Агент особого назначения. Школа призраков
Шрифт:
На следующее утро я позвонил в контору «Эр Франс» и пригласил Гаянэ на ужин. Она сейчас же согласилась, и мы условились насчет времени, когда я подойду к конторе. Но она попросила еще раз на всякий случай позвонить в 6 часов — вдруг ей продиктуют что-нибудь срочное и надо будет сразу же перепечатать стенограмму.
Когда я позвонил в 6 часов в контору, подошла другая девица и сказала, что Гаянэ только что уехала домой, оттуда поедет в монастырский заповедник к дяде, он опасно заболел. Гаянэ потом должна вернуться в контору и закончить работу.
Я звонил еще несколько раз — Гаянэ не вернулась в контору до полуночи. Дома у нее никто не отвечал. Очевидно, она осталась с матерью в заповеднике. Акцию пришлось отменить — перенести на следующий день. Ровно в 10 часов утра я позвонил в контору. Мне ответил мужской голос: Гаянэ не явилась на работу. Такой же ответ я получал в течение всего дня — она так и не появилась до 11 часов ночи.
После полуночи я стал звонить Веласкесу — никто не отвечал. Дома у Гаянэ тоже не брали трубку. Даню ушел днем и не возвращался домой. Он пришел только около двух часов ночи — навеселе, пританцовывал и слегка пошатывался.
Я спросил его: где Веласкес? Надо сообщить профессору, что Гаянэ еще не вернулась в город. Даню свистнул и махнул рукой. С трудом стянув с себя одежду, он упал на кровать и заснул. На следующее утро, узнав, что Гаянэ опять не вышла на работу, я пошел к Веласкесу. Он сидел в пижаме на кровати и смотрел на дерущихся девочек, они катались по циновке, вцепившись друг другу в волосы. Наконец одной удалось укусить другую, та заплакала, и ей было зачтено поражение. Победительница получила сигаретку и монетку. Веласкес приказал девочкам пойти вымыться и приготовить для него завтрак.
Я доложил о том, что Гаянэ так и не вернулась в город. Веласкес кивнул головой.
— Мы проверяли в заповеднике. Лесничий сидит дома и играет на скрипке. И никого там больше нет.
Я покосился на профессора.
— Я два дня разыскиваю по телефону… а вы изменили план и провели все без меня. А я все время, как дурак…
Веласкес сделал удивленное лицо:
— О чем вы?
Я повторил. Веласкес поправил парик.
— К сожалению, вы ошибаетесь. Ничего мы с девицей не сделали. Просто ее нигде нет. И ее матери тоже.
Оказывается, уже вчера днем было установлено исчезновение Гаянэ с матерью. Полиции было сообщено о том, что Гаянэ украла деньги у одного араба-торговца, что она профессиональная аферистка и проститутка. Полицейские ищут ее со вчерашнего вечера. Я недоверчиво покачал головой. Вскоре пришли Ренуар и Даню. Ренуар повторил слово в слово то, что мне уже сообщил Веласкес. Мне оставалось только сделать вид, что я принимаю эту версию. Но, подходя к дому, я сказал Даню:
— А все-таки я уверен, что девица уже зарыта в землю. Представляю, как вы ее изукрасили…
Даню невесело рассмеялся.
— Верить или не верить — твое дело, но ее действительно нет. Не знаю, как Веласкес с Ренуаром будут докладывать шефу.
— Куда же она могла деться? Перешла в другое измерение? Вы думали, что я буду жалеть ее, и прикончили без меня.
Даню скривил рот и махнул рукой.
Спустя три дня он передал мне: решено продолжать поиски девицы, и я должен представить объяснительную записку. К этой записке я приложил все диаграммы и таблицы, касающиеся хода обработки о. а. — 1. А в конце написал, что в моем сводном количественном анализе реакций о. а., возможно, были допущены ошибки (хотя регистрацию я проводил по системе «Крамер-Пибоди»), и кроме того, комбинированные приемы цикла Т, которые я применял на базе реитерационного стиля словесного воздействия, очевидно, дали обратный эффект.
Даню стал выражать опасения: не отразится ли история с о. а. — 1 на моем участии в большом деле, о котором говорил новый Командор. Судя по аффектации, с которой Даню выражал свои опасения, а также по его подчеркнуто сочувственным интонации и мимике, я понял, что он представил новому шефу какие-то соображения — не в мою пользу.
Однако все обошлось благополучно. Наступил день, когда мне и Даню вручили конверты с заданиями.
Эти конверты мы должны были вскрыть накануне вылета, вынуть листки с текстом, написанным симпатическими чернилами. Спустя некоторое время текст должен был сам исчезнуть.
Мне было приказано лететь до Базеля (аэропорт Сен-Луи) и пересесть на первый самолет, направляющийся в Аяччо (аэропорт Кампо дель Оро), оттуда направиться в Ниццу (аэропорт Лазурный берег) и пересесть на самолет, идущий в Тананариве (аэропорт Аривонимамо). В самолете ко мне подсядет человек, сделает парольные жесты и произнесет парольную фразу. От него я получу указания относительно дальнейшего.
В самолете до Базеля я должен держать в левом кармане пиджака номер журнала «Плэйбой», сложив его пополам и отогнув угол обложки. Если стюардесса, предлагая карамельки, уронит две на пол, надо по прибытии в Кампо дель Оро сейчас же брать билет на Бастию (аэропорт Поретта).
Даню получил приказ лететь в другое место. Мы простились с Веласкесом, Утамаро и Ренуаром — распили четыре пинты коньяку.
Вернувшись домой, мы откупорили бутылку редерера. Наполняя мой бокал. Даню сказал:
— Мои подозрения в отношении Гаянэ не были напрасными. Честь и хвала моей наблюдательности. При виде ее я всегда чувствовал неладное. Сердце у меня начинало потрескивать, как счетчик Гейгера…
Я посмотрел ему в глаза.
— Мы посвящены теперь с тобой в большие дела, и они связали нас как родных братьев. Скажи мне прямо… как самому близкому человеку. Ты убил ее?
Даню вытер пену на губах и поставил бокал на стол. Спустя минуту он тихо произнес:
— По-видимому, это сделала группа по икс-акциям, состоящая при Командоре. Он не пожелал доверить это дело нам. Жалко все-таки, что она не нам досталась. — Даню повертел головой и простонал: — я бы такое ей устроил… такое, что она поседела бы от ужаса.
Я поднял бокал и сказал:
— Она была моим объектом, и расправиться с ней должен был я, и больше никто. — Я вздохнул. — Обидно только, что ускользнула от меня. С каким бы наслаждением ее… своими руками…