Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов
Шрифт:
Парень ровно секунду был уверен в том, что перед ним не его сестра. Затем, он списал такое поведение на обиду, желание выразить протест. Конечно, он ведь вчера нагло бросил её одну, да ещё и на холоде. Наверняка, это самое снисходительное наказание, которое Эл смогла для него придумать. А потом окончательно сдался, придя к выводу, что женскую логику не понять, особенно сестринскую логику. Это вообще, выше его сил.
– Мисс Уилсон, - неожиданно прохрипела Рудфельт, и облокотилась руками об парту.
– Вы решили сопровождать урок
– А они вам не по вкусу?
– ехидно поинтересовалась Элисон.
– Боюсь, не только мне.
– И, тем не менее, только вы жалуйтесь.
В классе кто-то одобрительно присвистнул, и девушка улыбнулась, довольная своим ответом.
– Si vous connoisseur fran?ais aussi bien que disaient des m?chancet?s (если бы вы знали французский так же хорошо, как язвили), - горько выдохнула учительница и медленно повернулась к доске.
– Je connais fran?ais assez bien, pour r?ussir ? r?pondre au professeur, l'opinion de qui ? rien ne met pas.
(Я знаю французский достаточно хорошо, для того, чтобы суметь ответить учительнице, мнение которой ни во что не ставят), - внезапно отрезала Элли, и в кабинете стало подозрительно тихо.
Адам, к счастью, владея французским, почувствовал, как его челюсть отвисла, а сердце с непривычки сжалось. Увидев злое лицо Рудфельт, вновь повернувшейся к сестре, он абсолютно точно решил: ничем хорошим это не закончится.
– Да, как ты смеешь?!
– Est-ce que vous pensez que quelqu'un demande? Votre mari est parti? Ah, oui! A chang? avec la secr?taire jeunette. А le fils? L'accident d'avion. (Неужели вы думаете, что кому-то нужны? Ваш муж уехал? Ах, да! Изменил с молоденькой секретаршей. А сын? Авиакатастрофа.)
– Прекрати!
– Bien que, l'histoire de votre vie inutile prenne source encore longtemps avant sa naissance. Le p?re s'est pendu, а la m?re, il semble, vous a jet? et la soeur dans la rue. Ainsi? (Хотя, история вашей никчемной жизни взяла своё начало ещё задолго до его рождения. Отец повесился, а мать, кажется, бросила вас и сестру на улице. Так?)
– К директору! Сейчас же!
– в приступе ярости заорала Рудфельт, и грозно указала пальцем на дверь.
– Вон!
– Le Cancer...Chez qui? Le fils est parti, le mari a jet?, la m?re est morte il y a longtemps, la soeur on ne sait pas o?...Est-ce que chez vous? (Рак... У кого же? Сын уехал, муж бросил, мать давно умерла, сестра неизвестно где... Неужели, у вас?)
– Я сказала вон отсюда!
Схватив Эл за руку, учительница, с силой потащила её за собой, а та даже не думала сопротивляться. Выпорхнув за дверь, девушка искренне рассмеялась и снисходительно положила руку на плечо Рудфельт.
– Ne s'inqui?te pas, tu mourras vite. (Не волнуйся, ты умрешь быстро)
– Что?
– едва заметные слезы прикатили к глазам женщины.
– Да, кто ты такая, что со мной так разговаривать?
– Я это ты, твоя совесть, твой разум. Всё, что я делаю,
– К директору!
– А сколько же горя накопилось в твоем больном сердце, - протянула Элли.
– Именно из-за этого, твой час близок.
– Чтобы духу твоего здесь больше не было!
– зло отчеканила Рудфельт.
– Я лично позабочусь о твоем…
Договорить женщина не успела. Неожиданно она замерла, а потом недоуменно уставилась перед собой. Её глаза помутнели, стали непроницаемыми, словно заполнились мыльной водой.
– Так тебе плохо?
– внезапно спросила она, чем немало удивила, стоящую перед ней девушку.
– Конечно, сходи в медпункт…
– Что?!
– Я проведу её, - уверенно отрезал за спиной знакомый голос, и к Эл подошел её брат.
– Не волнуйтесь, я о ней позабочусь.
– Хорошо, - спокойно ответила Рудфельт.
– Тогда я пойду на урок.
Адам дождался, когда за учительницей закроется дверь, а потом посмотрел на Элисон так презрительно, что девушка недоуменно вскинула брови.
– Чего уставился?
– Ты что творишь?!
– ошеломленно выдохнул он.
– С ума сошла?
– Я просто развлекалась.
– Да, ты спятила! Это же ненормально! Я ещё никогда не гипнотизировал столько людей одновременно.
– А кто тебя просил?
– укоризненно воскликнула Элли.
– Я не считаю, что поступила плохо, просто в следующий раз она будет делать то, что нужно.
– Что с тобой происходит?
– Господи, ну, что тебе в моих словах, отвали от меня, не понятно?
– Эл, вчера ничего не произошло?
– А что должно было произойти? Я стояла на холоде, ждала, когда же твоя задница покажется на горизонте, а потом пошла домой. Разве в этом есть нечто необычное?
– Я же извинился, - упрямо напомнил парень.
– Слушай, когда я говорю: отстань - это значит, отстань. Уяснил?
– Эл недовольно поджала губы.
– Я не думала, что все Уилсоны такие проворные…
– В смысле?
– Не обращай внимание, - протянула девушка и мило улыбнулась.
– Держись от меня подальше. Ок? Я думаю, в этом нет ничего сложного.
– Да, объясни же мне, что случилось!
– взорвался Адам, и взмахнул руками в стороны.
– Какого черта ты так себя ведешь?!
– Не ори на меня!
– свирепо выдохнула Элисон.
– Я никому не позволяю так со мной разговаривать. Ради своего же блага, просто не трогай меня сегодня, а завтра…, завтра всё изменится…
– Что измениться?
– не унимался парень, но девушка уверенно направилась вперёд по коридору.
– Элли?! Что будет завтра?
Ответа не последовало.
– Черт, - выругался Адам, и сердито вернулся в кабинет.
Элисон подошла к дому, когда её одолело странное чувство. Оглянувшись вокруг, она медленно поправила длинные волосы, и сильней завернулась в легкое пальто.