Шрифт:
Когда показатели адского производства поползли вниз и дьяволу пришлось уволить несколько бригад демонов второстепенных секторов, погасить несколько печей и отказаться от части дивидендов, положенных ему по Великому Контракту, хозяин подземной гостиницы забеспокоился. Ему сообщили, что за последние годы было немало кризисов, что кривые беспорядочно прыгали то вверх, то вниз, а периоды упадка сменялись периодами такого притока сырья, что приходилось нанимать либо демонов с сомнительной репутацией, либо старых, либо пенсионеров, а то и членов профсоюза – и все это ради удовлетворения требований клиентуры,
Весь ад содрогнулся. Были составлены отчеты – в основном они носили обнадеживающий характер. Количество осужденных на вечные муки оставалось еще довольно высоким, но предусмотрительный дьявол думал о будущем своего предприятия и с горечью отмечал, что количество усопших, которых Харон подвозил к вратам ада, постоянно уменьшалось. Он долго раздумывал над этой проблемой, но так и не разобрался в ней, пока однажды, прогуливаясь по улицам большого города, не украл из чьего-то портфеля экономический журнал и не узнал, что с подобными трудностями сталкивался не он один. Автор статьи подробно разбирал судьбу ремесленных мастерских и семейных предприятий, которые с момента своего основания росли, не меняясь по существу, и постепенно превратились в огромные фирмы, страдающие от устаревшей структуры и устава.
Дьяволу не хватило мужества реорганизовать подземную гостиницу. Надо было проводить децентрализацию (так утверждал экономист), а Люцифер предпочитал править единолично. К тому же дьявол мало смыслил в принципах организации крупных современных фирм. Статья повергла его в тоску, однако не заставила применить для реформы ада принципы тейлоризма.
Все бы так и осталось без изменений, ибо дьявол в ярости разодрал когтями злополучный журнал, но в последний момент его взгляд упал на страницу рекламы. «Ваша клиентура редеет, – взывало объявление, – значит пора звонить нам!»
Дьявол прочел предыдущую страницу и выяснил, что можно получить приличный доход, потратившись на научный анализ нерентабельности своего предприятия. Серьезный журнал не мог публиковать несерьезных вещей. Окончательное решение он принял, прочтя два или три письма Президенту-Генеральному Директору фирмы «Феникс и К°», где в довольно плоских выражениях выражалась благодарность за полезные услуги. Одно из писем было подписано известным дельцом в области гостиничного дела. В нем Люцифер увидел собрата, а не конкурента, поскольку тот сдавал номера на день, на неделю, на месяц, но не на вечность.
Вначале дьявол не счел необходимым звонить. Он решил, что размеры его предприятия и неброская слава вполне говорят сами за себя. Стоит заметить, что в последние четыре или пять веков дьявол несколько отошел от дел, сочтя бесполезным самому заниматься теми областями, за которые отвечали весьма компетентные специалисты, а потому не очень разбирался в современных обычаях.
Он запомнил адрес и тут же материализовался в приемной шефа «Феникса и К°» прямо перед хорошенькой секретаршей последнего с намерением слегка напугать ее.
Хотя в момент его появления грянул гром, вспыхнули молнии, а сам он предстал в черном облегающем одеянии с пурпурным капюшоном (по флорентийской моде), не забыв о рогах и копытах, юная машинистка едва подняла голову.
Увидев его, она состроила гримаску, тут же сменившуюся профессиональной улыбкой.
– Здравствуйте, месье, – сказала она. – Я не заметила, как вы вошли. Ах, вижу. Вы иностранец. Чем могу быть полезна?
Дьявол откашлялся, чтобы прочистить горло, что-то пробормотал, ибо рассчитывал, что встреча произойдет по-иному, и наконец объяснил, что желает видеть директора.
Он чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку кондиционеры быстро разогнали запах серы, а холодный свет люминесцентных ламп слепил глаза. Он мог с наслаждением окунуться в жидкую платину, но эти белые холодные факелы раздражали его.
– Боюсь, прямо сейчас это будет невозможно, – ответила блондинка-секретарша. – Господин Феникс очень занят. В данный момент он проводит совещание. Могу назначить вам время, но порекомендовала бы для начала обратиться в нашу коммерческую службу.
– Я всегда обращаюсь только к верхам, – сухо возразил дьявол. – Не в моих правилах общаться с подчиненными. Думаю, вот это поможет устроить наши дела?
Он извлек из воздуха и небрежно бросил на стол секретарши кошелек, сплетенный из металлических нитей и наполненный новенькими дукатами. Кошелек был еще горячим, ибо только что вышел из адских печей, а потому выжег нестираемое пятно на деревянной столешнице. Дьявол надеялся на психологический эффект – некую смесь ужаса и алчности.
– Вы что-то уронили, – воскликнула блондинка. Она протянула руку, схватила кошелек и ловко протянула дьяволу. – Возьмите.
– Оставьте себе, – небрежно процедил дьявол.
– О! Здесь старинные монеты. У меня есть приятель, который собирает коллекцию. Спасибо, месье.
Дьяволу даже не захотелось произносить заклинание, которое по традиции обратило бы эти монеты в прах через несколько часов.
– Итак, что с нашим рандеву? – с надеждой спросил он.
– Вы заполнили формуляр?
Он отрицательно покачал головой.
– Не понимаю, чем занята служба приема, – секретарша поджала тщательно накрашенные губки: по последней моде они были очень бледными.
Она протянула ему розовый бланк с мелким шрифтом.
– Заполните, пожалуйста.
– Это так необходимо?
– Просто обязательно.
Дьявол не стал спорить. В конце концов, он нуждался в этих людях, а не они в нем. Он уселся за столик и подробно ответил на вопросы. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не солгать, понимая, что специалистам следует предоставить точные данные – вопреки общепринятому мнению надо заметить, что дьявол далеко не глуп.
Вначале все было просто. Потом пошли затруднительные вопросы. К примеру: «Численность вашего персонала?» Персонал ада весьма велик, но дьявол не знал, как сказать об этом. Поэтому начертал над пунктирной линией знак алефа, надеясь, что в «Фениксе и К°» знают о работах Кантора. На вопрос: «Род деятельности?» он написал ответ своим странным почерком, похожим на зубцы пламени: «Искупление грехов всех видов». Затем поспешно стер запись и написал: «Лечение моральных отклонений методом различных наказаний». Такая формулировка выглядела более научной.