Адмирал Империи 15
Шрифт:
Белову и его капитанам оставалось скрипеть зубами и смотреть, как погибают их товарищи из дивизий Козлова и Гуля, все еще пытающиеся своей храбростью и решительностью перевесить чашу весов в свою пользу. Двадцать с небольшим русских кораблей бодались с восьмьюдесятью вымпелами Бозкурта…
Однако кроме как надеяться на чудо в этой ситуации нашим «черноморцам» больше ни на что не приходилось. Слишком неравными были силы. Османы, изначально хотели они этого или так получилось, но они своей паникой и хаотичными маневрами по сути заманили Самсонова, заставив русские корабли увязнуть в своих порядках. А после того,
Самое ужасное было в том, что атаковав Бозкурта в рассыпном строю, сейчас русские корабли, разбросанные по пространству, просто физически не имели возможности собраться в защитное «каре», чтобы хоть как-то продолжить сражение и дождаться помощи. Хиляев и Козицын на всех скоростях уже мчались, чтобы помочь Самсонову, но они находясь слишком далеко явно не успевали. В соседнем квадрате, окруженный со всех сторон, Кондратий Белов рвал на себе волосы, но никак не мог отдать самоубийственный приказ на атаку, понимая, что она ни к чему, кроме, как к бесславной гибели его дивизии не приведет…
В секторе вот-вот должно было случиться страшное, опытные флотоводцы и капитаны кораблей понимали, что участь Черноморского флота предрешена. Нескольких минут хватит Бозкурту, чтобы поодиночке перебить корабли Самсонова, после этого можно будет не бояться вступления в бой дивизий Козицына и Хиляева, которые слишком малочисленны, чтобы изменить хоть сражения и опрокинуть космофлот султана численностью почти в сто единиц…
— «Каре», собирайте «каре»! — орал Иван Федорович по открытому каналу связи, понимая, что это конец.
Его «Громобой» как раненый тигр метался среди русских и турецких кораблей, пытаясь быть везде, где только можно, командующий собственным примером, бросаясь в ближний таранный бой, подбадривал сражающиеся рядом и погибающие один за другим корабли Черноморского флота…
— Господи, я никогда ничего у тебя не просил, — то ли прошептал, то ли прохрипел адмирал Самсонов, сдерживая эмоции, чтобы не взвыть от боли, когда на экране в колонке потерь появлялось название и изображение очередного дредноута его флота. — Но если ты существуешь, помоги, не дай погибнуть моим экипажам…
— Господин командующий, на радарах эскадра боевых кораблей, идут со стороны перехода «Тарс–Таврида», — будто голосом с небес ответил ему на это дежурный оператор.
— Кто?! — Иван Федорович подскочил к монитору. — Турки идти от данного перехода не могут, их там нет…
— Это наши, — обрадованно воскликнул оператор. — Корабли идентифицированы… Перед нами 5-ая «ударная» вице-адмирала Хромцовой, а так же 10-ая «линейная» — это наша «черноморская» контр-адмирала Красовского… Обе в полном составе…
— Спасибо, Господи, — Самсонов чуть ли не плакал, не веря своим глазам. — Но как они оказались здесь и почему вместе?
— Не могу знать, господин адмирал, — ответил оператор и продолжил. — Дивизии идут на «форсаже», через сорок минут будут здесь… Головными флагман 5-ой «ударной» — линкор «Паллада», авианосец «Екатерина Великая», а так же…
Офицер на мгновение осекся, перепроверяя информацию…
— А также тяжелый крейсер «Одинокий»…
— Вот он где нашелся, — хмыкнул Иван Федорович, положив руку на плечо лейтенанта, — А вот после этой информации
Глава 2
Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».
Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.
Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.
Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.
Точка пространства: орбита центральной планеты Херсонес-9.
Дата: 28 февраля 2215 года.
Среди трех десятков боевых кораблей из дивизий Хромцовой и Красовского что сейчас возникли на радарах и приближались к месту сражения, заставляя османов суетливо перестраиваться, затесался и мой крейсер. Хотя почему затесался? «Одинокий» шел впереди построения непосредственно рядом с двумя другими флагманами русской эскадры, более того, находился на этом месте по праву. Итак, оставим на время в покое вытянутые от удивления лица Самсонова и адмирала-паши Бозкурта, и перенесемся на несколько дней назад. Где же я был все это время и чем занимался?
Мы расстались с вами, когда я на авианосце моего крестного узнал о приближении к планете Херсонес-9 моего родного космофлота, обескровленного в треть от первоначального состава, но до сих пор не сломленного и все еще сражающегося. Счастью моему не было предела, когда я увидел на экране список кораблей, которые на встречу с Дессе вел адмирал Самсонов. Мой до боли родной крейсер был среди них, более того, шел на собственном ходу и даже отсвечивал защитными полями.
Больше меня ничего не интересовало, даже информацию о том, что рядом «Одиноким» так сказать живыми и практически невредимыми находились «Афина» и «Абдул Кадир», я пропустил мимо ушей. За эти два линкора, способные противостоять в одиночку целой бригаде я не особо боялся, уничтожить их было делом непростым. А вот за свой крейсер, на котором служил уже шесть лет и по которому, как по родному человеку, скучал все эти недели, я очень переживал.
Причины для беспокойства были, за последнее время «Одинокий» под управлением моей боевой подружки Таисии Константиновны Романовой, сначала оказался на острие противостояния с самим Илайей Джонсом и кораблями его знаменитой дивизии «Звезда Смерти», а затем, несмотря на полученные повреждения, был возвращен в состав Черноморского космофлота и участвовал в финальной схватке за Херсонес-9. Тем не менее, мой флагман с честью прошел все перипетии и сейчас возвращался ко мне.
То, что я вернусь на «Одинокий» сомнений вообще не было. Променять свой родной крейсер даже на такой великолепный и новенький линкор, на котором я сейчас находился с Еленой Николаевной Соколовой, у меня и мысли такой не возникало. Да, даже если бы я и захотел временно сменить корабль, то кто же мне это позволит сделать?