Агрессия: хроники Третьей Мировой войны
Шрифт:
– Капитан Пирсалл, в каком направлении уходит колонна?
– Юго-восток сектора Брайфорт Джинджер. Там есть заброшенное с советских времён шоссе, оно ведёт в районы сильно засорённые выбросами вторичной радиации после недавних боевых действий на территории московского протектората. Есть сообщения с постов наблюдения группировки оцепления и санации. Мне передать им приказ о преследовании колонны?
– Нет, пусть уходят. Потом вышлите в район переправы толковых разведчиков, посмотрите как именно русским удалось перебросить на ту сторону танки. Мне жаль ваших людей, генерал.
Последние слова он сказал уже переключившись на угрюмо глядящего с экрана Сосновски. Тот кивнул и после дежурных фраз, отключился. Хлопнув по своему краю стола, Трентон намеренно бодро поднялся из-за стола, ощущая на затылке взгляды президента и госсекретаря. Готовый к резкой отповеди, полковник повернулся по строевому и… Увиденное было ещё большим шоком чем наблюдаемая только что драма в Белоруссии. Лица президента и этой старой жабы – Рассела, лучились почти сверхъестественным довольством. Сохраняя спокойствие, Трентон чётко поднёс ладонь к виску и начал докладывать:
– Господин президент, сэр!..
Однако дальше он ничего сказать не успел. Оруэлл быстро подойдя к столу, дружески похлопал полковника по плечу и сказал обращаясь к Расселу:
– Джек, а ведь ты действительно нашёл толкового вояку. Как быстро он понял, что это ловушка, да и действовать так чётко, без подготовки! Блестяще, полковник, браво!.. Я с большим удовольствием наблюдал за вами!
Опешивший от такого порота Трентон замер, не зная что можно ответить на такой спорный комплимент, но похоже президент действительно искренне им восхищался. Видя замешательство подчинённого, в разговор вступил Рассел. Он взял с банкетного столика два бокала с щедрой порцией янтарного виски, игравшего золотом и мёдом в свете ламп. Когда холодное стекло коснулось ладони, Трентон автоматически взял бокал и судорожно осушил его так быстро, что чуть не проглотил острые осколки льда. Жидкость резво скользнула по пищеводу, раскрывшись в желудке клубком обжигающего тепла. Рассел ободряюще кивнув, пояснил:
– Группа мятежников от которой вы так элегантно избавились, не пролив ни капли крови наших европейских союзников, досаждала миротворцам весьма сильно. Здесь их называют – «Чёрные лисы». По нашим данным, это остатки частей лояльных бывшему президенту Белоруссии, многие из каких-то специальных частей. Немцы потеряли в стычках с ними до роты только убитыми. Про французов мочу, эти вообще старались избегать встреч с полковником Дёминым и его людьми [26] . По радиоперехвату мы выяснили даже должность этого русского, который собрал вокруг себя весь этот сброд. Основной костяк отряда – упомянутые сорвиголовы, каких у нас дрессируют в форте Брэгг. Представители контракторов сообщают о колоссальных потерях, у них уже заканчиваются даже ресурсы привлекаемые из Боснии и северной Африки. Точной статистики мы не ведём. Но цифры внушительные, ведь воюют в основном именно наёмники. Но даже эти скоро поняли, что жизнь дороже денег и ситуация складывалась катастрофически.
26
Имеется ввиду 5-ая отдельная бригада специального назначения МО ВС Белоруссии. Примерное место дислокации – местность под Минском, в Марьиной Горке (Пуховичский район).Формирование 5-ой бригады ОбрСпн начало происходить в 1962 году.
За советские времена бойцы достигли уровня подготовки, который соответствовал уровню легендарного теперь отряда "Вымпел" КГБ СССР. Бойцы из Марьиной Горки принимали активное участие в боевых действиях во время афганской войны 1970-88гг. Через два года после вывода оттуда десантники из Марьиной Горки снова попали на войну. Почти целиком бригада (805 человек) под командованием полковника Бородача находились в Армении. 31 декабря 1992 года бывшие советские спецназовцы присягнули на верность Белоруссии. Основными направлениями подготовки сегодняшних бойцов в части является диверсионная деятельность и разведка. На нарукавной эмблеме бригады, помимо прочего, есть стилизованное изображение чёрного лиса. По оценкам военных экспертов,5-ая бригада ОбрСпн считается одной из самых боеспособных армейских частей специальной разведки на всём постсоветском пространстве. Автор целиком и полностью разделяет это мнение. Такого уровня физической, боевой и морально-политической подготовки как в 5 ОбрСпн, мало где встретишь. Особенно хочется отметить уровень преемственности с советскими разведчиками. Так что спецвойска вероятного противника встречая бойцов белорусского спецназа – гарантированно встречают собственную смерть.
Оруэлл отошёл к столику и щедро плеснув себе скотча в стакан, отсалютовал опешившему полковнику воскликнув:
– Командующий французским контингентом в Европе, генерал Гарно, настрочил слёзную жалобу своему премьер-министру. А тот соответственно надоедал мне вот уже две недели подряд! Вы просто волшебник, Трентон.
Собрав всю невозмутимость и хладнокровие, остававшиеся у него на данный момент, Трентон чётко произнёс, обращаясь сразу к обоим:
– Я просто дал русским уйти. Они не знали что идут в радиоактивную пустыню, иначе полякам бы точно не поздоровилось. Связь и информация по-прежнему наши главные козыри в этой войне, господа…
… Дальнейший ход заседания был как будто в тумане. Слишком потрясённый свалившимися на него сегодня нагрузками, Трентон вполуха слушал стремительно вошедшего и сопровождаемого целым выводком советников, министра обороны Кейнса. Тот появился эффектно: в блеске наград и позолоты на адмиральском мундире, с модной стрижкой, окутанный запахом тонкого мужского парфюма. После рукопожатий и представлений всё закрутилось вокруг вновь прибывших и полковнику удалось незаметно отойти к стене и ненадолго присесть на жёсткий стул, видимо предназначенный для охраны.
Кейнс сам почти ничего не говорил, предоставив слово отлично срежессировнному ролику, снова заказанного у известного мастера боевиков Стивена Хирша. По схеме выходило, что три ударные группировки русских не смогут преодолеть южный и средний уральские хребты, где сосредоточены мощные узлы обороны 34-й, 48-й и 62-й бригад «Страйкер», представляющих собой по сути усиленные полевые армии, общей численностью до полумиллиона человек. Две ударные армии русских, начнут наступление на линии Челябинск – Екатеринбург – Пермь. Сосредоточенные в этом узком бутылочном горлышке, они почти на четверть уступают обороняющимся численно и технически. Плюс, на две трети состав русских частей это неопытные новобранцы, вооружённые чем попало. Главный манёвр будет заключаться в том, что силы 48-й бригады выполняя роль приманки, выведут русских на оперативный простор в районе треугольника : Сарапул- Кунгур – Первоуральск, а затем отступят севернее, к осушенному Камскому водохранилищу. В это время, группировка кораблей с ракетным вооружением, базирующимся в Белом море, совместно с третьим флотом ВВС, накроют силы русских комбинированным ракетно-бомбовым ударом. Из Штатов пришла новая партия боеприпасов, взамен так некстати уничтоженных русскими диверсантами. Так что после такого сюрприза, войска противника уже не поднимутся.
И более того, с тыла, русских подопрёт стотысячная группировка экспедиционных сил «Грейверт», под командованием генерала Бакли. Они высадятся в районе бывшего Владивостока, а с моря их прикроет авианосная ударная группа, которая сейчас идёт с Филиппин. Трентон понимал, что лишившись подводных ракетоносцев и остатков флота, русские обречены на полное уничтожение. План действительно был хорош. Украшенная дорогими спецэффектами картинка приятно щекотала самолюбие, вызывая гордость за свою армию и флот. Вот только некая доля сомнения всё же давила на сознание, вызывая безотчётную тревогу. Дождавшись конца заседания и кое-как получив разрешения удалиться, Трентон всё так же незаметно покинул бункер. Опомниться и немного расслабить мышцы лица он смог только в гражданском аэропорту, где его и ещё десяток офицеров бывших в Рейвен Рок ждал частный самолёт. Он откинулся на мягкую подушку кресла и закрыл глаза, отдавшись чувству полёта. Которое любил ещё с детства. Очнулся он от лёгкого прикосновения, сидевший рядом Берт Лиман жестом попросил свою папку назад. Трентон неохотно выпустил её, так и не раскрытую за целый день. Передавая кожаный прямоугольник адъютанту, он сказал:
– Твой талисман видимо спас меня сегодня, Берт.
Лиман едва заметно улыбнулся одними уголками губ и ответил:
– Не вас одного, сэр. Не вас одного…
Что-то незнакомое на миг промелькнуло в давно изученном облике адъютанта. Трентону показалось, что во взгляде секретаря он увидел упрямую злость. Лиман на какой-то миг напомнил ему тех первых русских, которых ему приходилось допрашивать лично ещё летом. Не сломленных, пускай и осознающих своё поражение. Они упрямо и с ненавистью смотрели прямо в глаза. Смотрели даже в тот момент, когда их уводили в специально оборудованный бокс для ликвидации. Мало кто просил пощады и никто не опускал взгляда. Нехороший холодок. Пробежавший вдоль позвоночника заставил полковника ещё раз быстро взглянуть на адъютанта, но тот смотрел с сочувствием и своей обычной флегмой. Трентон с облегчением опустился назад в кресло и снова задремал. Видимо стресс скоро догонит его настолько, что русским покажется даже собственное отражение в зеркале. Уже засыпая. Он успел заметить, как Лиман что-то вполголоса выговаривает хорошенькой стюардессе, с отвращением передавая ей свою недопитую чашку кофе. Но это было последнее что он увидел перед тем, как провалиться в объятия тяжёлого беспокойного сна.
****
Россия, 18 ноября 2011 года. Линия непосредственного соприкосновения с силами Коалиции Примерно 800м юго-восточнее наспункта Паншино, 04.12 по местному времени. Разведка боем. 2-ой взвод отдельной разведроты 80-ой мотострелковой бригады Центрального фронта. Антон «Ропша» Варламов, младший сержант. Горячий снег.
…Броневик кидало на ухабах, словно утлый баркас в сильный шторм. От кувыркания в тесной коробке салона нас шестерых удерживали только засаленные до угольной черноты привязные ремни. Свои я намотал на кулак, чтобы в случае чего не зажариться вместе с машиной. Кресла скрипели при каждом скачке, выдавая прерывистую протяжную трель, едва заглушаемую взрёвами мотора и близкими разрывами. Машина шла по брюхо в снегу, иногда останавливаясь и огрызаясь короткими пулемётными очередями. Плоская, едва выступающая над крышей броневика башенка непрерывно вращалась, визг её гидравлики добавлял свою нотку в общую какофонию звуков, складывавшихся для меня в непрерывный гул. Тяжёлые жёлтые гильзы уже давно не сыпались в брезентовый мешок гильзоприёмника, а звонко отплясывали на полу свой быстрый танец. Сидящий за пультом управления огнём незнакомый мне боец, ловко крутил джойстиками, неотрывно следя за чёрно-белой картинкой на панорамном мониторе перед собой.