Адмирал Империи 25
Шрифт:
Тем не менее, уже спустя несколько минут на одном из мониторов замелькали вспышки выстрелов и взрывов. Это сводный батальон под командованием Джонса ударил в тыл группе «морских котиков» из 3-го Корпуса, которым почти удалось преодолеть минные поля на южных подступах к главной базе. На экранах было видно, как застигнутые врасплох американцы заметались, не понимая, откуда ведется огонь, и в их рядах началась паника и суета…
Воспользовавшись замешательством противника, русские пехотинцы из штурмовых команд контратаковали с наступающих с фланга. Между серыми бетонными блоками закипела ожесточенная рукопашная схватка. В ход шли приклады винтовок, плазменные штык-ножи и ручные гранаты. Никто ни наши, ни противника, не хотели друг другу уступать.
Таисия Константиновна напряженно всматривалась в экран. Внезапно в гуще схватки мелькнула знакомая фигура в американском экзоскелете, его было легко распознать по серому оттенку брони. Это был Джонс! Бывший вице-адмирал АСР, размахивая плазменной саблей, врубался в ряды бывших соотечественников, сея вокруг смерть и разрушения. «Янки» же в ужасе шарахались от этого неистового бойца, не понимая, как такое возможно, чтобы их же адмирал на них же и нападал!
В итоге штурмовая группа американцев не выдержала и обратилась в бегство, и бросая раненых ретировалась на дальние позиции. Таисия выдохнула и перевела дух. Есть! Южный сектор удержали! Впервые за много часов на ее лице промелькнула слабая улыбка. Может, еще не все потеряно? Княжна поймала себя на мысли, что начинает проникаться невольным уважением к этому странному Джонсу. Похоже, он и правда решил порвать со своим бурным прошлым и искупить вину. Что ж, любая помощь сейчас бесценна.
Но не успела Тася обрадоваться первому успеху, как на другом мониторе взметнулся столб огня и дыма. Западная стена периметра! Дежурный лейтенант, наконец, доложил:
— Ваше Высочество! Противник применил шаровые дроиды! Стена пробита, они лезут внутрь! Мы больше не можем их сдерживать…
Связь прервалась. Таисия почувствовала, как земля уходит из-под ее ног. Только не это! Шаровые дроиды, они же — пауки — самое грозное оружие АСР и на земле и в космосе, которые способны преодолеть любые защитные рубежи и посеять хаос в рядах обороняющихся.
Тася глубоко вздохнула и выпрямилась. Глаза ее сверкнули решимостью. Она быстрым шагом направилась к выходу из рубки, на ходу поправляя кобуру…
…Лейтенант Хоук осторожно выглянул из-за угла, всматриваясь в полутемный коридор. Впереди мелькали вспышки выстрелов и слышались крики, но разобрать что-либо конкретное было сложно. Главная база русских встретила штурмовую группу настоящим лабиринтом переходов и отсеков.
— Куда теперь, сэр, сканеры движения здесь совершенно не хотят работать? — тихо спросил сержант Найлз, осторожно выдвигаясь вперед.
Хоук мрачно оглядел горстку уцелевших «морпехов» рядом с собой. Взятие базы обходилось слишком дорого. Две трети группы полегли под перекрестным огнем или сгинули в узких коридорах, нашпигованных ловушками из мин направленного действия. А ведь они даже не добрались до внутренних помещений!
— Попробуем прорваться к лифтовым шахтам, — лейтенант кивнул в сторону бокового ответвления. — Оттуда есть проход к командному центру. Нужно отрезать голову этой змее!
«Морпехи» угрюмо закивали. Они понимали, что другого выхода, кроме как победить, у них нет. Чем дольше эта резня продолжается, тем меньше шансов захватить базу, а соответственно вернуться живым. А без уничтожения командного центроа о покорении Херсонеса-9 нечего и думать.
Хоук сделал знак рукой, и группа осторожно двинулась вперед, настороженно замирая на каждом шагу. Внезапно впереди что-то громыхнуло, и из облака дыма вылетело изуродованное тело в тот самой серого цвета американской броне. «Морпехи» инстинктивно вскинули винтовки, готовясь к отражению атаки. Но вместо русских из бокового коридора выскочили свои — окровавленные, покрытые копотью, но живые. Это были остатки второго взвода во главе с лейтенантом Гомесом.
— Черт, Гомес, ты как здесь оказался?! — просипел Хоук, опуская оружие. — Я думал, вы штурмуете западный сектор!
— Там всем, конец, — мрачно отозвался Гомес, зажимая располосованное осколками плечо. — Русские пошли в рукопашную и сделали нас, как маленьких детей… Еле ноги унесли.
— Твою же мать! — Хоук выругался сквозь зубы. — Судя по докладам с поверхности, там дела тоже обстояли не лучшим образом. Наземные части увязли в кровавой каше, несут большие потери и практически не продвигаются вперед. Чертовы «раски» сражались как одержимые, за каждый метр родной ледника…
— Пора отсюда сваливать, парни, — пронесся шепоток среди космопехов.
— Ладно, отставить панику! — рявкнул лейтенант, затем, повернулся к своему товарищу. — Присоединяйтесь к нам. Будем прорываться к лифтам. Если дойдем — считай, полдела сделано.
Гомес мрачно кивнул и дал знак своим людям. Теперь под началом Хоука было не меньше двух десятков бойцов. Не так много, но лучше чем ничего. Главное добраться до цели и не подставляться под удар контрабордажной команды русских.
Объединенная группа штурмовиков двинулась дальше, стараясь держаться настороже. Какое-то время им везло — в темных переходах было на удивление тихо и пусто. Казалось, весь гарнизон противника сосредоточился на верхних уровнях, сдерживая рвущихся вперед солдат 3-го Корпуса АСР.
Но стоило «морпехам» вывернуть из-за очередного угла, как прямо перед ними с шипением опустилась массивная бронеплита, наглухо перекрывая коридор.
— Да чтоб тебя! — выдохнул Гомес. — Они нас заметили, Хоук!
Хоук лихорадочно завертел головой, пытаясь сориентироваться. Неожиданно сбоку что-то громыхнуло, и стена медленно разошлась, открывая неширокий проем. Лейтенант подобрался, готовясь ко всему, но вместо ливня пуль из темноты вынырнула одинокая фигура. Это был бледный как смерть сержант с нашивками планетарной пехоты русских на рукаве. Дуло его автомата смотрело в пол, а глаза казались остекленевшими. Судя по ранам, парню сильно досталось.
— Не стрелять! — рявкнул Хоук. «Морпехи» замерли в напряжении, готовясь к любой подлянке.
— Я сдаюсь в плен. — сержант поднял взгляд на Хоука. — Только не убивайте!
«Морпехи» недоверчиво переглянулись между собой. Слышать такое от русского было по меньшей мере странно. Обычно они сражались до последнего патрона и предпочитали смерть позорному плену.
— С чего вдруг такая покладистость, сынок? — прищурился Хоук. — Это очередная хитрость «раски»?
— Никаких ловушек, сэр, — устало покачал головой сержант. — Я видел, что творилось снаружи. Это безумие. Гибнут тысячи с обеих сторон. И ради чего?