Абакумов Виктор Семенович. Помощник Берии

По поводу личности Виктора Семеновича Абакумова и по сей день не утихают ожесточенные споры. Одни утверждают, что это был замечательный человек, возглавлявший в годы войны легендарный департамент СМЕРШ («Смерть шпионам!»). Другие доказывают, что Абакумов был ярым противником Сталина и Берии.

Абакумов родился в Москве в 1908 году. До 1921 года учился в городском училище. В конце 1921 года, еще мальчишкой, ушел добровольцем в РККА, где служил в Московской бригаде частей особого назначения (ЧОН). Период нахождения в ЧОН сделал из него честного и несгибаемого борца за светлые социалистические идеалы, готового на любые жертвы ради торжества коммунизма.

После демобилизации «несгибаемый

борец за светлые социалистические идеалы» устроился упаковщиком и вскоре вступил в партию. Расчет был верным – с этого момента его карьера пошла в гору. «В 1932 году, – продолжил Абакумов в своей автобиографии, – Московским комитетом ВКП (б) я был мобилизован и послан на работу в органы НКВД. Работая в органах НКВД, я все время был на низовой работе». Почему же рослого способного парня использовали лишь в качестве «топтуна»? Дело в том, что Абакумова отличала одна пагубная страсть – он не пропускал ни одной юбки. В 1934 году его даже поймали на том, что он использовал для встреч с женщинами конспиративные квартиры. Именно в это время в его личном деле появилась запись: «к оперативной работе влечение имеет. Порывист. Быстро делает выводы, подчас необоснованные. Иногда мало обдумывает последствия. В следственных делах не участвовал. Дисциплинирован. Требуется руководство воспитательного характера». А где в те годы осуществлялся грандиозный эксперимент по воспитанию нового человека? В Главном управлении исправительно-трудовых лагерей, то есть в ГУЛАГе. Туда Абакумова и перевели, но, конечно, в качестве надзирателя, а не заключенного.

Процесс воспитания, судя по всему, прошел успешно – уже в конце 1938 года Виктор Абакумов был назначен начальником ростовского областного управления НКВД. На этом посту он прославился тем, что лично выбивал из подследственных нужные признания, не брезгуя самыми жестокими методами. Рвение Абакумова было замечено, и 19 июля 1941 года ему было доверено возглавить военную контрразведку – управление особых отделов НКВД. Как-то так получилось, что почти все руководители военной контрразведки оказались иностранными шпионами.

В апреле 1942 года вполне мог быть обвинен в шпионаже и Виктор Абакумов. Выяснилось, что при эвакуации Смоленска забыли партийный архив, который в целости и сохранности достался немцам. Самое неприятное было в том, что Абакумов, руководивший эвакуацией, к тому времени уже доложил об успешном выполнении задания. Сталин задал ему только один вопрос: «Что вы чувствуете, когда ваши подчиненные вам врут?» И через десять лет, когда Абакумов об этом вспоминал, у него от ужаса тряслись руки и расширялись зрачки.

Но, как ни странно, Сталин его помиловал. Может быть, потому что Абакумов твердо усвоил урок и в дальнейшем строго руководствовался принципом: «лучше перебдеть, чем недобдеть». Не исключено, впрочем, что на эту должность просто не нашлось претендентов – особистов НКВД в фуражках с васильковым верхом в армии люто ненавидели и, когда началась война, их стали потихоньку отстреливать. Именно поэтому в апреле 1943 года военная контрразведка была передана в наркомат обороны, а ее сотрудников начали набирать из фронтовиков, прошедших краткосрочные курсы переподготовки.

Поначалу контрразведку предполагалось назвать СМЕРНЕШ (от распространенного в годы войны лозунга «Смерть немецким шпионам!»), но Сталин возразил: «Почему мы должны иметь в виду только немецких шпионов? Разве разведывательные службы других стран не действуют против нашей страны? Есть предложение назвать контрразведку «Смерть шпионам!», то есть СМЕРШ».

Сегодня публикуется много книг, авторы которых до небес превозносят достижения СМЕРШ и личные качества начальника контрразведки Виктора Абакумова. При этом постоянно ссылаются на цифру – 30 тысяч разоблаченных немецких агентов. Абвер такими достижениями в засылке в советский тыл своих агентов похвастать, конечно, не мог. Но надо учитывать, что Абвер не вправе был ни арестовывать подозреваемых, ни вести следствие, этим занималось гестапо. В то же время сотрудники СМЕРШ имели возможность задерживать, вести следствие и объявлять немецкими шпионами кого угодно и сколько угодно.

Впрочем, есть и другая цифра, иллюстрирующая работу СМЕРШ, – за три года с участием перевербованных немецких агентов было проведено свыше 250 радиоигр, в ходе которых советские контрразведчики успешно водили Абвер за нос. Это действительно так. Но, как известно, в ходе радиоигры противнику, чтобы он поверил, сообщают не только ложную, но и правдивую информацию. А кто в годы войны мог безнаказанно отправлять немцам реальные данные об операциях Красной армии? Только один человек, который был непосредственным начальником Абакумова, – Сталин. Для всех других, включая самого Абакумова, это означало бы неминуемый расстрел. Так что кто в действительности руководил контрразведкой СМЕРШ, это еще вопрос.

После войны Сталин был обеспокоен ростом авторитета военных, вернувшихся с войны героями. А кто лучше военной контрразведки сумеет с ними разобраться?

Так Абакумов был назначен министром МГБ и с энтузиазмом продолжил работу по очищению армии и оборонной промышленности от вражеской агентуры.

Как-то Василий Сталин пожаловался отцу на плохое качество самолетов. Сталин поручил проверку Абакумову. Абакумов создал дело и посадил наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина, главного маршала авиации Александра Новикова, офицеров штаба ВВС. К расстрелу был приговорен маршал авиации Худяков. Вслед за ними по этапу пошли руководители военно-морского флота, в том числе адмиралы Алафузов, Степанов и Галлер.

Абакумов понравился вождю и тем, как умело справился с фильтрацией бывших военнопленных. В конце войны Смерш занимался солдатами Красной армии, попавшими в немецкий плен, и советскими гражданами, оказавшимися на территории Германии по своей воле или по принуждению. Почти все они, (а речь идет о миллионах) прошли через фильтрационные лагеря.

Бывший первый заместитель председателя КГБ СССР Филипп Бобков вспоминал, что в министерстве Абакумова поначалу встретили хорошо: человек свой, начинал с рядовых должностей. Говорили: он настолько близок к Сталину, что даже гимнастерки шьет из того же материала. Министр мог неожиданно заглянуть к рядовому оперативнику, посмотреть, как тот ведет дело, проверить, сколь аккуратно подшиты бумаги. Виктор Семенович многим казался свойским парнем. Любил вечером пройтись по улице Горького пешком, со всеми любезно здоровался и приказывал адъютантам раздавать старухам по сто рублей. Они крестились и благодарили.

Идея производить массовые зачистки в плановом порядке по родам войск была, конечно, замечательной, но Абакумов этим не ограничился. Он начал верстать дела по территориальному принципу. Первым было так называемое ленинградское дело, в ходе которого пустили в расход секретаря ЦК Кузнецова, заместителя председателя Совмина СССР Вознесенского, председателя Совмина РСФСР Родионова, первого секретаря Ленинградского обкома партии Попкова. Впереди был непочатый край работы в столицах союзных республик («дело грузинских националистов» уже близилось к завершению), но Абакумов не останавливался на достигнутом, а одновременно собирал компромат на всех сколь-нибудь известных лиц.