Аи?на из замка
Шрифт:
– Рубашечки...
И тут Айна наконец все поняла. Прозрела в один миг.
Не в силах сказать ни слова она таращилась на материн слегка округлевший живот и даже не могла понять, что чувствует.
– А... отец-то кто? – обронила она наконец.
Мать погладила живот и ответила, отведя глаза в сторону:
– Так Руса...
Старший на конюшне был мужчиной хоть куда. И года три как вдовствовал. Молоденькие служанки любили с ним заигрывать, надеясь заполучить конюха в свое распоряжение, но тот не спешил искать новую жену.
И вот на тебе!
Айна провела пальцем по краю будущей рубашонки.
–
Мать пожала плечами.
– Может и хочет, да мне и так хорошо. Детей ростить я и без мужицкой помощи умею. У меня, вон, ты есть.
Айне вдруг стало жарко и душно в доме. Она отдернула руку от ткани и быстрым шагом вышла за дверь.
Ребенок! У них в доме появится младенец!
Айна потрясла головой, отгоняя мысли об этом, но куда там! Они роились, как пчелы в растревоженном улье, и были столь же беспощадны.
Новый ребенок – это значит, Мира вовсе забудет про старшую дочь. Айна превратится для нее в обычную служанку, подай-принеси, постирай-покачай... Когда у кухарки Роны родился младший сын, ее дочка, конопатая Ирша с ног падала от усталости, пытаясь уследить за братиком и при этом выполнять все свои обязанности на кухне, где с малых лет помогала матери. Малыш был, конечно, очень милым, но Айна видела, что Ирше пришлось несладко, та сразу повзрослела и перестала принимать участие в забавах других замковых детей. Но Ирша хотя бы всегда была любимой дочкой у Роны... И с появлением нового ребенка менее любимой она не стала.
Про себя Айна точно знала, что подле младенца ей места в материных мыслях и сердце уж точно не останется.
И впервые за минувшие недели она вновь ощутила сильнейшее желание бросить все и бежать, бежать прочь без оглядки!
У матери скоро начнется новая жизнь. Так зачем быть ей помехой в этой новой жизни? Помощницу себе она все равно найдет. Вон, колченогая Ви может стать младенцу отличной нянькой, она любит малышей.
Мысли все роились, а Айна все шагала и шагала – прочь от дома, от Грязного двора, в сторону замковых ворот. На мир уже опускались густые летние сумерки, и за пределами стены делать было нечего в такую пору, но остановиться она не могла.
Ребенок! Подумать только!..
И где были ее глаза? Почему она не догадалась раньше?
Айна злилась на себя, на мать и на весь мир. Злилась и шла все быстрее, яростно пиная мусор под ногами, пока не уперлась в запертые ворота.
Ну конечно. Уже слишком поздно, чтобы держать их открытыми. Могла бы и догадаться...
– Хэй, Айна! Ты куда это на ночь глядя? – из окна Воротной башни высунулся Кнут. – Или тебе не терпится попасть в лапы к бродячим разбойникам? – Айна сердито дернула плечом. Какие разбойники в этих краях? Разве что полудикие псы, что ошиваются близ деревни. Кнуту она ничего не ответила и хотела уже развернуться, чтобы пойти к лестнице на стену и хоть там посидеть в тишине и одиночестве, но стражник, коротко усмехнувшись, добавил: – Иди сюда, глупыха. Вкусным угощу!
Айна давно уже вышла из возраста, когда ее можно было подманить на пряник. Она бы вовсе фыркнула на предложение стражника, но обижать парня ей не хотелось. Айна вспомнила, как тот заступился за нее на кухне в день приезда Рина и со вздохом толкнула дверь, ведущую в башню.
На лестнице было совсем темно: Кнут сидел на сторожевой площадке башни без огня, чтобы лучше видеть в сумерках, которые опускались на землю. Стража в замке была исключительно для порядка, лишь бы окрестные не думали, будто могут шляться туда-сюда без малейшего контроля. Ну, и на ночь ворота неизменно закрывали. На всякий случай, от лихих людей, которых в Северном уделе было не так уж много.
Поднявшись на площадку, Айна легла грудью на каменную стену башни и выглянула наружу. Свежий вечерний принес запахи трав и ночных цветов, пьянящие, пронзительные, зовущие вдыхать полной грудью.
– Держи, – Кнут возник рядом и сунул ей в руки большой кусок яблочного пирога. Пирог пах вкусно. Очень вкусно. Позабыв о своих прежних мыслях, Айна вцепилась в него, забрызгав рубаху соком от ягод, которыми было щедро сдобрено угощение. – Это я у Роны стащил. Она для своих пекла...
Раньше Айне тоже часто перепадали вкусности с кухни, не предназначенные для всех подряд, но в последнее время это случалось все реже. Она сделала еще один знатный укус и попыталась вернуть пирог Кнуту. Тот лишь отмахнулся, мол, доедай сама.
– Жаль, что свадьба господская не в нашем замке, – сказал он, потягиваясь на своем высоком деревянном стуле, с которого ему было далеко видно все сверху. – Вот бы тогда досталось нам разных лакомых кусочков! Когда хозяева празднуют, на кухне всегда можно поживиться чем-нибудь этаким...
Айна хмыкнула. Если бы свадьба была здесь, все было бы совсем иначе. И Рин бы не уехал так скоро, и разных артистов-музыкантов пригласили бы полный двор... Ну, да что теперь об этом.
– В город охота, – с грустью в голосе обронил вдруг Кнут. – Давненько я не гулял по рынку, да по разным трактирам! Вот уж где веселуха! Там оно, конечно, платить за все надо, зато и ждать милостей не приходится – приходишь и берешь, что тебе надо. Но пока господа не вернутся, старый Ерш меня точно не отпустит...
Айна слушала одно, а думала о другом.
Город.
Место, куда можно прийти и отыскать то, что тебе нужно.
В городе много людей и много путей. Нужно только найти в себе решимость уйти из замка.
Уйти одной. Потому что помощи ждать не от кого.
Айна смотрела вдаль, за горизонт и мысленно собирала вещи в старый заплечный мешок отца, который лежал на дне сундука у ее кровати.
В городе она сможет найти бродячих артистов и уговорить их забрать ее с собой.
А мать... у нее теперь будет новый ребенок, чтобы его любить. По-настоящему.
9
Замковые люди выбирались в город редко. Чаще других там бывал только помощник управляющего.
Еще с вечера Стан велел проверить и телегу, и лошадей, потому что не любил неприятных сюрпризов и предпочитал ко всему подготовиться заранее. А на следующий день он выезжал из замка до рассвета, чтобы к разгару утренней суеты уже быть на месте. Обычно Стан брал с собой пару работников покрепче – таскать тяжелые покупки. И почти всегда прихватывал кого-нибудь из замковых. Айна тоже несколько раз попадала в число счастливчиков, и тогда пивовар Эст давал ей на дорогу пару монет – побаловать себя на рынке, куда непременно заезжал Стан.