Адепт
Шрифт:
— Кто поведет машину: я или вы?
Адам покачал головой:
— Вы профессионал. Мне лучше исполнять роль штурмана… Да и лишняя пара глаз не помешает, если погода испортится еще сильнее. Стоит стемнеть окончательно — и видимость приблизится к нулевой.
— Ладно, не буду спорить, — кивнул Маклеод. — Раз так, идем!
Стоило Сэнди отворить дверь, как ветер с дождем снова ворвались в дом. Маргарет ойкнула и побежала прятаться.
— Я чего думаю, может, вам лишняя пара рук пригодится? — предложил юноша, когда Перегрин, а за ним Маклеод сквозь дождь устремились
Улыбка на мгновение осветила лицо Адама.
— Как-нибудь в другой раз. Хотя спасибо за предложение. А вот чем бы вы могли действительно помочь — так это быть наготове на случай, если позвонит глава клана, и сообщить ему, куда мы направились. Если нам удастся вернуть Знамя Фейри, он должен быть готов принять его у нас.
— Хорошо, сэр, так я и сделаю.
Адам хлопнул его по плечу и нырнул в дождь. Спустя несколько секунд он уже занял место рядом с Маклеодом.
— Всем пристегнуться и держаться как следует, — предупредил инспектор, поворачивая ключ в замке зажигания — Легкой поездки не обещаю.
Деревья, которыми была обсажена аллея, раскачивались под ударами ветра как безумные, и всю дорогу до основного шоссе по сторонам от машины падали сорванные ветви. Огни замка Данвеган почти сразу же растворились в темноте за спиной.
Свернув направо, машина устремилась по шоссе в сторону деревушки Данвеган. В окнах деревенских домов по Хай-стрит не было видно ни огонька, блестящие от дождя мостовая и тротуары были совершенно пусты. На перекрестке за деревней им встретился один-единственный грузовик, но Маклеод обогнул его, почти не снижая скорости.
Дорога петляла между холмами. Ветер завывал в кустах хором злобных неземных голосов. Маклеод вел машину в спортивной манере, с безукоризненной точностью срезая все возможные повороты. Перегрину, сидевшему на заднем сиденье, оставалось только цепляться побелевшими от напряжения пальцами за подлокотники и спинку кресла Адама и стараться не думать о тех милях, что им предстояло еще одолеть до порта.
Они вихрем пронеслись через Стрюэн и Брекдейл; следующим населенным пунктом на карте значился Драйнох. От дождя асфальт сделался скользким, словно по нему разлили масло, но Маклеод продолжал гнать “вольво” на скорости, с точки зрения Перегрина, давно превысившей разумный для такой погоды предел. Неподвижно сидевший рядом с Маклеодом Адам теребил пальцами сапфир на перстне, но молчал.
Спустя сорок минут после выезда из Данвегана они ворвались в Кайлиэкин. У въезда в порт стояла вереница беспомощно застывших машин. Когда Маклеод по осевой линии подъехал к барьеру, перегораживавшему дорогу, из темноты вынырнул полисмен в блестящем от дождя плаще с ацетиленовым фонарем в руках.
— Простите, сэр, но паром не ходит: шторм, понимаете ли, — сообщил он, когда Маклеод опустил стекло. — Боюсь, придется вам поворачивать откуда вы там приехали.
Маклеод, хмурясь, полез в карман и достал оттуда свое полицейское удостоверение.
— Боюсь, парень, я не могу сделать этого, — сказал он. — Я выполняю задание, и нам необходимо попасть на большую землю как можно быстрее.
Лицо полисмена заметно вытянулось.
— Ну, сэр, раз уж вам так нужно… Да только насчет парома решает капитан. Нельзя винить его в том, что он не хочет выводить судно в море в такой шторм. Он пришел из последнего рейса с полчаса назад, и что-то я сомневаюсь, чтобы он поплыл еще куда.
— Ладно, может, мне удастся уговорить его передумать, — заявил Маклеод; его голубые глаза угрожающе блеснули из-под очков. — Где капитан?
На лице полисмена явственно читалось сомнение, но выучка все же не позволила ему спорить со старшим по званию, тем более по вопросу, который его не слишком касался.
— Вам виднее, сэр. Думаю, он еще на борту. А если он не там, вы скорей всего найдете его с помощником в ихнем офисе — это в дальнем из вон тех домов.
— Спасибо, — с мрачным удовлетворением буркнул Маклеод. — А теперь, если вы сдвинете барьер, я смогу заняться своим делом.
Миновав барьер, они быстро спустились по улочке к набережной. Справа от них подпрыгивали на волнах катера и рыболовецкие суденышки, стоявшие на якоре. Паром был намертво пришвартован в дальнем конце причала, его надстройка едва виднелась сквозь завесу дождя, и если бы не горевшие вдоль набережной желтые натриевые фонари, не была бы видна вовсе. Широкий бетонный пандус спускался к самой воде. Маклеод, остановивший машину у въезда на него, внимательно всматривался в волны.
— Не так страшно, как кажется — особенно если отойти немного от берега, — заключил он. — Так, покачает немножко. Сложность в другом: как завести машину на борт. Тут нужен точный расчет, чтобы не искупаться.
— Если только вам вообще удастся убедить капитана отойти от берега, — сказал Адам. — А если серьезно, Ноэль, — насколько все плохо?
Маклеод изобразил на лице кривую улыбку.
— Мне приходилось плавать в погоду и хуже. Посмотрим, приходилось ли ему. Побудете в машине, мистер Ловэт?
Дожидаться ответа Перегрина он не стал. Подняв ворот плаща, он отворил дверь машины и выбрался на улицу. Адам последовал его примеру, и они целеустремленно зашагали в дальний конец пристани. В маленькой ходовой рубке над палубой горел свет; Маклеод с Адамом взбежали по трапу и направились туда. На двери в рубку был небольшой круглый иллюминатор, сквозь который они увидели коренастого лысеющего мужчину в бесформенном сером пуловере и мятой капитанской фуражке, который сидел в кресле и пил из кружки кофе. Рядом сидел мужчина помоложе и повыше ростом, с падавшей на глаза растрепанной рыжей челкой.
Для приличия Маклеод постучал в дверь, однако ждать ответа не стал и, держа в руке полицейское удостоверение, открыл ее и вошел. Следом за ним зашел Адам. Сидевшие внутри удивленно повернулись к ним.
— Эй, это еще что за штуки? — начал было мужчина помоложе.
— Инспектор-детектив Ноэль Маклеод, — объявил полицейский, обращаясь к старшему мужчине. — Извините, что беспокою вас, но это вы — капитан этого судна?
— Ну. Звать Арчи Макдональд, — откликнулся капитан. — А вон мой помощник, Чарли Бейрд, — ворчливо добавил он и ткнул пальцем в направлении мужчины моложе. — А что стряслось?