Адмирал Империи – 3
Шрифт:
– Кондратий Витальевич, добрый вечер, – Таисия слегка заплетающимся языком поприветствовала Белова. – Как вам моя столовая?
Умная девушка, несмотря на веселую компанию рядом, следила взглядом за мной и моим собеседником и почуяв неладное, решила вмешаться и разрядить обстановку.
– Это не обычно, так скажем, – протянул Белов, вставая с места и слегка кланяясь княжне. – Добрый вечер, ваше высочество…
– О чем вы беседовали? – Тася приняла вид супруги хозяина дома, взяв меня под руку и мило улыбаясь нам обоим.
– Господину адмиралу мной был задан один вопрос, – я тяжело вздохнул
– Отчего же, – остановил меня Белов, продолжая стоять напротив. – Отвечу, если это так вам важно.
– Мне его повторить?
– Я не так стар, чтобы не помнить вопроса, молодой человек, – глаза Кондратия Витальевича стали наливаться гневом. – Вы мне действительно неприятны…
– Причина?! – я сжал кулаки, а Тася еще сильней ухватилась за мою руку, пытаясь удержать в случае чего своего начинающего терять контроль друга.
– Причина – та легкость, с которой вы господин контр-адмирал, решаете, кому оставаться в живых, а кому сегодня умереть! – слова Белова ввели меня в ступор. – Я имею в виду расстрел крепости «Измаил» из палубных орудий, который вы произвели несколько дней тому назад, и который унес жизни двух тысяч ее защитников! Вы не просто противны мне, я вас презираю! Желаете получить сатисфакцию? Извольте в любое время…
Меня аж покачнуло, будто это я выпил весь алкоголь за нашим столиком, настолько неожиданным и беспочвенным стало брошенное мне в лицо обвинение. Я несколько секунд не мог ничего ответить, просто смотрел на Белова как в тумане. Зато моя подруга ждать не стала.
– Знаете ли вы, господин адмирал, что Александр Иванович единственный командир корабля из всего вашего хваленого Черноморского флота, кто поспешил на помощь «Измаилу»?! – на Таисию Константиновну в этот момент было опасно смотреть, как на медузу Горгону. – Знаете ли вы, что рискуя собственной жизнью и жизнью экипажа своего крейсера, он до конца пытался спасти гарнизон крепости и в том числе его гражданский персонал?! Известно ли вам, господин Белов, что когда крейсер «Одинокий» произвел тот роковой выстрел, на «Измаиле» уже не было двух тысяч солдат гарнизона, а в живых оставались лишь считанные единицы, остальные были к этому моменту мертвы?! Если вы всего этого не знали, тогда знайте! Если же знали, то, по какому праву сейчас произносите подобные оскорбления?!
– По единственному праву, которое у меня еще осталось, – ответил Кондратий Витальевич, – по праву отца, потерявшего на «Измаиле» сына… – затем адмирал посмотрел на меня. – Мои слова остаются в силе, если пожелаете послать вызов на поединок, я готов в любое время на него ответить… Но от слов своих не откажусь, прощайте…
Белов вышел из-за стола и в полной тишине, воцарившейся после громкой речи Таисии, покинул отсек…
Вот так отдохнули…
Глава 5
Не стал я посылать Белову никакого вызова, к черту эту гордость. Пытая представить, что чувствовал адмирал, когда получил известие о гибели своего сына на «Измаиле», а потом еще узнал, в результате чего крепость погибла. Я бы тоже не питал симпатии
Ладно, с Кондратием Витальевичем мне детей не крестить, поэтому проехали. Хотя звучит, как-то не по-человечески…
– Представляешь, а ведь у него не один сын погиб! – Таисия в тот же вечер, когда мы сидели за столом, набрала в поисковике имя Кондратия Белова. – У адмирала четыре сына, и трех уже нет в живых!
– Как ты добралась до закрытых файлов? – менее всего сейчас мне хотелось изучать чью-то биографию. – Что, снова у отца ключи доступа свистнула?
– Не важно, – отмахнулась Таисия, – слушай. У нашего адмирала действительно было четыре сына…
– Как в сказке…
– Не паясничай, пожалуйста! Все они, как и их отец выбрали профессию военных. Двое служили на флоте, еще двое в гарнизонах, – продолжала читать княжна. – Первый погиб во время войны за Венденскую Конфедерацию, второй – капитаном эсминца в крайнюю кампанию с османами… И вот сейчас погибает третий сын – он служил офицером артиллерийской батареи на 1-ом бастионе «Измаила»…
– 1-ый бастион был разрушен практически в самом начале сражения, – сказал я, вспоминая тот бой. – Как правило, если батареи форта замолкают, значит, он полностью разгерметизирован и в живых не оставалось никого…
– Передо мной можешь не оправдываться, я как никто другой знаю, что твоей вины в смерти этого молодого человека нет никакой, – Тася положила мне руку на плечо.
– Да не оправдываюсь, просто не по себе, – вздохнул я и стал коситься на недопитую моими офицерами бутылку водки…
– Ну, вот как-то так, – Тася автоматически пробежала глазами по остальной информации о семье Белова. – Остался последний и кстати самый младший… Представь, он тоже в данный момент служит в крепости «Азов». Где она сейчас?
– «Азов», как и «Севастополь», Самсонов пригнал в «Тавриду» поближе к переходу на османский «Тарс», – ответил я. – Там командующий до сих пор ждет основную попытку прорыва 6-го «ударного» флота Дрейка и поэтому серьезно подготовился…
– А если Иван Федорович все же прав и американцы начнут вторжение именно через «Тарс»? – Таисия видя, что настроение у меня не к черту, решила окончательно сменить тему с Беловым и немного расшевелить своего друга вопросами о тактике и стратегии начавшейся войны.
Княжна знала на что давить, и что меня хлебом не корми, дай только потрепаться о расположении флотов и диспозициях. Однако в данный момент желания у меня даже на это не нашлось. Я ограничился лишь парой сухих фраз.
– У перехода на «Тарс» ведь, как я понимаю, у нас осталась всего одна дивизия поддержки, – продолжала настаивать Таисия.
– Ее и одной с лихвой достаточно, чтобы не пустить в «Тавриду» американцев, – нехотя ответил я, окончательно отвернувшись от бутылки, чтобы не соблазниться. – Две крепости и бесконечные минные поля, выставленные в непосредственной близости от самого портала «врат» не дадут атакующей стороне ни единого шанса закрепиться и расширить плацдарм. Там по сути и одной нашей дивизии много будет…