А звезды падают вверх
Шрифт:
И доказывай потом, что мне нужен только он. Да и стану ли я доказывать, если увижу в нем параноика-идиота? Нет. Я берегла наши отношения и не хотела подвергать их пустым проверкам. С нас хватало испытания расстоянием.
Лето сменилось переменчивой осенью, а у нас с Назаром все было по-прежнему. Жаркие встречи, неминуемые расставания и звонки. Иногда звонки тоже были жаркими: если мы долго не виделись, он скучал и спрашивал, скучала ли я? После моего подтверждения, требовал доказательств, и я, поначалу краснея, все уверенней их приводила. Своими руками — за
Даже по телефону я слышала, что он возбуждался, и млела от этого, и терзалась, что он далеко…
Однажды меня осенило, что мы с ним как староверы какие-то (игры при встрече и по телефону не в счет), и я предложила общаться по скайпу. Так хотя бы можно видеть друг друга!
— Мне нравится, — сказал он после раздумий.
— Нравится моя идея? — чуть-чуть пококетничала.
— Твой шаг ко мне.
В тот момент я впервые порадовалась, что он далеко и не видит, как я краснею и улыбаюсь одновременно.
Теперь общаться стало намного удобней, и ждать стало чуточку легче. И он действительно видел, как я скучаю по нему, а я, к сожалению, видела не только это, но и как сильно он устает.
В таком режиме онлайн осень сменилась холодным декабрем…
Жизнь шла своим чередом — не считая разлук, очень даже успешно. Я совсем забыла о встрече с маньяком, и вряд ли бы вообще о ней вспомнила, если бы не случайность. Нет, мы не увиделись с ним вновь. Я бы, наверное, не пережила второй встречи, и вряд ли это можно считать утрированием.
Просто однажды Назар на несколько дней вырвался ко мне, а вечером нас двоих пригласили Ира и Миша. Компания у нас получилась небольшая, но веселая, мы много смеялись, а Костя, старший сын Иры, пришел из комнаты к нам и начал щелкать пультом телевизора, переключая каналы. К моему удивлению, выбор остановил на криминальной постановке, где допрашивали вора, который нападал на старушек — говорят, такие передачи сделаны на основе реальных событий, может, и так. Но герои вели себя настолько неестественно и пафосно, что я, слушая их, начала откровенно скучать.
— Натали, — поразилась Ира, увлекшись рассказом бабушки с телевизора, — ты что, не переживаешь?!
— Как-то не получается, — зевнула я.
— Но это ведь страшно! Он ждал их, подкрадывался, срывал цепочки и убегал! А старушки смотрели, как мчатся в ночь их драгоценности! — повторила Ира слова диктора, передав и пафос, и трагические нотки. Вот кому в актрисы надо было идти…
— Да что тут страшного? — поинтересовалась я. — Да, плохо, что у людей воровали драгоценности, но их жизни ничего даже не угрожало. Вот если бы они встретились с маньяком, как я, это другое дело. Это действительно страшно.
— Маньяком? — Костя выключил телевизор и подбежал ко мне, жадно заглядывая в глаза. — Маркова, расскажи!
— Говорю же — это страшная история, — улыбнулась я такому неприкрытому энтузиазму.
— Так вот я как раз и хочу такое послушать! — настаивал он. — Буду потом мелкого
— Неа, мне, в отличие от тебя, мелкого жалко.
— Да ладно, Натали, — поддержала сына подруга, — расскажи, интересно ведь!
Я обвела взглядом нашу компанию. Назар грел в руке бокал вина и выжидательно молчал. Миша жевал бастурму и взглядом требовал зрелищ, раз телевизор выключили. Ира пугливо прислонила ладонь ко рту, демонстрируя, что готова слушать. Костя продолжал требовательно стоять надо мной. Мелкий сидел на ковре, устраивая из горы игрушек бардак, и мало интересовался планами на него старшего брата. И я решила: а почему бы не рассказать?
Тем более что теперь эта история уже не казалась трагической и минорной, скорее — в чем-то забавной. К тому же, я выпила два бокала вина, у меня было хорошее настроение, я была в окружении друзей и не прочь поболтать. В общем, стала я рассказывать, посмеиваясь и подхихикивая:
— …И вот тут он поворачивается ко мне лицом, и я вижу его прозрачные глаза и понимаю… Это я потом, когда вспоминала, сообразила, что несмотря на старость «Жигулей», дверь закрывалась автоматически и на ней изнутри не было ручек, а тогда просто побоялась выпрыгнуть… да и все равно бы догнал… А он мне и говорит: «Прощай, фартовая!», и уезжает… Ну, вот и все!
Я обвела взглядом слушателей, а все они, за исключением усердного мелкого, зарывшегося в игрушках, и Назара, курившего у окна сигарету, смотрели на меня так, будто я вернулась после долгой разлуки.
— Вы чего? — поразилась я.
Ведь рассказывала с юморком, а они… Может, долго рассказывала и они просто устали?
— Это… — Ира запнулась, прочистила горло и продолжила. — Это, правда, было?
— А, так вы не поверили? — рассмеялась я. — А я думаю: что это у вас лица слегка… странные? Да, было. Назар, помнишь, ты еще меня тогда в машине ждал? Я как раз вышла из этих «Жигулей», позвонила тебе, а ты сказал…
Назар потушил сигарету и обернулся. И вот не знаю… сигарету-то он потушил, но такое ощущение, что огонек от нее впитался в его глаза. Он едва ли не прожигал меня тяжелым взглядом, обещая, что каяться мне и каяться, и все равно жестокой расплаты не избежать.
— Ты куришь? — спросила я, чтобы отвлечь его.
— Только если доводят, — ответил он, и я поняла, что мой план с отвлечением провалился.
Покрутила бокал вина, обвела взглядом комнату — а хорошо здесь, уютно; и снова перевела взгляд на Назара. Не остыл — глаза по-прежнему жесткие, а пальцы нервно вертят зажигалку.
— И часто доводят? — спросила я.
Мало ли. может, зря я принимаю все на свой счет? Может, он просто легкоранимый. Ну а что, так бывает.
— За последний год это удалось только тебе.
— Огоо, — впечатлилась я.
— Ты даже не представляешь, насколько «ого».
— И что это значит?
— Что я бросил курить три года назад и не хочу травить легкие.
— Это понятно. А что твои слова значат для меня?
Назар ограничился странной улыбкой, оставив меня без ответа.