Ад на земле I

Филдс В.

– Так, все. Мне это надоело. – Экейн выбрался из машины, и быстро оказался с моей стороны.

Мне было все равно. Я почувствовала жаркое, горячее удовлетворение, что он наконец-то вышел из себя, и оно согрело меня яростным огнем с ног до головы.

Экейн отпер машину, и вытащил меня, набросив сверху одеяло. Я шаталась на его плече, пытаясь не скрипеть зубами от холода.

О боже, почему так темно?

Я услышала, как гремят ключи, как открылась дверь, после чего мои ноги коснулись пола. Я запуталась в одеяле и едва не грохнулась, но Экейн удержал меня. Он закрыл дверь, и стянув ботинки, прошел внутрь дома.

В темноте я почти ничего не видела:

– У тебя нет электричества?

– Нет.

Похоже, и окон у него нет.

– Дай пожалуйста свой телефон, – вежливо попросила я темноту. Осторожно продвигаясь вперед, я почувствовала перед собой ступеньки, и едва не споткнулась. Через секунду балансирования, я отступила назад, а потом помещение осветилось тусклым светом камина чуть дальше от меня. Экейн стоял рядом с ним; он стянул пальто, и свитер, случайно задев футболку. А я с вытаращенными глазами смотрела не его пресс, и на татуировку, которая витиеватой вязью перетекала со спины на живот, к краю джинсов.

– Зачем он тебе? – холодно спросил Экейн. Меня бросило в жар от его вида, но он если и заметил, то не обратил внимания.

– Я хочу позвонить Адаму, чтобы извиниться перед ним, - мой голос даже не дрогнул, несмотря на то, что я все еще видела перед глазами его татуировку.

Экейн фыркнул:

– Значит, перед ним ты хочешь извиниться, а передо мной – нет?

Видение исчезло.

– Перед тобой? – я протопала по деревянному полу к Экейну, кутаясь в одеяло: - А с какой стати я должна извиняться перед тобой?!

– За то, что ты снова испортила мою жизнь. – Он резко повернулся ко мне, сверкая глазами, и мои ноги тут же приросли к полу.
– В очередной раз. После того, как я решил, что отделался от тебя три года назад.

Он меня ненавидит.

Я безвольно опустила руки вниз. Одеяло свалилось с меня, и я осталась только в одежде Адама.

– Я испортила тебе жизнь? – мой голос сорвался на крик. Я даже не поняла, что плачу, пока перед глазами все не начало расплываться.
– Я не просила тебя ко мне приходить! Я не просила тебя врываться в дом к Адаму, и тащить меня сюда! Я просто хотела знать ответы, которые я заслужила! – я постучала себя ладонью по груди, - ответы, которые по иронии судьбы знаешь только ты, и я была бы дико счастлива, если бы их знал кто-то другой! Если бы их знал Адам, он не стал бы надо мной издеваться как ты. Он бы рассказал, что со мной произошло. Ты понятия не имеешь, что это значит – жить в страхе, не зная, что случилось. Эти вопросы заполняют мою голову, иногда не дают спать по ночам, заставляя меня думать: может я убила своих маму и папу? Эти вопросы убивают меня! Они убивают меня, потому что я не знаю, что со мной случилось! Потому, что ты не говоришь мне! Потому, что забавнее давать мне информацию по кусочкам, кидаться крошками, как бродячей собаке! И за что я должна благодарить тебя?!

Я обессиленная опустилась на пол, и заревела в голос. Я настолько слаба, и уязвлена рядом с ним, что даже будь у меня броня, или оружие я не чувствовала бы себя достаточно защищенной.

Я услышала его шаги по паркету. Потом Экейн наклонился надо мной, и тихо произнес:

– Я отведу тебя в комнату.

В его голосе не было ни капли сожаления, или… сочувствия? Не знаю, что я ожидала, но отсутствие этого, почему-то расстроило меня.

Экейн заставил меня подняться на ноги, и потом, взяв за руку, повел на второй этаж. Он освещал нам дорогу карманным фонариком, который достал из кармана штанов. В коридоре с классическим красным ковром на полу, мы остановились. Свет от фонарика, упал на несколько дверей.

– Какая моя комната? – спросила я хрипловатым от слез голосом.

– А я разве не сказал, что мы проведем эту ночь вместе? – спросил Экейн, я развернулась к нему, тщательно следя, за тем, чтобы не упасть.

– Что ты сказал?..

Знал бы он, что у меня творится внутри.

– Ничего. – Целиком серьезно ответил Экейн. Его глаза, как обычно, ничего не выражали. – Почему тебя это смущает, Аура? Некоторое время назад ты сама сказала, что изменилась, разве нет? – тихо спросил он, приближаясь. И я не стала отступать. Внутри я была напряжена словно натянутая струна. Экейн остановился когда нас разделяло несколько сантиметров. Его рука с фонариком опустилась вниз, создавая яркий круг света под нашими ногами, и я уставилась на этот круг. – И, разве не ты утверждала, что мы встречались?

– И что? – я не понимала, к чему он клонит. – Ты подтвердил.

– Все еще любишь меня?

– Чт-т-то? – я резко вскинула голову, наткнувшись на любопытный взгляд Экейна.

– И ты не знаешь, чем мы занимались, там, в твоем прошлом.

– Прекрати уже, ладно? – я наконец поняла, о чем он. Мой голос ожесточился.
– Думаешь, я позволю тебе так обращаться со мной? Я не помню, что произошло в прошлом, и поэтому не могу ненавидеть тебя за это. Но сейчас, ты уже сделал столько ужасных вещей, что я тебя ненавижу, поэтому давай договоримся, что ты оставишь меня в покое?

– А как же ответы, что ты так жаждешь получить? – с издевкой спросил он.

Я рассмеялась.

– Ты идиот, вот что я скажу, – копируя холодный тон Экейна сказала я. В его лице ничего не изменилось, словно я только что не выругалась и не обозвала его, или словно в прошлой жизни я всегда с ним так разговаривала.
– Я найду другой способ, чтобы все узнать, думаешь, я не сделаю это?! Даже умереть, пытаясь узнать правду, лучше, чем бегать за тобой, и упрашивать, рассказать все! Что угодно лучше, чем находиться рядом с тобой. Ты считаешь, что ты такой неотразимый? Что я в тебя влюблена? Можешь тешить свое самомнение, но тот, кто тебя любит, это, наверное, ты сам. Никто не способен любить такого человека, как ты. И, кстати, можешь больше не «спасать мне жизнь», потому что я даже не хочу, чтобы ты был тем человеком, которому буду благодарна за это!

Глава 15

Снег не прекращался.

Через несколько часов, Эттон-Крик утонул в мягком, пуховом ковре, из белоснежных снежинок, ложащихся друг на друга; высокие пихты вокруг двухэтажного дома Экейна, упирались в черноту, припорошенными верхушками.

Рэн проснулся среди ночи от телефонного звонка, и не разобрав номера, ответил:

– Да?

– Ты говорил, что все уладишь, – раздался глухой голос в телефоне.

– Я уладил, – ответил Рэн. – Я забрал ее из квартиры Адама. Он звонил мне. Искал ее. Выглядел самодовольным.

– Что ты наговорил ей, что она бросилась в его объятия?

– Я ничего не говорил ей, – отрезал Рэн, уставившись в ночь за окном. Снежинки продолжали падать, царапая стекло. Он оторвал от них взгляд. – Я не сказал ей ничего.

– Ну, тогда ты должен был что-то сказать ей. Она у тебя сейчас?

– Да.

– Иди к ней.

– Что? – Рэн резко сел на кровати. Все его тело напряглось, от испуга, пронзившего тело.

– Я сказал: иди к ней. Скажи, что любишь ее. Сделай так, чтобы она не встречалась с ним больше. Заставь ее.