перешел через дорогу к Антону. Тот вроде даже обрадовался, видя его. Оказалось, что у Антона уже давно серьезная сердечная недостаточность. И сейчас он ехал в Киев в какой-то кардиологический центр. В данный момент он ждал автобус, чтобы доехать до железнодорожной станции Северной стороны. Наш герой развернул машину, довез Антона до железнодорожной станции и поехал домой вокруг бухты. Во время поездки он понял, что в свои не полные пятьдесят на тот момент лет Антон был крайне больным человеком. Больше они не виделись. Через несколько лет после их последней встречи Антон умер. Про его смерть наш герой узнал только через продолжительное время. Говорили, что на его похоронах сильно плакал его старший сын. Да в тот год с двумя параллельными заказами он не успевал вылазить из морей. Корпуса были новые. Испытаний было особенно с шумами много. И лодок их было целых две. Может уже опять не хватало бригад. Многие решили не утруждать себя изучением принципиально новой техники. Даже для опытных многих регулировщиков она представлялась как после телеги пересесть на самый современный напичканный всякими прибамбасами автомобиль. Народ,кто еще не успел развестись ,устраивали в цех работать своих жен по специальности типа учителя пения, то ли регулировщиками, то ли монтажницами без особых навыков и способностей к этим профессиям и оседал на многочисленных базах базирования АПЛ.В цеху начинало появляться новое поколение регулировщиков. В основном все были с высшим образованием, много было блатников, которые прослышали,что на этом заводе косят капусту целыми грядками за один замах косы. И если контингент алмазовцев был в среднем на уровне техникумов, то желающие поработать на технике с мудреным названием Омнибус в большинстве были с гораздо более обширными знаниями в вычислительной технике и с гораздо более высоким интеллектом. Ну а наш герой со своими товарищами по работе продолжали делать параллельно две лодки. Кроме того, что они делали две лодки, они отказались на берегу от услуг программистов и сами решали задачи как со 101Ш-навигационные и связные со спутниками, так и информационные и торпедные со 101К.Чего это на них нашло? Просто за период, начиная со сдачи первой лодки и длительных доработок действующих субмарин ребята не только получили в отличии от большинства цеховых женщин программистов представление о сути этих задач, но и поняли, что большинство программистов на самом деле самые заурядные операторы, которые усвоили порядок набора своих кнопок на пультах и не более того. Сущности задач многие из них не понимали, да и не старались сильно вникать в это дело. При каждом даже легком затыке они открывали толстые совершенно секретные книги с описанием этих самых задач и с помощью ребят машинистов начинали тупо идти от квадратика к квадратику на блок схемах этих книг. Но как и положено женщинам ,они требовали к себе очень много внимания. Им нужно было помогать затаскивать и вытаскивать их объемные портфели с секретной документацией с лодки и наоборот. При каждом затыке они доходили до истерики. Короче на них требовалось тратить в пустую массу времени, которое при двух заказах иногда было и дефиците. Наш герой с Володей поделили почти все задачи на двоих , в ряде случаев им помогал несомненно от природы очень одаренный Витя. Теперь не нужно было выделять специальных окон для решения задач, ухаживать и ублажать программистов и терпеть их постоянные капризы. И только в море они брали с собой толковых мужиков программистов, которые действительно были в состоянии разбираться с многочисленными реальными нюансами, а не одним тупым нажиманием на кнопки табличных вариантов задач. Ребята и не тратили массу времени на решение табличных вариантов. Решив по одному, два примера из книжек и получив решение, соответствующее решению в таблице книги, они брали уже заполненные книги задач с более ранних заказов, затем сажали свободных регулировщиков или монтажниц с красивым почерком и перекатывали решения из старых таблиц в новые чистые таблицы для их заказов, экономя сотни часов работы комплекса. Да бабла за счет двойных морей в тот год он накосил не мерено. Алмаз заканчивался, заканчивалась и ясная завтрашняя перспектива. И под самый Новый год, и они с Наташей вернулись домой на Юг к своему сыну. Впереди были зимние отпуска, не мереное число отгулов, и очень мутные дальнейшие перспективы. Жили они с тестем и тещей по разным причинам не только о от них зависящих в достаточно стесненных условиях. Мы не будем подробно останавливаться на причинах, здесь опять у каждого была своя правда, у каждого свои жизненные ценности и жизненные принципы. Как получилось, так и получилось. После командировки , в которой Наташа и наш герой были полными себе хозяевами, хотя тесть и теща максимально старались не вмешиваться в дела зятя и дочери, скученность накладывала свои отпечатки на жизнь всех обитателей квартиры. И как часто бывало в его жизни и раньше наш герой опять вспомнил о шахматах. Он успел. воткнуться , естественно не без помощи тех влиятельных в городских шахматах людей , которые не смотря на его наплевательское к шахматам отношение, всегда на всякий случай резервировали для него местечки в интересных турнирах, сразу в финал первенства города без необходимого первоначального отбора. Кроме того турнир уже начался, но система была круговой, и он мог пропущенные свои партии из первых двух или трех туров постепенно сыграть в дни доигрывания. К этому моменту он смутно помнил кто как ходит и кто как сдает. Первые противники были не из самых сильных. Но он смог выиграть только одну партию и две закончил вничью. Но постепенно голова начинала приходить в порядок от зашлакованности последних лет. Зато чувствовалась свежесть в самом отношении к этим магическим деревяшкам. И уже ближе к концу турнира он входил в лидирующую шестерку. Ну ему предстояла еще встреча с несомненно самым сильным и опасным противником Олегом. Олег был на год младше его жены Наташи. Сам он был из Черноморска, и в Крыму считался на тот момент самым талантливым и перспективным шахматистом. Кроме своей серьезной практической силы за доской он был так называемым переписочником, то есть играл в заочные шахматы. В этих шахматах нужно было раз в несколько дней посылать ход по почте своему сопернику. То есть у тебя два три дня была возможность анализировать твою позицию, а также прибегать к помощи шахматных учебников и справочников. Такие заочники всегда были сильны во всех шахматных новинках, и у них была высокая техника в разыгрывании шахматных окончаний. Нашего героя только один раз в ранней его молодости заманили в такой турнир. Из-за своей неорганизованности он всем вначале пару ходов послал по памяти, потом запутался кому и что послал. И с позором был изгнан из турнира. Нашему герою очень нравилась манера игры Олега. Тот играл в красивые рискованные шахматы черным цветом, когда казалось, что белые уже смяли рискованную защиту черных, то те находили все новые и новые оригинальные не видимые с первого взгляда защитительные ресурсы, и борьба продолжалась. И снова казалось, что вот вот и черные падут. А затем следовала эффектная контр атака на позицию зарвавшихся белых, и очень быстро выяснялось что их дела совсем плохи. Белыми Олег сам любил вести прямую атаку на короля противника, не считаясь с потерями, и заставляя в конечном итоге растерзанную оборону противника капитулировать. Олег уже второй год проходил срочную службу у них в городе. Числился при спорт роте. И жизнь у него была совсем не такая, как у матросов в боевых подразделениях, или на кораблях .В прошлом году он уже становился чемпион ом их города и теперь тоже лидировал, практически не потеряв ни одного очка. Что мог противопоставить такой мощной шахматной машине наш герой с учетом его достаточно бесшабашной жизни с лодками, пьянками, семейными разборками и т.д. Кроме определенного шахматного опыта и желания бороться и не желания проигрывать ровным счетом ничего. Но у нашего героя было еще одно психологическое преимущество. Олег шел практически без потерь, и поэтому вероятность оступиться в каждой следующей партии у него возрастала. И с каждой партией такой шахматист начинал играть все тяжелее, более тщательно проверяя себя. Так и получилось и в их партии. Олег вроде бы и играл белыми фигурами. В то же время он знал, что играет не с полным лохом, которого можно взять голыми руками. И он с самого начала вяз в эшелонированной обороне нашего героя, которая не давала фигурам Олега раскрутиться на значительном пространстве и обрести большую активность, то есть получить позицию в которой он особенно был силен. И игра у Олега все тяжелела, он все больше тратил времени и потихоньку влезал во все больший и больший цейтнот. И в конечном итоге Олег при уже сильной нехватке времени попал в не очень сложную, но достаточно эффектную ловушку, поставленную ему нашим героем. Олег провел не сложную комбинацию, которая лежала на поверхности, и которая принесла ему материальный перевес. Но дело было в том, что сразу после окончания его комбинации последовал ответный и достаточно неожиданный комбинационный удар. И уже черные оказывались в конечном итоге с серьезным материальным перевесом. И при этом еще игра сильно упрощалась, и у белых не оставалось никаких шансов на спасение. Олег остановил часы, протянул руку и поздравил нашего героя с победой. Затем он произнес, что чувствовал, что ему слишком подозрительно легко дают провести комбинацию, но времени проверять глубже у него совсем уже не было. После этой победы наш герой заиграл еще увереннее. В конечном итоге первое место второй год подряд осталось за Олегом, а на второе вышел наш герой. С учетом его образа жизни последние несколько лет и отсутствия даже просто шахмат у него в гостинице в командировке это было совсем даже ничего. А через неделю его каким-то образом высвистали в ДОФ, где началось личное первенство флота по шахматам. Сейчас там заправлял совсем другой руководитель по шахматам. Оказалось, что протекцию нашему герою составил Олег, заявивший руководителю, что знает нашего героя как шахматиста занимавшего во всех известных ему турнирах или первые или вторые места .О каких турнирах Олег говорил нашему герою было не известно. Они были с Олегом из разных поколений. За доской в первенстве города встретились впервые. Но судя по всему, мнение матроса срочной службы в доме офицеров флота было очень весомым. И нашего героя не только включили в турнир, но и как кандидату в сборную команду выдали здоровую простыню талонов на питание. Впереди намечалась точно такая же поездка на первенство ВС СССР, как когда-то в его уже далекой юности в Таллин. Только на этот раз зона игралась в Калининграде, бывшей когда-то столице Восточной Пруссии .Состав участников первенства флота был разношерстный. Было четыре пять очень приличных шахматиста. Еще человек пять были среднего класса на уровне первого разряда. И около десятка слабых любителей. Играли по две партии в день. После полученной закалки в только что закончившимся первенстве города наш герой уже вспомнил как фигуры ходят и играл уже достаточно уверенно. В итоге они поделили с Олегом первое и вторые места, сделав между собой ничью, по предварительной договоренности в пять ходов. И хотя по возрасту они отличались почти на семь лет взаимная симпатия была явно на лицо. Наташа вполне с одобрением относилась к очередному увлечению шахматами ее мужа. Ей вовсе не было нужно, чтобы он учился выпиливать лобзиком полочки или закатывать огурцы в банки. И по возможности она часто приходила поболеть за него. И конечно же ловила на себе восхищенные взгляды мужиков. И вот руководитель шахматной делегации от Черноморского флота вручил нашему герою для его завода письмо. В официальном письме на имя директора его завода была просьба отпустить нашего героя на первенство вооруженных сил Союза в составе сборной команды по шахматам Черноморского флота в город Калининград. И дальше была приписка, что за дни соревнований оплату по среднему заработку нашего героя руководство флота гарантирует. Наш герой улыбнулся про себя, взял письмо и отнес его на завод. Вроде бы на тот момент он находился еще в отпуске. А чем он должен был заниматься после отпуска, он совсем не знал. И конечно завод дал ему добро, и он с командой поездом поехал в Калининград. Вначале они кажется доехали до Киева. Там сели на поезд транзитом шедший через Киев до Вильнюса. Ехали весело и не без не очень большого нарушения спортивного режима. На дворе стоял достаточно холодный февраль. В Вильнюс они приехали в воскресенье рано утром. До следующего поезда на Калининград оставалось уйма времени. И они всей командой пошли прогуляться по городу. У них в форме были Олег и майор морской авиации из Качи. Вначале наш герой и Олег на рынке взяли по бутылке пива. Цена была ниже южной, но пиво было очень крепкое темное совсем не похожее на пиво, которое они пили у себя дома. После рынка по дороге им попался красивый костел. Видимо было время утренней службы, и народ валил туда валом. И они всей своей группой завалили вовнутрь. На них покосились, особенно на людей в форме, но замечаний никто не сделал. Наш герой первый раз в своей жизни попал в католический храм. Внутри было с одной стороны не так пышно как в православном храме, но с другой как-то все строже и торжественнее. Они стояли около входа и в зал не проходили. В Вильнюсе был на улицах достаточно глубокий снег. Народ приносил его с собой на обуви. И на входе около наверное алтаря пол был более, чем влажный. Каждый заходивший в костел снимал с руки одну перчатку бросал ее себе под ноги, становился на нее одним коленом, отвешивал поклон с молитвой вроде бы, поднимался с перчаткой и проходил в зал. А в неподалеку от алтаря или может это называлось и по другому на коленях с четками в руках стояла достаточно симпатичная молодая девчонка. Вид у нее был абсолютно отрешенно-безумный. Она дергала своей прелестной головкой и что-то бормотала. Тут в зале появились видимо главные церковные перцы, наверное служба должна была начаться, и православная делегация свалила из помещения на холодную улицу. Как они приехали из Вильнюса а Калининград он не помнил. Что-то на улице было очень холодно. Но разместили их шикарно. Олег как самый младший попал под контроль руководителя их делегации. Это был полковник в отставке достаточно приятный в обращении мужичок. Она заняли хороший двухместный номер. Сама гостиница была фирменной и называлась Калининград. Находилась в центре города сразу после красивого моста. Нашего героя и еще двух мужчин разместили в шикарном люксе из двух комнат. С каждой из двух комнат был свой вход в большую ванную. Все было в зеркалах. Играли в Калининградском доме офицеров в большом зале. Женские доски играли в отдельном помещении. Олег по возрасту годился для юношеской доски и играл для большого набора очков на ней. Нашего героя посадили на вторую мужскую доску. На первой играл мужичок после тридцати из Николаева. Талоны на питание также отоваривались в гарнизонной столовой при ДОФ. Рядом со столовой был буфет. В буфете на талоны можно было набирать что угодно вплоть до спиртных напитков. ДОФ и гарнизонная столовая находились в трех трамвайных остановках от их гостиницы. Это расстояние можно было при не очень больших холодах преодолеть минут за двадцать пешком. Но тот февраль был чего уж очень суровый. И они часто стояли в красивом фойе красивой гостиницы и смотрели на красивый мост перед ними. И когда с моста начинал съезжать трамвай, остановка которого была в нескольких десятков метров от входа в гостиницу, то черноморцы выскакивали на холод и быстренько залезали в уже теплый трамвай .И выходили рядом с ДОФ. Зона была такая же как и много лет назад в Таллине. Все флота Союза. Ленинградская военно-морская база и все группы войск за границей. Несомненным лидером был дважды краснознаменный балтийский флот. Он на сто процентов был укомплектован профессиональными шахматистами. Все они были мичманами, но был и даже один офицер как раз из Калининграда. Очень сильной была команда ленинградской военно-морской базы. Они имели возможность набирать себе состав из бездонного количества ленинградских шахматистов. Самыми слабыми традиционно были группы войск. Их было четыре.. Историческая ГСВГ- то есть группа советских войск в Германии, и после заварушек в восточных странах в мирное время добавились ЮГВ- это Венгрия, ЦГВ- это Чехословакия , и уже вроде бы и Польша засветилась- СВГ, то есть северная группа. В них составы участников были разношерстными. При отдельных сильных шахматистах попадались и откровенные шахматные любители. Что представляла на их фоне команда Черноморского флота? Первая доска был мужичок из Николаева. В шахматы он играть конечно умел. Но не более того. Он был уже опытным средним шахматистом, очень упорным. Он мог сделать ничью с очень сильным шахматистом. Но авторитеты всегда были для него старше, и он всегда был готов согласиться на ничью с таким авторитетом, не зависимо от положения на шахматной доске. На второй доске играл наш герой. Но что он себя представлял на тот момент? У него не было ни хорошо отработанного дебютного репертуара, ни досье на тех противников с кем ему предстояло встречаться. Еще пару месяцев назад он даже не думал, что его опять потянет к этим деревяшкам. Он отлично чувствовал себя в прочном корпусе АПЛ с привычными соседями по ЦВК, по ЦП и по всей АПЛ, в том числе за практически ежедневной кружкой с шилом, то есть как любил говаривать Миша и родина щедро поила меня гидролизным шилом, гидролизным шилом. Так что если серьезно посмотреть на вещи со стороны, то это опять для него было стопроцентная очередная развлекуха, которые он так сильно любил . На третьей доске играл майор морской авиации. Наш герой ничего не знал, на чем и когда тот летал, и летал ли вообще на чем нибудь, но то что этот мен был очень азартен и проигрывал деньги на игральных автоматах, то это был факт. По силе он может и был близок к уровню нашего героя, но в отличии от него, который с дуру под настроение мог завалить кого угодно, четко знал свое место и лишний раз предпочитал из него не высовываться. На юношеской играл Олег. Это была единственная мощная мужская доска черноморцев. Не смотря на два очень ильных противника из балтийского флота и ленинградской военно-морской базы Олег был несомненным лидером и имел все шансы стать чемпионом среди юношей флотов СССР. Женская доска черноморцев сама по себе представляла из себя хорошую шахматистку, которая была где-то в первой тройке-пятерке Но личность была супер интересная с точки зрения нашего повествования. Звали ее Люда-2 , и на тот момент она была уже бывшей женой нашего Саши, который в молодости, а точнее еще в детстве был одним из главных шахматных городских конкурентов нашего героя, и по которому вроде бы когда-то сохла чистая подруга детства нашего героя Галя. Наш герой помнил, как уже летом после восьмого класса их команда школьников города должна была ехать на финал первенства Украины в Черновцы. В Симферополь нужно было попасть утром на самолет в Аэропорт. Выезжали из центра города, где их тренер жил в коммуналке со своей матерью рано утром на заказанных двух такси. Выезд был назначен на шесть утра, а в это время только начинали ходить катера первый из города на Северную и потом начиналось регулярное сообщение. Чтобы не рисковать он ночевал у Саши, который жил с родителями в трех комнатной крупно габаритной квартире рядом с городскими авиационными кассами. Мама Саши была достаточно полной приветливой блондинкой. Вроде бы она работала где-то медсестрой. Папа был капитаном траулера и был в рейсе. Мама Саши накормила его вкусным ужином. Спать его положили отдельно похоже в Сашиной комнате. Завтрак тоже был с различными вкусными вещами. Кроме того мама Саши наготовила им очень много в дорогу бутербродов с маслом и докторской колбасой. Саша школу закончил с золотой медалью. Помнил как в Киеве он показал Саше фотографию Люды. Саша очень высоко оценил ее, потом покрутил и увидел, что она не подписана и сказал, что не подписанная фотография ничего не значит. Потом когда наш герой играл за флот на юношеской доске в Таллине, то Саша тоже был в составе команды на взрослой доске. Они оба были студенты только разных курсов, и с Таллина до Симферополя купили билеты на самолет по студенческим, а разницу в пятьдесят процентов положили себе в карман. А в Таллин они ехали поездами. Пили привезенные папой Саши из рейса ликеры и курили настоящие американские сигареты. Именно крайне отвратительный привкус во рту на следующий день и привел нашего героя к выводу на всю жизнь, что алкоголь и табак не совместимы между собой и с табаком было покончено. Потом в Таллине Саша весело острил с еще одним участником их команды, крупным похожем на медведя, сибиряком Мишей-2 матросом срочной службы над нашим героем о его не умении общаться с женщинами. Почему они пришли к такому выводу он не помнил, также и не помнил никаких там женщин. После игры они пили сорока пяти градусный ликер Старый Таллин, и на насколько он помнил, то женщин в их компании не было. А потом ему сказали, что уже далеко не юный папа Саши встретил на своем жизненном пути очень юную красавицу и ушел из семьи. И Саша остался жить с мамой вдвоем. А потом на каких-то областных соревнованиях Саша познакомился с Людой-2, которая была его старше на несколько лет. Она обладала внешностью, на взгляд нашего героя, далеко не такой какой обладали предыдущие подружки Саши. Кроме этого у нее явно были проблемы со многими звуками. Но самое главное о ней ходили слухи, что еще чуть-ли не в девическом возрасте Люда-2 ездила на сборы способных юных шахматисток Украины, где их известный на всю страну тренер занимался с девчонками не только изучением теории и практики шахматной игры, но и другими делами не имеющим к шахматам никакого отношения. Короче Саша и Люда-2 поженились, и против такого брака была категорически против мама Саши. Что хорошего для Саши дала Люда-2 наш герой не знал. Но когда года через полтора после их женитьбы встретился с Сашей за шахматной доской в каких-то командных соревнованиях среди предприятий их города, то обратил внимание что игра Саши не только сильно потускнела, но явно угасли свойственные раньше ему волевые качества, которые часто выручали его в тяжелых и сложных положениях на шахматной доске. А потом у них вроде бы родилась дочь. А потом вроде бы Саше наставили рога, при чем вроде бы об этом почему-то знала чуть-ли ни половина города. А еще потом они стали с большим скандалом разводиться, и Люда-2, которая сама родом была вроде бы из Джанкоя, стала с грандиозным скандалом разменивать его родительскую трех комнатную квартиру. И тут мама Саши совсем еще не старая женщина умерла то ли от инфаркта, то ли от инсульта. И при размене Саша уже получил не половину, а одну треть от общей жилплощади. И потом он вроде бы свалил из своего родного города куда-то вначале в Сибирь, а потом в Чечню в Грозный. Вроде бы Галя, будучи замужем за профессором и доктором наук отслеживала как-то его перемещения, но может это все были только не проверенные разговоры. Наш герой никогда Сашу не встречал и не видел. Как он относился к Люде-2 в Калининграде? Да никак. Насколько он помнил, они даже ни разу не разговаривали. Единственную кого ему было жалко во всей этой Сашиной семейной истории, так это маму Саши. Насколько ему помнится, то он и видел ее только один раз в своей жизни. Саша помнится тоже нес какой-то лишний бред про свои интимные отношения с женщинами. И в конечном итоге и нарвался на реального специалиста в этой сфере. И еще в команде была девичья доска. Наш герой совсем не был в курсе о раскладе на тот момент в женских шахматах их города. Откуда взялась эта девушка он не знал. И он вроде бы с ней тоже не общался. Но в один момент она то ли с Олегом разговаривала, но так получилось, что девушка сказала ему о том, что в Калининграде хорошие ювелирные магазины, и в них продаются сережки, что для их города в то время было большим дефицитом. И тут наш герой, порывшись по своим карманам, обнаружил, что он достаточно ни в чем себе не отказывал, и лишних денег на хорошие сережки для жены у него уже явно не наблюдается. И тогда эта славная девчонка сказала, что она ему займет. И он сразу занял у нее денег, побежал в магазин и потратил всю эту сумму на сережки для Наташи. И началась игра в шахматы. В первой партии он устоял против сильного шахматиста, вроде бы мастера. Во второй играл с какой-то группой войск. Кажется то была чехословацкая группировка. Он играл черными и было видно, что его противник не владеет особыми теоретическими познаниями в дебюте, который он против него применил. И вроде бы все шло как по маслу. И здесь сказалась его излишняя самоуверенность и полное незнание психологии своего противника. Он был совершенно не знаком с манерой его игры. Хотя в предыдущем туре нужно было пройтись по всем столикам и хотя цвет фигур не совпадал, но стиль поведения за доской уловить можно было. Возможно он не сделал этого, потому что играл с хорошим противником, и ему пришлось изрядно пахать за доской, чтобы устоять.в той партии. И когда позиция белых уже начала трещать по швам, они невозмутимо позиционно пожертвовали фигуру за две центральные пешки. Эта жертва явилась для нашего героя полной неожиданностью. И тут он вместо уже мысленной для себя единицы в этой партии увидел, что его дальнобойные слоны абсолютно бесполезны при борьбе с проходными центральными пешками противника. И соперник уже не казался ему полным лохом. Как он не пытался выкрутиться все же эту партию он проиграл. Обидно было вдвойне. Он не только проиграл, но и лишил команду совсем не лишнего очка. После партии он пошел в буфет и взял себе почти полный стакан коньяка. В следующем туре он старался белыми изо всех сил и достаточно легко завалил нормального шахматиста из Каспийской флотилии. Потом была еще одна группа войск и еще одно очко. Теперь на мужских досках результат в их команде был лучше только у Олега, который имел сто процентов. Потом он вроде бы не проиграл сильному шахматисту из ленинградской военно-морской базы. Потом набрал очки с оставшимися группами войск. Проигрышей он не помнил. И вот когда он черными в предпоследнем туре пытался устоять против очень сильного мастера из Калининграда, который выступал за балтийский флот к его шахматному столу подошли представители руководства турнира и предложили остаться после командного первенства еще на две недели на личное. Из их команды такое предложение получил еще только Олег. Ответ нужно было давать до окончания завтрашнего последнего тура. Партию мастеру он тоже не проиграл. Они с Олегом прикинули, что если он останется, то Олег переберется к нему в люкс. И они смогут как короли жить вдвоем в двух комнатах, доплачивая из своего кармана по рублю в день. Наш герой позвонил Наташе посоветоваться. Объяснил ей, что он не только поиграет в шахматы с сильнейшими шахматистами их зоны, но и не плохо заработает за две недели. По расчетам нашего героя львиная часть справок за моря как раз должна была быть оплачена заводом в первые два месяца начавшегося года, и его средний заработок должен был выглядеть очень нормально. Наташа только спросила, что мол он еще помнит, что дома его ждут жена с сыном. Он сказал про серьги и что их еще пока не забыл. И он получил добро и остался. Уезжающий со всеми остальными членами команды руководитель пообещал нашему герою, что нужные ему оправдательные документы для завода ему сделают. И они остались с Олегом вдвоем в Калининграде, а все остальные черноморцы поехали домой. И началась личная зона. Три первых места давали возможность на прямую попасть в финал первенства ВС ССС, где обычно играло достаточно большое количество известных на весь Союз гроссмейстеров. Личный турнир в Калининграде состоял из трех очень сильных мастеров и девяти сильнейших с точки зрения организаторов турнира кандидатов в мастера. Причем один мастер прибился из московского военного округа. Видимо не без основания считая, что пробиться в финал из Калининграда значительно легче, чем из Москвы. Несколько мастеров из балтийского флота и ленинградской военно-морской базы отказались от участи я в личной зане по разным причинам. Олег не только здорово играл в шахматы, но и в свои двадцать был очень сильным преферансистом. Он еще во времена командного этапа и привел нашего героя в качестве зрителя в компанию профессиональных шахматных мастеров в часы их если так можно выразиться досуга. Профессионалы не теряли времени даром и раздевали в секу капитана-лейтенанта из команды северного флота. Тот только успевал доставать заначки то из одного, то из другого потайных карманов. Совершенно не стесняясь окружающих ,мичмана-шахматисты профессионалы обсуждали между собой кто из них должен в этот год стать чемпионом балтийского флота. Сошлись на том,что чемпионом будет тот, кому в следующем году нужно будет писать новый контракт на продление срока службы в ВС. Наконец кап-лей успешно проиграл все деньги, которые наверное предназначались для выполнения заказов родных и близких и ,поблагодарив за прекрасно проведенное время, удалился готовиться к очередному туру. Олега мичмана встретили как родного. Было видно, что их пути уже пересекались на различных соревнованиях ВС, и к Олегу они относились с уважением. Выигравший в карты больше всех денег побежал за водкой. И скоро принес и пару бутылок и какую-то закуску. После выпивки, в которой и наш герой принял символическое участие, профи стали звонить каким-то своим местным подругам, и наш герой и Олег смылись. То что увидел у балтийских профи наш герой уже давно не было для него открытием. Как хорошо когда у тебя есть нормальная специальность и нормальная работа, которые тебе приносят удовольствие и удовлетворение и деньги. И в то же время есть альтернатива им, где ты можешь проверить свою волю, свой ум и свои честолюбивые устремления. И чем больше у человека таких альтернатив, тем интереснее ему жить, тем больше возможностей дольше сохранять свое здоровье. Для игры в шахматы на самом высоком уровне кроме природного таланта необходимо иметь совершенно здоровую нервную систему. Но даже наличие этих двух составляющих очень сильно обедняют жизнь шахматиста, если у него нет в любой момент достойной шахматам замены. Примитивное расслабление в виде женщин и спиртного обычно никого не спасало. В то же время труд шахматного профессионала крайне тяжел и эмоционально в высшей степени затратен. И как хорошо, когда у тебя есть выбор: или достать доску с фигурками или зашвырнуть ее подальше до следующего не простого момента в твоей жизни. Сам турнир сложился для нашего героя гораздо удачнее, чем он сам ожидал. Правда и здесь не обошлось без вечных для него проблем. Он недооценил шахматиста, проигравшего чуть ли не все в турнире партии. И хотя тот успешно занял последнее двенадцатое место, но на нашем герое заработал свое единственное полноценное и заслуженное очко. Кроме этого нуля наш герой заслуженно проиграл черными мастеру из Москвы. Здесь на сто процентов сказалось отсутствие у него хорошо поставленного дебютного репертуара. Фактически к каждому сопернику он готовился с чистого листа. И каждый раз старался применить тот дебют, который считал будет наиболее для того не удобен исходя из манеры игры противника. Но при этом очень часто оказывалось, что и сам он знал тонкости примененной схемы гораздо хуже, чем соперник, против которого он ее применял. Больше в турнире он не проиграл никому. И при этом в очень не плохом стиле завалил двух оставшихся в турнире мастеров. И потом, когда он увидел опубликованные его партии в центральной шахматной печати, то у него появилась возможность посмотреть, как он когда-то играл в шахматы. По своей лени он никогда не имел тетрадей с переписанными своими шахматными партиями. А так бы иногда было бы интересно посмотреть что он из себя представлял много лет назад. Ведь шахматная партия может очень много рассказать об ее участнике. Да наигрался он в шахматы надолго. К концу турнира чувствовалось уже пресыщение. С Олегом их партия опять закончилась вничью после долгой борьбы, где наш герой пытался белыми выдавить очко. А в итоге он обошел Олега на полтора очка, заняв четвертое место. При этом до самого последнего момента казалось, что место в первой тройке ему обеспечено. Но был один очень маловероятный расклад, который и случился в турнире. Просто он заранее был просчитан заинтересованными лицами вначале теоретически, а потом и осуществлен практически. Ведь для профи шахматы были единственным источником дохода, а для нашего героя только приятной развлекухой. Поэтому он даже не обиделся на все эти сплавы и подтасовки в последнем туре. Он уже явно в шахматы заигрался, и назрела необходимость сменить пластинку. А еще у Олега был день рождения. Он от мамы получил в качестве подарка денежный перевод. И на эти деньги Олег пригласил нашего героя в ресторан. И наш герой запомнил этот поход в ресторан на всю жизнь. Ведь не часто в ресторан водит матрос срочной службы человека со средней зарплатой в несколько раз выше, чем у капитана первого ранга в Крыму. И они здорово проехали поездами до Крыма и остались приятелями на всю жизнь. Когда наш герой принес справку о средней своей зарплате финансисту в ДОФ, то того чуть не хватил удар. Но наш герой заранее прихватил с собой микстуру в виде двух бутылок хорошего коньяка. И все ему оплатили, и дома встретили хорошо. И этим турниром в Калининграде закончился его первый северный цикл.