Афера

Цуприков Иван

И вдруг:

— Это вы Константин Ефимович Самохин? — спросил водитель. — Я — муж Оксаны Каравай.

Константин оглянулся на водителя. Это был молодой, лет тридцати-тридцати пяти мужчина, плотного телосложения, с короткой стрижкой, со сломанной переносицей.

Тот тоже внимательно рассмотрел Константина, потом протянул ему руку:

— Добрый день! То, что слышали сегодня по новостям, не ваших рук дело?

Константин повернулся к сидящему напротив него мужчине и поздоровался с ним, протягивая ладонь:

— Константин.

Тот в ответ тоже протянул руку и сказал:

— Знакомы уже, я Власов, — и сдвинул со своего лица капюшон, прикрывающий его правый глаз, которого, как оказалось, не было, а только рваные рубцы.

— Ой, — от неожиданности слегка отшатнулся Константин.

— Привыкнете, —

в ответ сказал Власов. — Так это ваших рук дело?

— Нет.

— Значит, охота началась большая, — сказал водитель. — Где ваши друзья? Что молчите, не доверяете? Это нормально.

— Вот мои документы, — и сидящий рядом мужчина протянул Константину свой паспорт. — Только я там со всеми глазами, узнаете? А ваш?

Константин полез в боковой карман куртки, но его остановил Каравай:

— Мы вас и ваших друзей знаем — Валентина, Михаила.

— Сережа, — перебил его Власов, — сними, пожалуйста, вывеску маршрутки с лобового стекла, а то люди на остановках начнут голосовать…

— Значит, нужно объединяться, — помолчав, предложил Константин. — И что вы предлагаете делать дальше? Устроить этим сволочам самосуд?

— Кончились те времена, Костя, кончились, — без промедления ответил Власов. — Ну а если выпадет такая возможность, то не откажусь. Про мою историю, надеюсь, вы наслышаны. Нет? Сам понимаешь, в кафе сидеть мне с такой рожей нет охоты, все будут пальцем тыкать. Можем к Сереге домой заехать, или за городом в каком-нибудь кемпинге остановиться? У меня квартиры уже нет, Зема ее продал, когда думал, что меня похоронил, так что живу, как бич.

— Остановите, где-нибудь машину, я выйду, нужно по телефону переговорить с ребятами, — попросил Константин.

3

В гараже Михаила растопили печь, сели вокруг старого, поцарапанного и грязного журнального стола. Уселись все: кто на старый диван, кто на скамейки, кто на ящики. Михаил достал из подвала несколько банок с законсервированными огурцами и овощной икрой. Валентин нарезал хлеба, колбасы и разложил закуску на газете. Водка разлита по одноразовым стаканчикам.

— Ну что, давайте за знакомство? — предложил Михаил.

Все встали и, опрокинув в себя водку, присели на свои места, кто закусывая колбасой, кто — бутербродом с овощной икрой.

— А теперь помянем, — без промедления встал с ящика Андрей Владимирович Власов. Человек неопределенного возраста, худощавый, даже, точнее сказать, не столько худощавый, сколько похожий на сушеное птичье мясо. Лицо у него изрезано глубокими морщинами и рубцами.

За ним все поднялись и молча выпили.

— Андрей Владимирович, — после некоторого молчания обратился к нему Константин.

— Давай без отчеств, — перебил его Власов. — Мне всего-то пятьдесят два, да и не смотрите, что я худой и кашляю, еще каждому из вас могу по шее накостылять. Просто такой костяк — что у меня, что у моих предков, длинные да худые, но быка завалить нам по силам, — и как бы в доказательство сказанному он встал, снял с гвоздя, прибитого к верхней полке, подкову и на глазах у всех одними ладонями разогнул ее в стороны. Потом, повертев подкову в ладонях, сдвинул ее концы назад. Кто смотрел в этот момент на его лицо, напряжения мышц не заметил.

— Вот это сила! — протянул свою ладонь для рукопожатия Власову Михаил. — Уважаю!

— Время для знакомства, думаю, у нас есть, — сказал Валентин. — Давайте начнем с вас, Андрей. Что у вас с Земой произошло?

— Да все, наверное, началось как у всех вас. Были деньги, зарабатывал неплохо, решил квартиру купить, выбрали с женой эту фирму. Татьяна нам с Риткой понравилась, отзывчивая, понимает все с полуслова. Понравился и ее помощник — Владимир Петер. Раз, другой встретились, оформили все кредитные документы в банке, деньги тут же перечислил в их фирму. Зема предложил нам с женой продать старую квартиру, чтобы быстрее погасить в банке задолженность. Предложил в этом деле свою помощь за небольшой, скажу даже — смешной процент. Этим и подкупил нас с женой — согласились. А тут еще Гога появился, узнал, что я заядлый рыбак, предложил съездить на Безымянное озеро. Я слышал о нем раньше, говорили, что там окунь на два-три килограмма есть да щука до пятнадцати достигает. Согласился, короче. Ну, поехали

туда, свою одноместную лодку с собою прихватил. А там километрдва, если судить по карте, нужно от дороги пройти, оказалось — с десяток. Шли туда через болото часа четыре, если не больше. Остановились на берегу озера, я накачал лодку, спустил ее на воду, и все. Так ничего и не понял, что со мною произошло, прихожу в себя, лежу в чьей-то избушке, какой-то дед рядом, отшельник оказался, помирать в лес от рака ушел, да вот лет семнадцать живет там и ждет свою смерть. То, что со мною там произошло, он не знал. Выстрел слышал, и так повезло, что он недалеко от этого места был, и если бы не полюбопытствовал, то я там бы так и остался лежать в болоте. Если бы головой не упал на кочку, то — в воду, и задохнулся бы. Пуля ударила в лобовую кость и ушла в сторону. Он буквально наступил на меня. И так далее. Деда зовут Иваном. Выше кедровника, у ручья, на возвышенности собрал себе небольшую избу, она сделана как землянка, сверху чуть-чуть бревнами закрыта. Это и понятно, откуда у старика было сил избу, как в деревне, построить. И сегодня там живет. Дед сам зашил мне раны, они гноились, прикладывал какие-то травы, отвары, когда мандраж был, в волчью шкуру укутывал. Короче, повезло, спас он меня.

— Глаз не пострадал? — спросил Михаил.

— Нет, рубцами закрыт, когда он мне лицо сшивал, кожа несколько раз рвалась, видно, сильно ниткой стягивал. Около полугода приходил в себя, ничего не помнил, а потом потихонечку память начала возвращаться, и вот решил вернуться в город, в семью. Но жена пропала, а детей у нас и не было. Потихонечку взялся за свое расследование. — Власов разлил всем остатки водки. — Вот и вся история, — и посмотрел в глаза Константину, Валентину и Михаилу.

— Все очень сложно, Андрей Владимирович, — после раздумий ответил Михаил. — Чью позицию занимает прокуратура, пока не поймем. Жену Сереги Каравая убили лично Зема и его кодла, как и других, но вот доказать это не удается. Зема при допросе в прокуратуре сказал, что это наша работа, — и посмотрел на Сергея. — Ты понимаешь, Сережа? А те, кого удалось тогда вытащить из Земиной клетки, языки, ну сам понимаешь куда, попрятали, боятся за свою жизнь и как тараканы расползлись по плинтусам. Хотя их прекрасно понимаю, такого тогда насмотрелись… Следователя дрожь пробивала, когда ей обо всем рассказывали, но на следующем допросе сказала, что нам нужно найти доказательства, что это сделали не мы. Понимаете? Мы, а не Зема! Мы!

— Когда попросил эту следовательницу рассказать о том, как идет расследование по убийству моей жены, сначала отвечать отказалась, — прошептал Сергей. — Развела руками, не больше. Мол, расследование ведется, но сколько, сколько, Михаил, оно может вестись! Сколько?

— Андрей Владимирович, — обратился к Власову Михаил, — о том, что мы сделали за это время, можно рассказывать долго. Вчера Таньку Земину хотели к рукам прибрать, но, как слышали по телевизору, она всех нас вокруг пальца обвела и исчезла. Она должна была встретиться с Владимиром Петером, тем самым менеджером, который вам с женой понравился, интеллигентик такой на вид. Но, когда туда приехали, оказалось, встречалась Татьяна не с ним, а с банкиршей. Что им там нужно было обсудить, сказать трудно. Дело в другом: или банкирша напилась, или Татьяна ее напоила, а потом смылась. Мы с Валентином помогли ее отвести в номер гостиницы. Уехали. Потом кое-что хотели уточнить и вернулись в кемпинг, а там видим, что Клещ с Ежом волокут банкиршу к машине. Мы их вырубили. Хотели сначала всю эту троицу куданибудь отвезти да попросить, чтобы поподробнее рассказали нам о свои черных делишках. Но тут выскочил охранник, он перед этим вызвал милицию. Ну, думаем, и отлично, можно оставить все, и пусть ими занимается власть.

— Понимаешь, Сережа, — сделал ударение на имени Михаил, — мы думали, что Клеща с Ежом задержат, а это нам на руку. Татьяна останется без телохранителей, и нам легче будет ее взять. Так вот. А в сегодняшних новостях все оказалось наоборот. Колдовство какое-то, ничего не понимаю. Может, тот охранник из окружения Татьяны? Не знаю. Машина банкирши сгорела на дороге. А как она там оказалась? Вместо джипа, на котором приехали Клещ с Ежом, оказался Татьянин джип, об их машине в новостях — ни слова. Я только одно понял: Татьяна играет с нами в кошки-мышки, только, кажется, мы мышки, а не она.