А.Беляев Собрание сочинений том 2
Шрифт:
— Но мои заводы сельскохозяйственных машин…
— Они все равно обречены. «Вечный хлеб» существует, и вы его уже больше не уничтожите. Я думаю, не один Фриц и кто еще там припрятали себе кусочек теста хоть с горошину. Из горошины через год, может быть, вырастет гора. А будем мы монополисты, у нас будут горы золота.
— Пожалуй, вы правы, — задумчиво сказал Роденшток. Майер, поезжайте немедленно к профессору Бройеру. Предложите ему миллион, два, сколько запросит. Не останавливайтесь ни перед какой ценой!
Майер встал, поклонился одной головой и,
Через несколько дней Майер делал доклад Роденштоку и Кригману:
— Профессор решительно отказывается продать свое изобретение для коммерческой эксплуатации. Он говорит, что мечтой всей его жизни было избавить человечество от голода, и он решил предоставить «вечный хлеб» бесплатно всем нуждающимся.
— Идеалист! — иронически сказал Кригман.
— Просто дурак, — коротко отрезал Роденшток. — Вы называли ему сумму, которую мы предлагаем за его изобретение?
— Называл.
— И что же?
— Когда я сказал: «миллион», он весь закипел гневом. Когда я сказал: «пять», он… он выставил меня за дверь. Мне кажется, он не совсем нормален. Он даже не взял патента на свое изобретение.
— Как — не взял патента?! — вскричал Кригман — Тогда мы с ним и считаться не будем. Сами заявим патент. И будем торговать. Пригласим какого-нибудь химика с головой, но без штанов, дадим ему пару-другую тысяч, он нам поклонится в ножки и произведет анализ хлеба. Кое-что можем изменить в составе «хлеба», сдобрить чем-нибудь ароматическим, что ли, и дело пойдет. Это все пустое!
— Но другим тоже известно о хлебе. Не одному вам могут приходить в голову такие гениальные коммерческие планы! — иронически сказал Роденшток.
Кригман задумался.
— Да, надо охранить наши «золотоносные россыпи» на острове Фэр, — сказал он. — Но я думаю, что при наших деньгах и связях это нам удастся.
— Другие тоже имеют деньги и связи, — не унимался Роденшток.
— Но что же делать? Это необходимо, и этим решается все, не так ли вы сказали?
Другого исхода не было. Роденшток принужден был согласиться. И, уже не споря больше, они начали обдумывать план действий.
Глава 5
ЗОЛОТЫЕ РОССЫПИ
Фриц, в новом узком городском костюме, так не шедшем к его дюжей, коренастой фигуре, приехал из города и хвастал перед Людвигом своими покупками. Небольшая комната была похожа на магазин случайных вещей.
— Вот, садись на это кресло.
Людвиг недоверчиво осмотрел высокое, узкое кресло с бархатным сиденьем, сделанное из белого полированного металла, и уселся.
Фриц что-то повертел сзади, и вдруг кресло скользнуло вниз. Людвиг испуганно схватился за ручки, нелепо подняв ноги. Фриц, его жена и сын засмеялись.
— Вот занятная штука! Дорого стоит, но очень интересно.
Это было зубоврачебное кресло.
Людвиг вылез из кресла и продолжал осмотр.
— А это что? Биллиардные шары? Зачем они тебе?
— Сын играть будет вместо мяча. Уж больно гладкие, понравились мне. А вот, смотри, труба.
Фриц
— Эх, блестит как! Золото. Ну, конечно, купил кое-что жене: зонтик, на платье бархату, шубу лисью.
Людвиг осмотрел трубу.
— Играть умеешь?
— Научусь.
— Ты трубу, а я пианино себе купил. Дочка играть учиться будет. Это получше твоей трубы
— Что пианино! У меня еще на пристани одна штука лежит. Всем вам нос утру Хочешь, идем посмотрим.
Людвиг согласился, и они пошли, продолжая хвастать друг перед другом своими покупками.
На пристани уже толпились рыбаки. Они давно оставили рыбную ловлю и все обратились в завзятых спекулянтов с тех пор, как их маленькая деревушка неожиданно сделалась «золотым дном» Фриц оказался хитрее всех. Он первый сообразил, что если тесто так дорого, то питаться можно и рыбой, а все тесто растить на продажу. В последнее время он продавал тесто агентам Роденштока чуть ли не на вес золота и очень разбогател, далеко оставив за собой своих односельчан.
— А ну-ка, покажи, что у тебя есть? — говорили они, разглядывая с завистью и любопытством большой ящик Фриц с помощью нескольких добровольцев из рыбаков вскрыл ящик и извлек оттуда новенький мотоцикл с коляской. Это было невиданное в деревне зрелище. Все ахнули. Ну и Фриц! Действительно утер всем нос. Фриц хлопотал около мотоцикла, налил масла, смазал, что-то покрутил
— И когда ты успел научиться? Неужто поедешь?
Мотор заработал. Фриц вскочил на мотоцикл и проехал несколько шагов вверх. Но на глубоком песке колеса застряли. Мотоцикл пострелял немного и остановился. Эта неудача была встречена радостно-ироническими замечаниями. Как ни бился Фриц, он не мог оживить мотор
— Ничего, выпишу шофера, пойдет. — И он поволок машину в гору.
Людвиг шел следом, прикованный взглядом к блестящему мотоциклу. Зависть разъедала сердце Людвига. Он уже ненавидел Фрица. Того самого Фрица, с которым не раз разделял смертельные опасности на море.
Нет, Людвиг не успокоится до тех пор, пока у него не будет такой же машины. Для этого только надо достать хороший кусок теста. У Фрица еще есть. Он сам хвалился. И Людвиг знает, где Фриц хранит это сокровище. Сегодня вечером Фриц, вероятно, опять напьется пьяный и будет лежать как убитый… Сегодня ночью…
Людвиг не мог дождаться ночи. Когда в окнах погасли последние огни, Людвиг пробрался к дому Фрица. Собака залаяла, но скоро затихла, узнав Людвига. Он переждал немного и начал осторожно выдавливать окно. Осколки стекла зазвенели, но никто не проснулся. Людвиг пролез через окно в дом и стал ощупью пробираться к новому дубовому буфету, где у Фрица хранилось теперь тесто.
Дверца буфета заскрипела. Людвиг замер. В соседней комнате кто-то повернулся, скрипнув кроватью, что-то пробормотал во сне и захрапел. Людвиг достал небольшой кувшинчик и с драгоценной ношей стал пробираться к окну. Впотьмах он задел рукой за медную трубу. Она упала с ужасным грохотом. Фриц проснулся и выпрыгнул из спальни.