А обещали сказку…
Шрифт:
Вирт – целыми днями пропадал в городе, что-то там организуя, часто покидая мир совсем. Говорил, что беседует с врачами и подготавливает мое возвращение назад. И если здесь мне давался на размышления месяц, то в реальном мире должно было пройти всего пять дней.
– Госпожа желает что-нибудь еще?
Отвлекаюсь и вопросительно поднимаю взгляд. Худой высокий мальчишка стоит передо мной и с трепетом смотрит на стол, где лежит ОНА! Первая книга по магии, которую я лениво дописываю между делом. Паренек уже второй день упрашивает меня переместиться в местную Академию
– Нет, – зевая.
– Мы бы выделили вам подвальный этаж, – глядя вопросительно и напряженно.
– Гм.
– И если башня снова рухнет – там будет не страшно.
Хмыкаю и сажусь за стол. За спиной раздается напряженное сопение.
Паренька, кстати, зовут Сэм. И он просто с ума сходит от магии. Правда, самое крутое, что может местный чародей, – это вызвать легкий ветерок или приподнять книгу на полсекунды, а полеты на метлах, левитация, телепортация и прочее – не снились народу даже в самых жутких кошмарах. Но вот, к примеру, магофонарь создать – это всегда пожалуйста. Да и рисунки на стенах оживить местным магам несложно. Всего-то и надо: взять волшебный мелок, залежи которого откопаны в лесу, и нарисовать что-нибудь на стене или поймать магических светляков в ближайшей пещере, сунуть в прозрачный ящик и периодически подкармливать, не забывая чистить стекло хотя бы раз в неделю.
– Так, ладно. Возвращайся к магам и передай, что я ни сегодня, ни завтра не собира…
– Там диван есть, – тихо и с надеждой.
Замираю, забыв макнуть перо в чернильницу.
Диван – это круто. Я его на рынке ни за какие деньги найти так и не смогла. Максимум: кресло-качалка, да и то чуть ли не каменное. Остальное считается изысками моды, которые простым смертным ни к чему. Народ-то бедный.
– Диван? – Длинное ухо повернулось в сторону парнишки. Я поняла, что палюсь.
– И хлодлинник!
– Холодильник.
– С едой, – добавляет мрачно.
– Гм. И все равно. Подвал – это не для…
– Так можем на чердак все перетащить! Просто… там слегка качает.
Воображаю, какой вид открывается из окна. Заманчиво до ужаса. А качает… так ну и что? Трактир, кстати, уже начал меня потихоньку доставать.
Разворачиваюсь на стуле, пристально глядя на утирающего нос рукавом парня. Сэм смотрел на книгу, отлично понимая, что это такое. И в глазах его горела дикая жажда знаний.
– Хм. А хочешь, я возьму тебя в ученики? – Зачем ляпнула, спрашивается? Вытаращенные глаза и трясущиеся руки намекнули на то, что парень не возражает. – Но эмм… у меня учиться сложно.
– Я согласен!
– Можно превратиться в жабу, мушку или таракана. Случайно.
Мертвенная бледность и мужество в перепуганных глазах.
– Я…
– Я буду пропадать надолго. А тебе придется много работать: шить, стирать, убирать… – мечтательно.
– Я хорошо готовлю!
Затыкаюсь и пристально смотрю на сияющего улыбкой, но все еще дрожащего паренька. Готовка – это важно. Это, наверное, вообще самое важное из всего, что он может уметь.
– Докажи. – Отворачиваюсь и снова склоняюсь над листами, мучительно морща лоб.
За спиной тихо скрипнула и закрылась дверь. Мой будущий слуга умотал готовить ужин, горя желанием стать «подаваном». Н-да.
– Ну как? – В глазах такая тоска, что проглатываю почти против воли.
Это… ужасно. Подгорелая яичница залита соком винограда и усыпана… овощами, наверное. По крайней мере, эта комкастая масса нежно-синего цвета вряд ли является мясом. Ну просто ужасно. Давлюсь дальше. А что делать: он же сейчас разревется, а такого я не переживу. Ребенку всего четырнадцать.
– Мм. Я наелась, – мрачно ставя шедевр на подоконник и чувствуя бульканье и стоны в животе. Мне страшно.
– Не понравилось, да? – вымученно.
– А… просто картошку пожарить не можешь?
Удивленный взгляд.
– Так вы ж волшебница! – Таким тоном, словно я еще и при смерти. – Я и так переживал, что раздобыл всего одну жабу.
Кошусь на тарелку, стараясь не представлять себе, что именно было жабой. Овощи, это были о-во-щи!
– Я… я отшельничаю, – неуверенно глядя на ковры. – Временно живу просто и ем, как все. Так что…
– Дык тогда я мигом!
Мрачно смотрю на грохнувшую о косяк дверь. С потолка в тарелку рухнул паук и, не веря своему счастью, продегустировал месиво.
А потом он умер. В муках. В животе же скворчало все сильнее и сильнее, подкатывая к горлу.
Свешиваюсь из окна, сотрясаясь в спазмах.
– Готово!
Все еще сижу на подоконнике, тяжело дыша и глядя в небо. Птицы, парящие в самой вышине, задумчиво обозревают рынок, гадая: стоит ли наведаться за рыбкой или пока подождать. Тут, кстати, река течет неподалеку. Неглубокая, но чистая. Народ иногда выбирается в лес и рискует купаться и рыбачить, особенно на жаре. Только вот с недавних пор знать «зарезервировала» места выше по течению только для себя. Причем столько «назарезервировала», что для простых людей добраться до воды стало нереально в принципе. Рыбу теперь и ту возят из-за леса.
– Вот картошка, – робко подходя и протягивая поднос.
Закрываю глаза и усилием воли очищаю кровь, сбрасывая яд в печень и отрубая ощущение тошноты и боли. После чего мрачно разглядываю жареную картошку, демонстративно принюхиваясь.
– Тут лук, чеснок, птица. Мясо, – улыбаясь и шмыгая носом.
С виду все съедобно – киваю и протягиваю руку. Мне суют поднос с тарелкой и вилкой.
В напряженной тишине дегустирую, старательно пережевывая и прикрыв глаза.
Хм. Вкусно. И даже очень. Особенно на фоне предыдущего блюда.
В полной тишине съедаю все до конца. Сэм провожает взглядом каждый кусочек. Кошусь на него, вспоминая, что леса, как и реку, поделили между собой волшебники на пару со знатью. А потому с едой тут туго, мясо – вообще редкость. А вот картошка – обычное блюдо, наравне с завозимой рыбой и корнеплодами. Ну это я исправлю. По крайней мере, попытаюсь. Ибо не фиг! Мой мир – мои правила.
– Ну как? – тихо.
– Сойдет, – со вздохом.
– Так я…
– Да. Ты теперь ученик. – Трагическая пауза, заставившая парня проникнуться. – Можешь начинать переносить мои вещи в башню. И… вот, найми носильщиков. Ковры-то один не утянешь, надорвешься.