Адвокат вольного города 6
Шрифт:
— Вот эти… Банк, они заполучили решение Московского арбитражного третейского суда по заявлению к Мещерякову…
— Это у Вас те самые Мещеряковы? — она вперила в меня тяжёлый взгляд.
— Те самые, — уверенно ответил ей, хотя пёс его знает, что она вкладывает в это многозначительное выражение «те самые». — Те самые Мещеряковы, я из тех самых Филиновых и мы все весьма уважаем суд и конкретно вас, Наталья Анатольевна.
— Это правильно, я же тоже не с помойки к вам пришла тут… Так чего те от этих хотят?
— Долг у них перед
— Ети ж ты, как завернули, — сварливо вздохнула Головина. — Дальше?
— Ну есть решение, они теперь просят выдать им исполнительный лист на взыскание долга и исполнение требований по залогу, обращение взыскания на предмет залога.
— Так, стало быть! — она посмотрела на нас с оппонентом как на школьников, которые пытались на заднем дворе школы сжечь дневники и снова выдержала пугающе долгую паузу.
— Вы, Сергей Волопасович, со своей стороны, чего просите от суда?
— Ну так, — он нерешительно привстал. — Там всё написано!
Он выпрямился, как на плацу и выпятил грудь в манере бравого пехотинца.
Но на судью этот манёвр впечатления не произвёл.
— А что там написано, Вы говорите? Вы хоть требования свои же собственные, читали, поддерживаете, а?
— Ну, дык, чего б их не поддержать?
— Сергей Волопасович, хватит превращать суд в балаган. Встаньте и скажите суду, как на духу, чего Вы хотите?
— Чтоб не уволили после такого, — откровенно вырвалось у него, но он быстро замолк и сделал вид, что ничего подобного не говорил, а это просто шелест штор в кабинете.
— А Вы, Филинов, чего хотите?
— А мы возражаем.
— Да ну? И даже может письменно подготовили? Возражения?
— Так точно, — молодцевато выдал я и передал суду солидные по толщине возражения.
— Много написали… Буквы совершенно точно прямо все знаете, это похвально, похвально.
— Разрешите доложить позицию?
— Нет. С чего бы это? Не надо тут суду мельтешить.
Она одёрнула меня и стала бодро читать моё сочинение:
— Вот Вы тут пишете, теория, концепция, принцип рос юрий какой-то деката…. латынь, мать её…
— Рес юдиката — принцип правовой определённости, базовый принцип гражданского права на континенте.
— На верховный суд наш, будь он трижды неладен и чтоб у него трещина по фасаду выскочила, а у председателя на заднице — фурункул, ссылаетесь, так?
— Так точно, Ваша честь!
— Не надо мне тут про честь, мы не в кабаке. Вы сейчас издеваетесь над судом, Филинов?
— Ни в коем случае!
— А у Вас может и кодекс есть в наличии? — сварливо спросила она.
— Да.
— Даже с собой?
— Имеется!
— А случаем, знакомы со статьями о выдаче исполнительного листа на решение третейского? — подняла бровь она.
— Ну не так близко, как хотелось бы. Или не хотелось бы. Это норма в статье четыреста двадцать три. И далее по нумерации.
—
— Да, так точно, читал!
— А видели, где там написано… Вернее, про Ваш верховный суд, про юдикату эту, про теорию, там ничего нет. Не написано, я Вам точно говорю, недавно смотрела. Там есть условия, когда лист не выдаётся. Основания для отказа. В четыреста двадцать шестой, часть третья, там есть… пять оснований, когда лист не выдаётся. Первое, второе и так далее. Вот там всё и написано. Читайте. А про эту Вашу латынь не надо чушь нести. Вам понятно?
Я нервно сглотнул. Ну правда, кому я тут про теоретические конструкции, про пленум, про правовую природу третейского суда собрался рассказывать? Для такой фундаментальной судьи есть статья и там пять оснований… И мать его, всё!
— Так точно, понятно.
— Значит так, я слушанье дела откладываю. Вы, — она некультурно ткнула пальцем в направлении оппонента. — Разберитесь, чего Вы там от меня хотите. А Вы возражения переработайте в человеческий вид. И вот если будет что-то по кодексу, какие-то нарушения, я откажу. А нет, выдам. И всё, никаких этих юдикатов…
Глава 18
Ветер и любовь
Я сидел за столом в офисе, практически застряв там после злосчастного, пошедшего совершенно незапланированным путём, судебного заседания по Мещерякову.
Опыт (который зачастую сын ошибок трудных) говорил о том, что в судебном процессе нет никаких гарантий в результате. Абсолютно не может быть уверенности, что судья поступит определённым образом или вынесет решение именно такое и именно так, как надо мне.
Больше того, примерно никогда дело к концу не выглядит так, как его описывал заказчик в начале и эти заблуждения, самообман и ложь — отдельная печальная песня.
Суд — это тоже то ещё казино, где рулетка находится в голове судьи, а иногда даже и не одного. Поэтому, когда судья не то, чтобы отвергла мои доводы, а вообще не смогла их понять и даже не стала пытаться, я не удивился. Тонус готового ко всему юриста вообще нельзя терять. Отказавшись от моей аргументации, она указала другую, причём ни малейшим намёком не дала понять, что у меня в её нормах есть шанс.
Итак, я, конечно, читал те статьи кодекса, но… Освежу, что там пишут?
Вкратце, условные основания отказа — нет дееспособности, недействительность третейского соглашения, не уведомление о третейском разбирательстве, выход за пределы третейского соглашения…
Стоп!
Мещеряков, конечно, тот ещё северный олень, но как бы он пропустил почтовое уведомление от третейского суда? К тому же согласно самому заявлению к нему приложены аж двенадцать почтовых уведомлений. Собственно, к делу подтянули, как его лично, так и фирму, мать как поручителя и брата.