Адреналин
Шрифт:
А я, между прочим, планировала сегодня хотя бы одним глазком взглянуть на Эйфелеву башню. А при удачном раскладе и подняться на смотровую площадку. Чертов банкир!
Наверное, его выкрали марсиане для своих опытов. Или он упал в Сену и утонул. А может, он решил пойти наклянчить еще денег и отправиться по проституткам? Делать-то до понедельника ему все равно нечего…
Не знаю, как вам, а мне больше нравится версия про марсиан. Хотя бы потому, что она наиболее реалистичная.
У меня – неприятный холодок в районе солнечного сплетения. Мы с Машкой молча курим одну сигарету за
– А чего ты сам не сидел ночью в «ситроене»? – громко бросает Машка, чтобы Вадик слышал ее.
Вадик отключается.
– Мы съехали с Елисейских Полей на площадь Согласия. Здесь толпа, Паши нигде нет! – отзванивается мне Андрей. – Думаем двинуть в сторону Лувра или свернуть на Вандомскую площадь. А вы?
– Поворачиваем на бульвар Сен-Мишель в сторону Люксембургского дворца, – отвечаю я. – Разумеется, никого!
– «Le sable» пуст, и лавка на набережной Турнель тоже! – сообщает мне Маша, которой параллельно звонит Вадим. – Вадик хочет вернуться и доехать до Монпарнаса.
– Вряд ли он двинет в Лувр! – перезваниваю я Андрею. – Попробуйте вернуться на этот берег и покружиться в районе Бурбонского дворца!
– Хорошо! – с энтузиазмом отвечает мне Андрей.
В отличие от него, у меня энтузиазм практически на нуле. Мы с девяти утра носимся туда-сюда, как угорелые – и толку то?
– Эй, вон, вон, смотри! – кричит мне Маша, обернувшись, и тычет в стекло пальцем. – В толпе, за автобусом!
Я смотрю сквозь стекло – и действительно, за огромным двухэтажным экскурсионным автобусом, приткнувшимся у обочины, в толпе садящихся в него туристов мелькает спина в сером пальто. Неужели нам повезло?
– Если догоним, разговаривать с ним буду я! – говорю я. – Тебя он знает!
Сунув водителю купюру, мы вылетаем из авто.
– Какого черта я на каблуках? – орет Машка, хватая меня за руку.
Мы несемся по проезжей части, сопровождаемые гудками, и, едва не угодив под едущий навстречу автомобиль, врезаемся в толпу, идущую по тротуару. Отовсюду слышатся проклятия – потому что мы бойко работаем локтями.
– Пардон, пардон! – кричу я, уворачиваясь от идущих навстречу людей.
До Паши – рукой подать. Вот я почти сбиваю с ног чопорную пару пенсионеров. Вот толкаю какую-то женщину в спину. Вот налетаю на держащихся за руку подростков. Ну, еще чуть-чуть!
Мы допрыгиваем до Паши, словно хищники, на последнем рывке догоняющие добычу. Я дергаю его за плечо, он оборачивается – и оказывается незнакомым темноглазым парнем лет двадцати.
– En que el asunto? – белозубо улыбается тот.
Я разочарованно развожу руками.
Подскочившая Маша тут же улаживает инцидент, мгновенно перейдя на испанский. Хорошо иметь подругу-полиглота!
– Все о’кей, – говорит она мне. – Я уже извинилась. Кстати, кажется, мы ему понравились, – она кокетливо машет ручкой испанцу, который, обернувшись, все так же ослепительно улыбается. – Прикольный!
У меня начинает звонить телефон. Достаю аппарат, смотрю на номер.
– Да, мам, – говорю я, стараясь выровнять дыхание. – Дела? Да, все в порядке. Где? Ну… мы тут с Машей решились прогуляться. Да, по магазинам. Ну… да, глянем, что понравится… Маша просто себе джинсы ищет.
Маша делает удивленные глаза.
– Ага, мам, я тебе попозже позвоню, мы тут… в метро сейчас будем спускаться. Целую!
Я выключаю телефон. После пробежки сердце суматошно колотится в груди. Маша видит мое выражение лица.
– Ты тоже думаешь, что искать банкира бесполезно?
Полтора часа спустя, проклиная туристов, пробки и самих себя, мы сидим на втором этаже какого-то бистро на бульваре Монпарнас. Пепельница в середине стола полна окурков. В другое время я была бы счастлива вот так, сидя в кафе в Париже, запивать свежие круассаны ароматным латте. Сейчас я искренне ненавижу Париж, ненавижу круассаны, ненавижу латте – и мне плевать даже на Эйфелеву башню.
– Куда ты смотрел? – опять заводит свою песню Вадим.
Андрюха, красный как рак, пытается что-то сказать в свое оправдание.
– Хватит на него орать, – резонно замечает Маша. – В твоем плане изначально были дыры и недоработки! Как можно уследить за человеком в городе, в котором даже я ориентируюсь с трудом?
– Какие недоработки? – возмущается Вадим свистящим шепотом. – Мы в Москве все обсуждали, почему, если тебе не нравился план, ты не высказалась раньше?
– Ну ты же у нас главнокомандующий! – иронизирует Маша. – А такой фактор, как элемент неожиданности, ты не предусмотрел? Форс-мажор. Непредвиденный пипец. Может, его уже давно прирезали местные бандиты. Ты же знаешь, какая здесь обстановочка… Или он поехал в посольство. Или… ну не знаю, все что угодно!
– Вадик ни при чем, – встречаю я. – Мы действительно всё вместе обсуждали в Москве. И имели возможность высказаться. Просто все, что мы делали раньше, было в высшей степени непродуманно и самонадеянно. Разумеется, когда ты машешь пушкой под носом у очередного клиента, все сразу идет, как тебе нужно. А здесь – совсем другая история. И для начала я предлагаю сделать выводы – на будущее. Про элемент неожиданности и все такое… А еще давайте прекратим истерить и решим, что делать! Сейчас – начало первого, у Паши вылет в 19:50, значит, он должен уехать из города максимум в пять вечера. То есть у нас на все – четыре с половиной часа.
Вадик делает большой глоток горячего кофе, морщится и, затянувшись, говорит:
– Предлагаю перейти к плану Б.
У нас всегда есть план Б…
– О’кей, – говорит, подумав, Маша, и лезет в сумочку за косметичкой. – Я только губы накрашу.
В плане Б – Машка главная.
Поймать в Париже полицейскую машину почти так же просто, как поймать такси. Не проходит и минуты, как среди едущих по бульвару машин попадается полицейский «пежо». Маша, стоящая на тротуаре, буквально бросается под колеса. «Пежо» тормозит, опускается стекло – и Маша ныряет в салон, грудью навалившись на дверь. У двоих парней в униформе глаза на лоб лезут от прыткости незнакомой блондинки.