Агрессор
Шрифт:
Мы зависли над бетонной площадкой и приземлились.
Не успели полозья коснуться земли, а нас уже волокли в поджидавший «лэндровер».
Вдалеке появился второй «Хью» с болтавшимся под ним «лэндровером».
Внизу все пребывали в замешательстве. Грузины запихнули нас в машину. Один из них сел за руль, а остальные образовали вооруженный эскорт. Четверо мотоциклистов верхом на темно-зеленых четырехколесных мотоциклах ехали рядом с нами. Пехотинец, отвечавший за транспортировку, был одет в бронежилет и каску. За спиной
Нас провезли по периметру лагеря, и в конце концов мы прибыли в одну из разборных кабин. Я даже не пытался предугадать, что нас ждет впереди. У меня не было возможности влиять на ход событий, поэтому я приготовился принять все так, как есть. Мне просто нужно было признаться самому себе в том, что я по уши в дерьме: если они этого еще не знали, то очень скоро должны были понять, что у них в руках оказалась звезда местной прессы и телевидения. А как только они это узнают, в любую минуту после этого меня могут кинуть в грузинскую камеру предварительного заключения, постригши перед тем налысо и переломав все пальцы дверью.
Мы повернули на открытую площадку, уставленную рядами кремовых алюминиевых разборных модулей. «Лэндровер» остановился, и квадроциклы окружили нас кольцом.
Лейтенант слез с мотоцикла и отдал несколько коротких приказов.
Трое американских морских пехотинцев стали справа от нас. Они были в бронежилетах и кевларовых шлемах, за плечами висели автоматы. Всем своим видом они говорили: «Руки вверх! Покажи мне свои руки! Руки выше!».
На крышах модулей я заметил кондиционеры. У меня вдруг появилось чувство, будто они нам понадобятся.
Часть восьмая
Глава первая
Один приказ — и морпехи двинулись вперед. Мы действовали точно по приказу, каждому из нас в лицо был направлен ствол автомата.
Мы ждали инструкций; вся хитрость заключалась в том, чтобы не показывать ни малейшего признака страха или каких-либо других эмоций. Нужно было оставаться невозмутимым и делать то, что тебе приказывали.
— Ты!Ты, темненький, — прокричал ближайший ко мне солдат. — Выбирайся из машины, причем очень медленно. А ты, старик, оставайся на месте.
Я сдержал усмешку. Вряд ли Чарли это понравилось.
Еще несколько морпехов вышли во двор из модуля. Они тоже были в бронежилетах и кевларовых шлемах, но без оружия. У меня возникло такое ощущение, как будто нас ожидала приемная комиссия.
Я вышел медленно, держась так, чтоб они постоянно видели мои руки, и не делая ни одного резкого движения.
Парень, целившийся в меня из автомата, подошел к моей стороне машины и стал на расстоянии около метра от нее, нацелив автомат мне в грудь. Он хорошенько ткнул меня в плечо, скорее сверху вниз, чем наоборот, на случай если ему пришлось бы стрелять, чтобы пуля не зацепила еще кого-то из окружающих.
Теперь была очередь Чарли. Я скорее слышал, чем видел, как он вышел из фургона. Я не смел двигаться, пока парень с полуавтоматической винтовкой не сказал, чтобы я повернулся.
На дальней стороне площади двое-трое любопытных высунули из окон головы. Еще куча разных зевак собралась вокруг нас.
— В чем дело, товарищи? Они украли «лэндровер»? Это, должно быть, русские.
— Нет, скорее наркодельцы.
— Ни в коем случае. Парень, они террористы. Чертовы активисты.
Эти ребята явно больше времени проводили перед телевизором, пересматривая «Остров фантазии», чем слушая местные новости, но я знал, что это лишь вопрос времени. Чуть позже они обязательно обнаружат связь между нами и Базом.
Мой сопровождающий держал меня за наручники, а парочка его дружков быстренько обыскала меня. Им очень не нравилось, что мы сперли их фургон.
Пара рук схватила меня за наручники и повела, почти потащила меня по дорожке и вверх по двум деревянным ступенькам. Мы свернули в широкий коридор, без единого окна. На полу лежал серый линолеум. Флуоресцентные лампы освещали гладкие белые стены.
Солдат впереди расчищал проход от зрителей.
— Все, ребята. Шоу окончено. Возвращайтесь в свои кабинеты, пожалуйста. Мы взяли ситуацию под контроль. Ну давайте, люди, расходитесь.
Мы зашли в практически пустую комнату, в которой стояли лишь один алюминиевый стул и стол.
Чарли за мной уже не было. Это мне совершенно не понравилось.
Один из парней толкнул меня вперед.
Они развернули меня и усадили на стул. Затем, не произнося ни единого слова, один из них перевел мои защелкнутые в наручники руки за голову.
Другой схватил меня за волосы и потянул назад.
— Сиди ровно, придурок.
Четверо парней и одна женщина остались со мной в комнате, все в форме, с наушниками и пистолетами в черной нейлоновой наплечной кобуре.
Они не сводили с меня глаз.
Женщина стала передо мной.
— Разденься.
Если она была здесь, чтобы смутить меня, то она опоздала на целую жизнь. Мне уже столько дерьма довелось съесть, и я съем еще, только бы они оставили меня в покое. Все лучше, чем просто быть избитым.
Наручники с меня сняли, и с моих рук потекла кровь, когда я начал раздеваться.
В комнате не было никаких звуков, за исключением приятного жужжания вентилятора где-то вверху на стене.
Женщина вынула из своего ящичка и затем надела хирургические перчатки. Я заметил у нее на лацкане изображение двух змей, обвившихся вокруг какой-то палки. Медработник.
Я продолжал молча стоять, мои вещи валялись у моих ног. Я ждал инструкций, хотя догадывался, к чему все идет.
Она указала на стул.