А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 4

R. Renton

— Ни фига себе ты феминистические словечки знаешь!

— Ну... Если ты физрук, то должен быть в курсе таких вещей...

— Х-хе! — Знакомая хищная ухмылка сменилась очень даже мило улыбкой. И она продолжила, немного запинаясь, словно от стеснения. — Я тебе по секрету скажу... Не знаю, как у всяких там феминисток принято... Если они вообще ещё выжили... Но мне нравится, когда парень... Когда мужчина ведёт себя как мужчина. А не какая-то тряпка...

— С этим решительно невозможно спорить!

— Ну и не спорь! — Девчонка снова придвинулась поближе.

— И тем не менее... Может ты что-нибудь хочешь предложить? Тогда около Коммунарки твои идеи были весьма

полезны.

— Хм. Ну не знаю... — Она обхватила руками подбородок. — Я вообще тоже хотела подумать, но чё-то отрубилась почти сразу... Устала... А!

— Да?

Кираещё пару секунд помолчала с напряжённым выражением лица, ворочая мыслями.

— Вот этот их Кир. Он же как-то умеет жорами командовать. Прям как Че, да? Ну или типа того... Может это как-то можно использовать?

— Натравить на соседние замки кучу заражённых? Они порвут и рыцарей и пеонов... — Заметив по лицу, что энтузиазм девчонки резко снизился после этой критики, я поспешил её ободрить. — Но в этом всё-таки что-то есть... Заражённые... Вирус... Знаешь, какой вирус самый опасный?

— Э-э-э... Ну... Наверное самый смертельный? Который вообще не лечится. Чума там, какая-нибудь... Или СПИД? Он же не лечится?

— Нет. Идеальный вирус — это тот, который не убивает своего носителя. По крайней мере — далеко не сразу. Ведь вирус не может полноценно существовать и размножаться без своего носителя. Идеальная инфекция — это та, которую носитель даже толком не замечает. И продолжает функционировать, как ему кажется, вполне обычным способом. Так... Покашливает немного... Или ещё что-то в этом роде.

— Поносит или тошнит? — Подсказала девчонка, снова озорно улыбнувшись.

— Не без этого. Любой новый вирус рано или поздно приходит к такому состоянию в ходе естественного отбора. Потому что те, кто сразу убивает носителя — не успевают размножиться достаточно широко. А те варианты и штаммы, которые слишком щадят своего хозяина, тоже не успевают толком воспроизвестись. Их слишком быстро убивает иммунная система.

— Поэтому жоры такие живучие?

— Очень вероятно. Как я понял из документов арктического института, вирус... Или, точнее, заражённые вирусом полярные бактерии... Они, по сути, укрепляют человеческий организм. Делают его выносливее, экономичнее, более устойчивым к внешним невзгодам и к другим инфекциям. За счёт эдакой обратной эволюции.

— Я помню, да. Отключают мозг. Он же типа много энергии потребляет, ты рассказывал. И типа зараза к заразе не пристаёт...

— Ага. А потом мы в добавок встретили этих тварей в Коммунарке... У них ещё и тело как-то изменилось. Обратно в сторону каких-то питекантропов...

— Точно! — Воскликнула Кира, немного подскочив на кровати. — Они ж прям как гориллы какие-то! Голова низколобая... И на руках ходят... Ну, в смысле, на четырёх лапах!

— Ага... Это очень интересная мысль, кстати, но я сейчас не совсем об этом... Я это всё к чему... Отличная метафора для иммунной системы — это как раз типичный замок. Укрепление. Внутри которого есть гарнизон, который постоянно тренируется над тем, чтобы вовремя распознавать противников и эффективно оказывать им сопротивление. Отбивать штурмы, прорывать осады, обеспечивать снабжение... Но, вместе с этим, не пускать внутрь лазутчиков и шпионов. Тех, кто сможет раскрыть врагу слабые места или открыть ворота.

Девчонка пока никак не комментировала эту мысль, явно ожидая продолжения. Замерев, она даже немного приоткрыла рот.

И я не стал томить её ожиданием:

— Так вот, чтобы победить королевство, мы... Точнее, мы и эти ребята... Мы все должны стать для королевства

чем-то вроде идеального вируса. — Отложив тарелку в сторону, я поднялся с кровати, почувствовав, как ко мне вроде бы возвращаются силы. С каждым словом своей короткой лекции я не только делился соображениями со своей спутницей, но и сам параллельно генерировал новые идеи, постепенно кристаллизуя в сознании план дальнейших действий. — Как тот самый идеальный вирус, мы должны внедриться в каждый их замок. В каждый защитный гарнизон...

— А потом вовремя откроем ворота?

— Не-е-ет... Мы, знаешь ли, будем очень хитрым вирусом... Мы уничтожим их изнутри таким образом, чтобы эти ублюдки сами до конца так и не поняли, что на самом деле вокруг них происходит. И ни в коем случае не предпринимали никаких попыток к сопротивлению. А скорее наоборот — думали, что всё идёт именно так, как им нужно... Пока в один прекрасный момент...

— Шутник?

Вопрос Киры неожиданно отвлёк меня из захвативших раздумий о деталях тактики и стратегии будущей тайной революции:

— Что?

— Знаешь... Кроме шуток... Я очень рада, что встретила тебя.

Её внезапная сентиментальность немного обескураживала. И в то же время бодрила. Присев обратно рядом с ней, я заглянул ей в глаза:

— Я тоже, Кира. Я тоже.

Глава 7. Ловля на живца

— Слышь, Косой? — Рыцарь, чей висевший за спиной щит был выкрашен в красно-жёлтых тонах, попытался привлечь внимание одного из пацанов, составлявших гарнизон небольшого блокпоста. Баррикада из кирпичей и мешков с песком и небольшие башни, сколоченные из грубых досок, перекрывали трассу, ведущую из королевских владений в сторону Мурома. По крайней мере, это направление было кратчайшим. Хотя была и куча других дорог, по которым муромские могли бы попытаться пройти или проехать в сторону Рязани или Тулы. Хоть и менее удобных и более длинных, но вполне проходимых. Однако, как мы узнали, их использование приравнивалось бы к нарушению договора между королевством и триадой Муром-Рязань-Тула. И любой рыцарский отряд, повстречавший торговый караван на одном из таких объездных маршрутов, имел полное право присвоить себе его груз в полном объёме. Да и дальнейшая судьба контрабандистов была бы весьма незавидна. Не говоря о том, что очередная партия продуктов от королевских поставщиков тоже была бы для нарушителей договора под вопросом.

А вот проезд через заставу был гарантированно безопасным. И оплачивался по фиксированному королевскому налогу.

— Да чё?! — Стражник, у которого один глаз действительно всё время смотрел куда-то в другую сторону, не спешил отвлекаться от наблюдения за парочкой служанок. Особенно за одной из них, чьи пышные формы не могло скрыть даже грязное рубище. А разорванная суконная юбка словно нарочно то и дело приоткрывала стройное белое бедро. Стараясь никому не глядеть в глаза, пеонки раскладывали на небольшом столике принесённый завтрак.

— «Чё»? «Чё», блядь?! Ты как, сука, разговариваешь? — Отложив свой шлем, рыцарь торопливо зашагал в сторону пехотинца.

— А? Чё? — Стражник наконец-то отвлёкся от девушек и ошарашено глянул в ту сторону, откуда его только что позвали. По крайней мере, одним глазом точно глянул. — Простите, сэр Змей!

Вскочив с места, он торопливо оправил вылезший из-за пояса ватник и схватился за некое подобие алебарды, которое до этого валялось в сторонке.

Пара других пехотинцев, сидящих в дозоре на башнях, обменялись тихими смешками. И из-за грубых конструкций на шум с любопытством выглянула ещё пара пацанов с копьями.