Агент космического сыска

Трапезников Владимир

– А что? Попробую.
– Рика села к экрану.
– Только зачем?

– Давай, давай! Потом объясню.

Парень не подвел. Обаяние Рики действовало на него безотказно. Выслушав просьбу, он лишь согласно кивнул. Минут десять спустя я уже изучал листок с цифрами.

– Смотри! Шестое - последний день, когда Миз пользовался счетом. Так, это он заплатил за вызов гравилета на помойку, это - за полет, очевидно, в наш дом. Ага! Опять плата за вызов. И вот последняя сумма. Она-то самая интересная! Обрати внимание, - сказал я склонившейся рядом Рике, - других списаний нет.

– Значит, столько он отдал за пользование гравилетом, когда улетел от твоих родителей, - поняла Рика.
– Ну и что с того? Мало ли, куда он отправился в

радиусе этого тарифа.

– Есть мысль!
– Я поднялся и подошел к компьютеру. Ввел шифры двух домов, своего и Любавы, и запросил стоимость перелета. Суммы на экране и листке совпали.

Вряд ли это случайность! Если допустить, что Миз искал встречи с Фросом, он должен был отправиться туда. Ведь отец передал ему намерение Фроса навестить Любаву. И, судя по всему, Миз долетел. Но дальше куда девался? Любава его не видела. Обманывает? А зачем ей меня обманывать? Кто я такой?.. Черт! Ничего не понимаю. Тайное бегство из заповедника прямо к моему отцу. Ожидание какого-то разговора. И в итоге исчезновение. И со счета с того дня ничего не списывается. Должен же Миз как-то существовать. Питаться, передвигаться. Конечно, может, сидит на чьем-то иждивении и пользуется частным гравилетом, за который платит хозяин. Вполне допустимо... Но вероятно и другое: Миза нет в живых. Фрос! Вот кто мог все подстроить... Проклятье! Но кто же тогда послал жене Фроса компрометирующий кристалл?!

– О чем задумался?
– спросила Рика.

– А!
– махнул рукой.
– Концы с концами не сходятся.

– Может, помогу?

– Попробуй...

Сейчас мне было просто необходимо с кем-то поделиться своими мыслями и сомнениями. Но Рика почти ничего не знала, и, устроившись напротив, я рассказал ей все, что знал об этом запутанном деле. Умолчал, понятно, лишь об обстановке, в которой беседовал с Любавой.

Выслушав, она долго молчала.

– Так что скажешь?
– не выдержал я.

– А?
– Она встрепенулась.

– Ты что, уснула? Хоть слышала, о чем я рассказывал?

– Конечно... Если тебя интересует мое мнение о Мизе - думаю, он убит.

– Фрос?

– Похоже... Но, может быть, и Фогг или вообще кто-то неизвестный. Сколько угодно версий.

– О Фогге как-то не подумал...
– нерешительно начал я, но Рика перебила:

– Да я не о том! Мне кажется, - об этом сейчас и думала, - ты слишком увлекся сыском: по каждому убийству собираешь улики, чтобы изобличить конкретного преступника. И получаются лишь скоропалительные версии, ни одну из которых ты не можешь основательно доказать! Что с того, если Фрос подал Вэлу идею фейерверка и в момент его гибели оказался рядом? А Фогг на берегу? Где оружие!? С Мизом вообще одни догадки. Все держится лишь на твоей интуиции. Думаю, надо пока остановиться.

– А дальше? Что ты предлагаешь?
– В чем-то Рика была права, но ее замечание задело за живое.

– Подождать, что скажет твой отец, когда изучит материалы Вэла. Может, мы получим ключ к загадкам: ответ на вопрос - зачем? Зачем убили трех членов той экспедиции на Терфу? Согласись, сейчас это главное: пока не установлены мотивы преступлений, нельзя исключить новых жертв.

Я вдруг подумал о Любаве и вздрогнул.

– Да, нужен ключ. Но все же, Рика, как считаешь, какова в этом деле роль Фогга?

Она вдруг улыбнулась.

– Догадаться нетрудно. Почти уверена - я права...

– В чем?

– Фогг не убийца, он работает: ведет расследование! И занялся им гораздо раньше тебя.

– А как объяснить все, что я узнал, охоту на меня, наконец? Или не он послал этих ребят? Тогда кто?

– Скорее всего, он.

– Не понимаю тебя.
– Я был обескуражен.

– Тупой ты, Вет Ник! А еще кто-то считает тебя подающим большие надежды... Плесни вина, - Рика протянула бокал, - и присядь. Так и быть, растолкую.

Я даже не разозлился. Налив заодно и себе, вопросительно уставился на нее.

– На это дело

как посмотреть, - смакуя вино, начала она.
– С твоей точки зрения, его поступки выглядят, мягко говоря, странно. Но давай все-таки допустим, что Фогг занимается расследованием, и попробуем взглянуть на события его глазами. Итак, Фрос и Вэл уговорили его вновь заняться феноменом Терфы. Полететь туда. Гэл Миз и Тиман Гвич согласились принять участие в этой экспедиции. Только Любава Воря отказалась... Между прочим, Фоггу должны были представить весомые аргументы в пользу такого решения, иначе он вряд ли бы согласился: планета закрыта Высшим Советом, вся ответственность ложилась на него. И вдруг исчезает Миз, через пару месяцев погибает Вэл. Не думаю, что Фогг глупее нас: конечно, он внимательно просмотрел запись гибели Вэла и узнал Фроса. А уж когда выяснил, что именно он подбросил идею фейерверка, решил проконтролировать его действия в очередной визит на Землю. Возможно, поэтому Фогг и оказался на берегу...

– Да, - перебил я, - но Фрос тоже гибнет. И вовсе не от яда муаго.

– К яду вернемся. О нем Фогг тогда ничего не знал. Фрос умер на его глазах и это, должно быть, поставило Фогга в тупик. Тем более что первая медицинская экспертиза не обнаружила признаков насильственной смерти. И вот тут на арену выходишь ты!

– Я?!

– Да, да. Именно ты! В том, что молодой, горячий сотрудник, проявив служебное рвение, изучил доступную информацию и обнаружил некоторую странность в исчезновении одного и гибели двух участников последней экспедиции на Терфу за два с небольшим месяца, ничего подозрительного, конечно, нет. Твоя просьба поработать с архивом Службы естественна и понятна. Но Фогг просто не захотел впутывать тебя в это темное дело, возможно, по его мнению, далеко небезопасное. Потому и прогнал. Но смотри, однако, что дальше! Вместо того чтобы послать все куда подальше, ты развил бурную деятельность. Сообщил Юлии Фрос о смерти мужа, что Фогг делать не спешил явно по каким-то соображениям. Иначе как объяснить задержку? Вряд ли он забыл существующие положения закона. Самое главное, в разговоре с Юлией ты узнал о яде муаго, о кристалле с записью измен ее мужа. Стал свидетелем самоубийства. И доложил обо всем Бэру Нарду, начальнику Фогга. Чем не попытка получить разрешение на дальнейшее расследование? Ну, хотя бы не самостоятельное, а, скажем, в качестве помощника Фогга...

– Вот еще! В мыслях не держал, - перебил я.
– Работать с этим крокодилом!?

– Фогг мог думать иначе, - спокойно заметила Рика.
– Именно так, как я сказала. Кроме того, представь, задал себе вопрос: почему ты так рвешься в это дело? Конечно, все объяснимо любопытством и романтикой, но! Не собираешься ли ты взять расследование под контроль? Кто знает, о чем ты говорил с Юлией Фрос? Содержание разговора известно лишь с твоих слов. Почему ты поспешил связаться с ней? Повторяю, есть вполне рациональные причины, все объясняющие; но при некотором воображении, а Фоггу его не занимать, можно предположить и другое: например, твою причастность к этому делу. Скажем, кристалл ей отправил ты...

– Фогг что, по-твоему, идиот?!

– Нет, мой дорогой, - он сыщик. Один из лучших, при всех своих недостатках. И обязан учитывать все факторы, даже самые невероятные. Тем более вскоре ты подкрепил его подозрения.

– Интересно, как?

– А твой разговор с ним в гравилете, когда он делал тебе выговор! До этого он мог полагать, что ты знаком с Фросом через отца. И вдруг увидел рядом Любаву Ворю, пятую участницу драматической экспедиции. Вы одни в ночном небе, скорее всего, давно знакомы. Кстати, не исключено, что Любава у него на подозрении. Вот и дал Фогг команду присмотреть за тобой. Дальше, сам понимаешь, дело техники. Но, - Рика улыбнулась, - ребята не учли, с кем придется иметь дело!.. В общих чертах так. Понимаю, как трудно тебе это представить, примеряя на себя, зная истинное положение. Но поверь, со стороны твои действия выглядят весьма подозрительно.