Адюльтер. История одной измены
Шрифт:
– Даже если...
– с сожалением кивает в ответ, мягко улыбаясь.
– У меня, наверное, бессменная миссия - утешать его женщин, пытаясь найти на сто вопросов нужный ответ... И вот я вновь пытаюсь подобрать слова. А ведь бывшую он бросил из-за тебя. Пять лет отношений. Честно поставил перед фактом, что дальше ничего не может быть... и вот вновь...
– Я люблю тебя, милая, - крепко обнимаю, наслаждаясь родным теплом.
– Придуши следующую при знакомстве, чтобы не испытать это ещё раз, - улыбаюсь, уже смеясь над всей ситуацией в целом.
– Дай мне крохотный шанс.
– Даже не приду на встречу. Мне хватает одной ненормальной в твоём лице, - прижимает к себе нежно.
– Всё
Закусываю зубами пальцы, собранные в кулак. Истошно пытаясь привить себе эту мысль, сродниться с ней. Поселить в дальних уголках подсознания. Вновь разжигая почти потухший огонёк едва тлеющей надежды. Легкая улыбка на губах, рефлексивная, вымученная, держится, словно прилипшая за эту долгую, вновь бессонную ночь, проведенную на балконе... Не смогла вернуться в одинокую, холодную постель после ухода Кристины. Вырвалась из давящей тишины пустой комнаты под плотный навес. Успокаиваясь перемешивающимися в неразборчивый гул звуками, доносящимися с улицы, создающими иллюзию присутствия, не оставляющими наедине с собой. Всю ночь представляла грядущее утро, торопя потерявшийся где-то рассвет. Буквально видя перед собой неповторимую улыбку мужа при входе в студию. Ласковые глаза... Готовила речь из скопившихся в кучу мыслей, разбегающихся по углам неприглядными рыжими тараканами при включении света. Так и не собрав свой монолог воедино. А ведь многое хотелось бы ему сказать... Только будет ли слушать?
Не выдержав, вечером набрала его номер, выслушав предложение сладкоголосой девушки оставить сообщение для абонента, выключившего телефон... И, несмотря на это, я всю ночь уверяла себя в том, что он меня простит. Законченная оптимистка или обезумевшая идиотка? Не так уж и важно. Он прав: время всё расставит на свои места. Необходимо лишь дождаться этого момента. Стойко, не потеряв лица всё перенести.
Зарождающиеся на горизонте первые солнечные лучи, острыми мечами разрезающие тьму на мелкие части. Укрепляющие веру в справедливое решение... каким бы оно ни оказалось. Ведь всё к лучшему, правда?
Быстрый завтрак. На готовку нет ни желания, ни сил. Легкий красный спортивный костюм, обтягивающий фигуру. Высокий хвост из светлых волос. И ярко выделяющиеся на бледном лице синяки под глазами. Отражение удручает. Не спасает даже улыбка. Тщательно наношу тональный крем, замазывая следы от слёз и свалившейся на плечи усталости. Практически не сплю двое суток, ожидая... Самая изощрённая пытка, которую он мог придумать. Убивающая волю и любое стремление, сдавливающая легкие неподъемным грузом. Обрекающая на смирение. Принятие ситуации. Безысходности. Изменить которую, ты не способен. Жалкое существование рядом. Неимение права голоса. Всё сказано "до". Поступками, кричащими громче слов...
Натягиваю шире улыбку, оголяя коренные зубы. Психологи утверждают, что, если сумеешь выдержать её на лице больше минуты, она без особого усилия закрепится на долгое время. Поднимет упавшее настроение... Лжецы. Я заставляла себя улыбаться всю прошедшую ночь, а зеркало никак не хочет отражать в себе счастливого человека. Поднятые вверх уголки губ вовсе не означают, что внутри завораживающе поют птицы. Он не обманется, лишь внимательно посмотрев в глаза. За привлекательной мимикой, радостной маской горькими слезами омывает себя душа.
Собираю ребенка, пробегаясь глазами по опустевшим полкам, вздыхая и пытаясь навсегда именно здесь оставить увязавшуюся тенью тоску. Поворачиваюсь на скрип открывающейся двери, прирастая ногами к полу. Забываясь в словах, молчаливым потоком выливающихся из беззвучных уст. Нервы в миг на пределе возможного. Большего натиска мне не выдержать.
Я вновь не вписываюсь. Не дотягиваю. И яркость костюма не изменит ощущение себя серой мышью. Незаметной. Способной вызвать лишь брезгливость при взгляде на неё...
Улыбается со скользящей нежностью в глазах.
– Привет, принцесса, я соскучился, - ласкает мягким тембром голоса, не отрывая взгляда. Не от меня... проходит мимо в направлении дочери, будто на его пути я не стою вовсе. С трудом удерживаюсь на ногах, при подгибающихся коленях и желании оставить все попытки борьбы. Проиграла... без права подать апелляцию на пересчёт итогов игры.
Вскидывает на плечи довольную дочку, закидывая на плечо рюкзак и удерживая при этом за ручку катящийся на колесиках чемодан. Выходит за дверь, оставляя мне мой, ярко раскрашенный любимыми фрезиями. Бросая напоследок:
– У тебя пять минут. Такси уже ждёт. В нём курить нельзя и в аэропорту, насколько ты знаешь, тоже.
Киваю в ответ, бесстрастно плетясь на балкон. Успеваю испепелить три сигареты за короткий период. Глядя за медленным бегом секундной стрелки по циферблату. Встаю с резного стула, в последний раз взглянув в горизонт. Прощаясь с бирюзовым морем, отливающим чистым золотом тонущих в нём лучей солнца. Не говорю "до свидания", как в предыдущие годы. Запоминаю картинку, навечно сохраняя в дальних уголках памяти. Не догадываясь, просто зная, чувствуя, что уезжаю из этих мест навсегда.
Аэропорт. Высокие потолки и помпезное убранство, гармонично вплетающееся в современный серый минимализм. Резные золотые драконы, драпированные красным шелком, и абстрактные картины на стенах. Свежие орхидеи в горшках, манящие запахом и сотней различных оттенков. Дребезжащий звук колесиков чемодана, запах ванили от свежей выпечки и многогранных приправ, расстилающийся из разнообразных кафе. Звонкий смех дочери и голос мужа, идущего впереди. Плетусь сзади третьим чемоданом этой веселой парочки. Действительно желаю сдаться в багаж, не представляя десятичасовой перелёт бок о бок. Ни слова за два часа. Если о проблеме не говорить, она исчезнет? Не в нашем случае. Проходим контроль, таможню. Мой рюкзак вызывает нескрываемый интерес у юного тайца, сидящего у монитора аппарата, просвечивающего вещи. Стою с праздным видом, наблюдая за тем, что он повторно проводит его через рентген. Не вникая. Не слушая. Желая скорее забиться в кресло самолета, натянуть наушники, закрыть глаза и лечь спать. Прихожу в себя от теребления мужа по моему плечу.
– Тебя просят открыть рюкзак и выложить все вещи.
Пытаюсь припомнить, что я положила туда и какая вещь таможенников могла смутить. Наблюдая эту медлительность, муж одним движением выворачивает содержимое на ленту, рассыпая на ней блестящие сувениры, косметику и необходимые мелочи. Задерживая взгляд на накрывшей всю эту кучу фотографии. Закусываю губы, пытаясь не слишком резко и подозрительно увести взгляд. Чёрт! Я настолько погрязла в себе, что успела о ней забыть... Поворачивается с язвительной улыбкой, интересуясь: