Афера в Брунее
Шрифт:
Его голос был так невозмутим и спокоен, что Мэнди Браун чуть не попалась на удочку. Но он тщетно пытался вытащить ее из комнаты – так упорно она сопротивлялась. Захватом кисти он постарался привести ее в чувство, но она сумела предупредить эту его уловку и завыла, как сирена.
– Подонок, убийца!
Увы! В доме были только гуркхи и слуги-филиппинцы, и они, конечно, не станут вмешиваться в эту историю. Не обращая внимания на крики Мэнди, Майкл Ходжис продолжал тянуть ее из комнаты. Вытащив ее из дома, он мог бы легко с ней расправиться. Последующее было бы несложным... От звука
– Как я рада, что ты приехал! – прошептала она ему на ухо.
Не зная, до какой степени она была искренней, принц Махмуд подумал просто, что светло-желтый бриллиант произвел должное впечатление. Не интересуясь, каким образом Мэнди Браун могла выйти из своей комнаты, он тут же занялся исследованием ее форм, в особенности у поясницы. Потому он едва обратил внимание на то, что подошел Майкл Ходжис и сказал сокрушенно:
– Ваше высочество, произошло страшное несчастье: молодая китаянка утонула. Она...
Но принц Махмуд потащил Мэнди Браун в дом, и ему было просто-напросто наплевать на столь скорбную новость. Он как-то безразлично взглянул на англичанина и сказал коротко:
– Это очень печально. Примите необходимые меры.
Подобные «игрушки» мистер Кху еженедельно доставлял принцу из Гонконга. Но все это было совсем не то, что он держал сейчас в своих руках...
Мэнди испуганно взглянула на Майкла Ходжиса. Ей явно хотелось сказать правду принцу Махмуду. Но как тот будет реагировать? Она находилась в странном мире... Она подумала, что лучше для нее будет продолжать играть роль придворной куртизанки. От столь ужасной смерти ее ограждали только принц Махмуд и его сумасшедшее желание.
Забыв о Майкле Ходжисе, принц увел Мэнди в ее комнату. На этот раз он явно намеревался амортизировать бриллиант, особенно ввиду такой благорасположенности молодой женщины. Он спокойно разделся. Даже в обычном состоянии его плоть была ошеломляюще велика. Прикидываясь взволнованной, Мэнди Браун стала перед принцем Махмудом на колени. В конечном счете она предпочитала созерцать эту часть принца, а не его обезьяноподобное лицо. Сидя на полу и скрестив ноги, принц испытывал величайшее блаженство. Перед этим, едва войдя в комнату, он включил две автоматические кинокамеры.
Двух рук и рта Мэнди явно не хватало, чтобы воздать должное такому чудовищу.
Достигнув кульминации, Махмуд прошел в ванную и взял там бонбоньерку с кокаином. Он протянул ее Мэнди Браун. Особенно приятно было помазаться порошком с помощью молодой женщины. Он положил ей на язык немного кокаина и объяснил, что нужно делать. Она подчинилась, прилежно исполняя все, что он хотел. Когда эта операция закончилась, Махмуд уложил ее на спину на краю кровати и расположился
– Потихоньку! – молила Мэнди.
Вместо ответа он устремил свой сокрушительный удар в ее чрево, испытывая небывалое наслаждение. Он замер, оставаясь в ней, и его плоть была прямой, как металлический стержень. Затем он начал свои движения.
Испытывая эти медленные и регулярные сокрушительные наскоки, Мэнди думала, что она вот-вот буквально разорвется. Раздвинув руками ее ляжки, обливаясь потом, несмотря на действовавший, как всегда, кондиционер, Махмуд наслаждался ею как машина, устремив на нее пристальный взгляд. Благодаря кокаину, ему не грозил преждевременный финал, и он всем сердцем предавался любовным утехам.
Предавался со всех позиций. Обращаясь с Мэнди, как с надувной куклой. Неутомимо поворачивая ее во все стороны. Когда он взял ее, стоящую на коленях, сзади, она буквально завопила: так далеко он зашел. Он был вне себя от радости. Получится прекрасный фильм. Он был настоящим Бен-Гуром секса. Он испытывал гордость, демонстрируя друзьям свои любовные подвиги. Наконец он остановился и лег на спину, тяжело дыша. Мэнди Браун оставалась лежать там, где произошло их последнее объятие; у нее было такое ощущение, что она лишилась своего чрева...
Она повернулась набок и почти ласково взяла в руки по-прежнему твердую плоть своего любовника.
– Мой бедненький бэби, – произнесла она, – нужно еще что-то сделать.
Едва сказав это и встретив взгляд Махмуда, она пожалела, что выразила подобное пожелание. Действительно, он намеревался «что-то сделать». Он что-то пробурчал, встал, схватил Мэнди за бедра и перевернул ее. Она хотела вырваться из его рук, стала извиваться, ползя к изголовью кровати. Он следовал за ней, прильнув всем телом, и его жгучая плоть пыталась раздвинуть ей ляжки. Мэнди добралась до стены, и здесь ее движение приостановилось.
Она умоляла о пощаде, но Махмуд был в своем репертуаре. Зажатая под ним, Мэнди чувствовала, как твердая масса с невероятной силой давит ей в подбрюшье, и она начала непрерывно вопить.
Это лишь еще больше возбудило Махмуда, и он постепенно вошел в нее. Когда очередной этап был пройден, он несколько мгновений смотрел на божественное тело. Мэнди Браун вся покрылась холодным потом, и она молила Махмуда больше не шевелиться. Он медленно и почти целиком освободил свою плоть, а затем вновь принялся за нее, как сумасшедший.
У него никогда еще не было такой превосходной «игрушки».
Действие кокаина постепенно проходило, и в конце концов он словно взорвался в ней. Мэнди Браун уже изрядное время никак не реагировала на его действия, находясь в полуобморочном состоянии. Последней ее мыслью была мысль о том, что лучше все-таки предаваться всем этим греховным занятиям, чем быть убитой.
Махмуд посмотрел на небольшое собрание бриллиантов и золота, служившее ему часами, и удовлетворенно вздохнул. Сеанс длился около двух часов. С некоторыми купюрами получится превосходный фильм. Умиротворенный, он направился к своему «ламборджини». Из темноты появился силуэт человека, почтительно обратившегося к нему: