Агасфер. Золотая петля. Том 2
Шрифт:
– Вот оно как, Масао! – наконец заговорил он. – А мне почему-то казалось, что, как начальник экспедиции, все важные решения я принимаю сам! Или, по крайней мере, выношу эти решения на всеобщее обсуждение! Изволите самовольничать, господин Масао?
– Я уполномочен вашим шефом, и я посчитал нужным принять такое решение! – процедил Масао. – А вы, господин Берг, едва не прогнали этого дурачка с ключом от сокровища! Вас послали в Россию не для проявления сантиментов, господин Берг!
– Да-да, я чуть не забыл, – скривился Берг. – Я же поехал под присмотром японской разведки в вашем лице! А вы не считаете сантиментами брать в руки бумагу, извлеченную этим наивным дитем природы из еще трепещущего тела убитого солдата? Простите, но к старости я стал очень брезглив, знаете ли!
Масао с жадностью рассматривал клочок бумаги, вертя его так и сяк.
– Мне все равно, как этот бурят добыл карту – извлек из трупа или копался в его дерьме. Да, это, несомненно, точный «адрес» сокровища! – продолжал Масао. – Вот начерченная линия, которая означает путь к китайской границе. На ней пять отметок – Унгерн, видимо, не питал особых надежд на то, что его посланцу удастся добраться до границы. И эти пять кружков означают наиболее удобные места для захоронения казны Азиатской дивизии. Один кружок перечеркнут – скорее всего, это и есть то самое место! Господин Берг, не помутилось ли у вас в голове, когда вы отказывались от кучи золота только потому, что карта побывала в желудке Ергонова? Прекратите чистоплюйство! Вам остается лишь воспользоваться своими необычайными способностями и найти это место!
– Позвольте-ка, – вынув платок, Агасфер взял через него обрывок карты. – Да, это кусок военной десятиверстки [13] . Однако края карты оборваны, здесь нет даже указателя «север-юг». Нет ни широты, ни долготы этого места… Боюсь, что моих способностей для поиска этого клада не хватит, Масао!
Он вернул карту, выбросив платок на землю.
– Но… Но как же так, господин Берг? Нам остается найти аналогичную карту и примерять этот обрывок тут и там! Здесь видны пометки высот, какие-то ручьи! Перестаньте заниматься чистоплюйством, Агасфер! Мы разыщем…
13
Имеется в виду карта с масштабом 1 дюйм = 10 верстам.
– Послушайте-ка, Масао! – начал заводиться Берг. – Агасфером на этой земле меня позволительно называть только одному человеку – вашему отцу. Но никак не вам! Зарубите это себе на носу! Вы можете хоть сейчас отправляться на место гибели Ергонова и искать спрятанные им сокровища хоть до скончания веков! Что касаемо меня, то я отправлюсь по следам сокровища только после прямого указания своего начальства из Токио! Вам понятно? Господа, нам надо ехать! По местам!
– Но погодите, господин Берг! Надо догнать этого сумасшедшего, пока он еще недалеко! Он упоминал Гусиное озеро. Надо как следует расспросить его о месте, где он встретил этого Ергонова! Это может помочь в наших поисках!
– Мы едем, а вы, Масао-сан, вольны делать все, что вам заблагорассудиться, – повторил Берг. – Хотите – оставайтесь и догоняйте бурята. Хотите – поезжайте с нами!
Люди, повинуясь жесту Берга, забрались в повозки, и караван тронулся. Постояв, Масао бегом догнал последнюю телегу и запрыгнул в нее, бросив ненавидящий взгляд на Агасфера.
– Погоди, русский негодяй! – прошипел он. – Мой отец непременно справится с тобой!
Как ни гнали погонщики-проводники легкие тарантасы, однако до заката в Ургу доехать не удалось. Повернувшись к Агасферу, Айдархан крикнул, перекрывая шум ветра и стук копыт:
– Начальник, вон впереди Урга – видишь? Это там, где дымное облако. Скоро солнце зайдет, будет совсем темно. Я думаю, что не стоит въезжать в незнакомый город на ночь глядя! Давай становиться на ночевку, начальник! Утром рано встанем и приедем Урга…
Подумав, Берг кивнул, и проводник стал натягивать вожжи.
У костра разозленный Масао подчеркнуто сел в сторонке от других. В общих разговорах он участия не принимал и скоро, завернувшись в одеяло, лег спать.
Медников, поглядывая на строптивого японца, вытянулся на земле рядом с Агасфером, задумчиво глядящим на багровый диск заходящего солнца.
– Бергуша, спросить хотел… Или ты не в духе нынче?
– Спрашивай…
– Да я насчет той карты, что Масао себе забрал, будь она вместе с ним неладна! И правда, дикость какая: сначала выполнить «долг милосердия», а потом шариться в потрохах человека, тьфу! Дикий все же народ, ей-богу!
– У всех свои обычаи, Евстратий. То, что нам кажется диким и невозможным, для иных народов – обычный способ существования.
– Слушай Бергуша, – понизил голос Медников. – А карта-то и впрямь никчемная, как ты этому японскому олуху доказывал? Или?..
– Скорее «или», старый ты хитрец! Масао мыслит трезво: хоть у карты оборваны края и нет видимых особенностей местности, восстановить карту, не сомневаюсь, вполне возможно. Найти такую же десятиверстку и поиграть в «мозаику».
– И ты правда можешь найти золото Ергонова?
– Могу – хоть с той картой, хоть без нее! Я ж ее в руках целых две минуты держал – или ты забыл про мою память? Судя по всему, тайник совсем недалеко от границы с Китаем. А там японцы командуют, сам знаешь. Из Хайлара им совсем не трудно отправить к месту захоронения группу быстрого реагирования, даже на автомобилях: граница-то, считай, «прозрачная»!
– Ну и пусть забирают! Нам-то что?
– А если мы нарвемся на патруль большевиков? Как мы объясним наше появление у границы? Ты хочешь остаток лет доживать в русской тюрьме?
– Ладно, Бергуша. Доедем до Урги. Подождем, что будет этот сопляк Масао предпринимать. А потом уже решим, что и как делать!
Утром, как и планировали, быстро позавтракали, и небольшой караван двинулся в свой последний перегон. По настоянию Агасфера пулеметы спрятали поглубже, ручное оружие тоже было велено убрать с глаз.
Не прошло и двух часов, как небольшой караван, под неистовый лай и рычание местных псов, медленно вкатился на Широкую [14] улицу.
Надо заметить, что в 20-е годы ХХ века вид Урги был довольно неприглядным. Улицы и базарная площадь были немощеными, их покрывал плотный слой отбросов. Нищие в отвратительных лохмотьях, выставляющие напоказ столь же отвратительные язвы и уродства, бродили по улицам или сидели у храмов.
Маленькие домишки густо прилеплялись друг к другу. Улицы и переулки были образованы сплошными кирпичными или глиняными стенами с калитками в них. Само жилье строилось внутри двора и было закрыто от улиц. Здесь селились торговцы, мелкий чиновный люд, крестьяне-бедняки, перебравшиеся в Ургу в поисках хлеба насущного.
14
Так именовалась в описываемое время главная улица древней монгольской столицы.