Агенты смерти. Адские врата.
Шрифт:
Но спустя год после рождения Витеньки, Лиза исчезла, забрав с собой кроху. Растворилась. Пропала. Вместе со своими вещами и приданым ребенка. Только поэтому Михаил продолжал верить, что его жена и малыш живы и, весьма вероятно, здоровы. Мужчина искал их день, два, три, неделю, обзванивал всех родственников Лизы, ее подруг и друзей, написал заявление в полицию, но результатов не было.
За эту неделю Михаил состарился лет на пять: в углах губ и между бровями залегли глубокие морщины, кожа приобрела нездоровый желтоватый оттенок, черных волос коснулось старческое серебро.
Через девять дней бесплодных поисков
Витенька на самом деле был сыном Влада. Молодой человек сразу же привязался к мальчику. Он и не подозревал, что можно так сильно любить свое чадо. За это маленькое сокровище с пухлыми ручками и огромными голубыми глазами, взирающими на мир с восторгом и любопытством, он, не задумываясь, отдал бы руку, ногу, почку, легкое. Да что там - жизнь.
Проблема в Лизе. Да, Владу она дорога, но ее пристрастие к игре пугает. Что-то сродни алкогольной и наркотической зависимости, иррациональное, не поддающееся контролю и здравому смыслу, разрушительное и беспощадное.
Витеньке нужна мать. Родная. Влад это хорошо понимал. Но как быть с ее пагубной привычкой? Лиза рано или поздно пустит и его, и ребенка по миру. Молодой человек даже предположить не мог, что ставки станут смыслом ее жизни. Для него это развлечение, баловство - не больше, но Лизавета... Она занимала и перезанимала деньги у всех своих друзей и знакомых, продала драгоценности, подаренные мужем. И все ради чего? Ради того, чтобы получить очередную дозу адреналина?
Влад придумал, как отучить Лизу от игры раз и навсегда. От пьянок, гулянок и случайных связей помог лишь шок, который она испытала, попав к насильникам: такая доза адреналина, от которой Лизе хотелось не продолжать жить, а умереть. Что если устроить похожую встряску? Он долго не мог решиться. Влад не хотел мстить отцу. Все вышло само собой. Сначала к парню привязалась Лиза, после у них родился ребенок, которого Михаил искренне считал своим. Владу и так предстояло лишить собственного отца семьи. А последняя задумка просто положит родителя в гроб и забьет крышку гвоздями.
Молодой человек мучился. Сомневался. Пытался придумать иной способ отучить Лизу играть на деньги, но понял, что отступив, он ничего не изменит. Все равно это случится через пару-тройку лет: Лиза проиграет квартиру.
"В конце концов", - рассуждал Влад, - "отец бросил нас с матерью на произвол судьбы, чтобы устроить свою жизнь. Почему же я не могу поступить с ним так же?" И наконец, решился.
Влад подбил Лизу заложить квартиру. Когда она осознала, что наделала, что денег на выкуп у нее никогда не будет, было уже поздно. Лиза поняла: прописки и собственности в городе, которых она так отчаянно желала, больше нет. Но и она уже не та девушка из провинции. Лиза привыкла жить в городе, быть уверенной в завтрашнем дне. Она не может и не хочет иначе. И вот, своими собственными руками лишила и себя, и сына всего, что имела. Муж, узнав, что она фактически оставила их троих на улице, ее никогда не простит. Никогда.
Испугавшись за ребенка, за себя, за свое будущее, девушка собрала чемоданы и полетела к Владу сломя голову. Но в планы молодого человека теперь не входило лишать ее страха и адреналина.
Когда Лиза пришла к нему, он забрал сына, а ее выставил за дверь. Из-за долгов девушка перессорилась со всеми друзьями, поэтому ей пришлось жить на улице: ночевать на вокзале и вонючих подъездах, скитаться по подворотням. Голодать, ведь денег в квартире не было ни гроша, когда Лиза ее покидала: все ушло на ставки.
Девушка хотела вернуться к родителям, но без денег на билет это невозможно. Да и куда она поедет без Витеньки?
Спустя девять дней Влад пустил-таки Лизу к себе, холодную, голодную, превратившуюся в тень той красавицы, которой она всегда была. Но урок пошел на пользу: Лизавету теперь мутило от одной мысли о ставках. К тому же Влад ее честно предупредил: как только она снова начнет играть, он заберет сына и не отдаст никогда. Что могло быть действеннее такой угрозы? Любой суд оставит ребенка с человеком, у которого есть жилье, сбережения и работа, а женщина зависимая от игры, раскидывающая деньги направо и налево... у нее нет шансов.
Влад вкратце обрисовал отцу ситуацию, решив не вдаваться в детали, опустить подробности. Он сообщил что Лиза с ребенком у него, и они не вернуться. Витенька не сын Михаилу. Упомянул и про квартиру.
Мозг Михаила сдавило от новостей так, что перед глазами поплыли синие и красные круги, головная боль стала нестерпимой. Виски и затылок пульсировали, шею ломило. В глазу лопнул сосуд, а из носа потекла струйка крови. Казалось, еще чуть-чуть, и у мужчины случится удар. Михаил упал на стул, машинально схватив салфетку со стола и зажав ею нос, прошептал в трубку:
– Позови Лизу.
Его жена, подойдя к телефону, лишь подтвердила сказанное Владом. Не дослушав ее слезных извинений до конца, Михаил выключил радиотелефон, сразу забыв: Влад ему звонил, или он - Владу. Кособоков сам не понял, как оказался у окна. Пятый этаж? Слишком низко. Можно остаться инвалидом на всю жизнь.
Бросив окровавленную салфетку на красно-черный ковер и, кривясь от нестерпимой головной боли, Михаил нетвердым шагом покинул квартиру, которая ему больше не принадлежала, прошел по сероватому унылому коридору подъезда к лифту и, сев в кабину, нажал последнюю цифру - этаж двадцать два. Подняться на крышу и прыгнуть. Решение показалось таким простым и очевидным.
Глава 15 НОВЫЕ ОБЯЗАННОСТИ
И снова на Студенческой, 31 в квартире 31 поднялась телефонная трубка. Командиру Второго Легиона адской армии, генералу-аншефу Ада Агалиарепту надо было передать сообщение второму своему слуге - Гусоину. Но в этот момент у входной двери послышался протяжный тоскливый вой.
Агалиарепт опустил трубку и, неспешно выйдя из комнаты с бежевыми текстурными обоями и мебелью из темного дерева, открыл дверь. Стуча когтями по паркету, в квартиру вбежал огромный беспородный пес с длинной черной шерстью. На морде, лапах и левом боку сверкали огненно-рыжие пятна, а глаза меняли цвет от желто-карего до красного. Если бы псина пожелала встать на задние лапы, она оказалась бы выше своего повелителя.