А впереди целая вечность...

Юрий Чайкин

Шейлок вышел от Ивана и столкнулся с Занудой:

– Вот вы то мне, молодой человек, и нужны. На Шейлока и Зануда бежит. Пойдемте, голубчик, здание банка смотреть. Надо аппаратуру ставить. Сейфы устанавливать. Эх, жаль. Петра Петровича не стало. Какой был специалист. Какой специалист.

– Так мне к Ивану заходить?

– Не надо отвлекать занятого человека. Он вас по моей просьбе вызвал. Пойдемте трудиться. Время дорого.

Шейлок и Зануда отправились строить экономическую вертикаль. Это же надо? Банкир и медвежатник. Как только судьба не складывается?

Седой

в это время все никак не мог разобраться с ночными леди. Мало того, что они вчера от счастья творили всякое форменное безобразие. Ну-ка, живы остались, в мутантов не превратились. Здоровье улучшилось. Так ещё и поблёкшая красота вернется.

Теперь с утра опять они его потребовали. Конечно, для виду Седой повозмущался, что его зовут. Сами не могут справиться. Тем не менее, чуть ли не вприпрыжку бежал. Женщины правят нашим миром.

Встретила его бандерша. Она явно положила на него глаз. Ни одна ночная леди даже не посмотрела в его сторону. Бандерша довольно усмехнулась: «Вот то-то. Нечего на моего мужчину заглядываться. Ах, он об этом ещё не знает. Узнает, когда время придет».

– А почему тебе называют Седой? – обратилась она к нему. – ведь ты же жгучей брюнет и у тебя нет ни одного седого волоса.

– Когда я очутился на Стиксе, я был совершенно седым. Это уже позже волосы мои почернели.

Бандерша подошла к нему и провела по его волосам:

– Спасибо тебе. Как только ты вошел, там, в городе, я сразу сказала. Этот мужчина будет только моим. Я ради тебя была готова поехать на край света. А ты предложил Стикс. Как я могла отказаться? Это потом ты меня убедил. А с тобой я была готова уехать сразу. А теперь извини? Девок для тебя здесь нет. Да, я их предупредила. Они знают мой характер. Ни одна не осмелится приблизиться.

Седой легко подхватил свою бандершу на руки и понес ее к своему дому через весь стаб.

– Это мой дом. Ты войдешь сюда хозяйкой.

– Я не могу бросить своих девочек. Их без меня обидят.

– Не бросай. Работы у тебя будет много. Девок кто в руках держать будет?

– Я спать ни с кем не буду. Кроме тебя, конечно.

– Я и не позволю.

– А теперь веди свою леди в свой дом.

Счастливый Седой уже открывал двери своего дома:

– Здесь чисто, но не совсем уютно. Я тут раньше редко бывал.

Что было дальше, можно было только догадываться. В штаб он вернулся немного шальной, и всё никак не мог сориентироваться, что делать дальше. Постепенно мысли его перестали бешено скакать, и Седой начал углубляться в работу.

За кирпичами

Большинство людей вошли в различные службы стаба. Были пополнены отряды. Только «Детей Стикса» ограничили в приеме. Всё-таки религиозная организация должна сама пополнять свои ряды, а не переманивать к себе бойцов из других отрядов.

Появились и небольшие рейдерские группы, пожелавшие самостоятельно добывать ресурсы. Им дали добро, но предупредили, что они теперь на самообеспечении.

Особенно радовался трофеям командир бронетанкового дивизиона. Под его начало были отданы все БТР. Кроме того, Механик смастерил

что-то вроде симбиоза тачанки и самоходного орудия. Причем это были самые разнообразные конструкции.

Стаб вооружался и готовился к длительной обороне. Выкопали ров. Перед въездом на мост сделали долговременное бетонное укрепление. После моста сделали второй контрольно-пропускной пункт. Поднималась и стена. Все видели, каковы могут быть зараженные. Средств и сил не жалели.

Вскоре перегрузился полевой аэродром. Возле этого кластера ждал перезагрузку отряд Каплея. Вместе с ними были Любаша, Умник и Страж. Аэродром порадовал новыми приобретениями. Несколько человек всё-таки обратились. Однако иммунные не думали о своих близких. Это были люди, командированные на работу из своей части.

Сам стаб жил своей размеренной жизнью. Не обошлось без казуса.

Во время спасения жителей города вместе с ночными леди привезли и их клиентов. Пожалели. Не наказывать же людей за столь невинные занятия, как посещение публичного дома. И вот вместе со спасенными попал депутат городской думы.

Сколотив вокруг себя небольшую группу сторонников, он решил создать оппозицию центральной власти.

Когда Ивану сказали об этом и предложили решить вопрос по-тихому, прикопать где-нибудь, тот отказался.

– Пусть проявит себя. Проще показать власть один раз, чтобы другим неповадно было.

Видя, что их никто не трогает, оппозиционеры дружной толпой явились к Ивану. С собой они несли плакат «За открытые выборы». Они подошли к зданию администрации. Вовнутрь их не пустила охрана.

– Видите, - возопил депутат, - они от народа держимордами отгородились.

Во время этих криков из здания выходил Славик.

– Командир стаба занят. У него сейчас совещание. Там Мария Петровна. Вообще-то у него сегодня приема посетителей по личным вопросам нет, но ждите. Может он вам и уделит минутку. Если будете людей оскорблять, в кутузку посажу и на каторжные работы отправлю на неделю. Камень тоже кому-то надо добывать. Вот этим и займётесь.

Как только Славик отошел, депутат вновь обратился к своим сторонникам:

– Вот видите, какое отношение к народу. Он жене на работе время уделяет, а мы здесь его минутку ждать должны.

Совещание длилось долго.

После совещания Иван предложил своим помощникам попить кофе и не спеша начал:

– Так, мои дорогие, мы с вами в рейды ходим. Ходим. А когда о людях заботиться начнем? Вон народ к себе внимания требует.

– Да это депутат воду мутит.

– Я не о нём. Я не о них. Мне эти оппозиционеры не интересуют. Сейчас организуем порку и забудем все об оппозиции. Я, Мария Петровна, о твоих подчиненных. Мы должны твоих подчиненных на прогулку вывезти. Иначе труба. Нельзя, чтобы их трясучка крутить начала. Собирай народ, дели на бригады, поедут они у тебя кирпичи грузить. Неделю одна группа, неделю другая. Лютый и Темный, вы охраняете наших женщин. Чтобы ни один волосок с их головы не упал. Любашу, Умника и Стража с собой. Я тоже там буду все две недели. Там стая Друга, чтобы он там ничего не попутал.