Академический дефектив
Шрифт:
Меня крепко обняли, подарив легкое прикосновение губами к губам. Я стояла, уткнувшись в чужую грудь и обнимая его за талию дрожащими руками.
— Я вот теперь смотрю на твои клыки, — послышался голос, а я боялась даже вздохнуть, поглаживая пальцами его спину и замирая. — И понимаю, что забыл про них.
— Укушу-с! — сглотнула я, шмыгая носом. — Еще как укушу-с!
— Укусишь, укусишь, — послышалось в ответ, а я улыбнулась, тщательно пряча улыбку.
— Я не верю, что ты смог простить, — вздохнула я, прислушиваясь к чужому сердцу.
— Правильно делаешь, — произнес демон, отстраняя меня. — Мне пора. Ты пока остаешься здесь.
— То есть, это — не случайность? Смерти не случайны? Ты знаешь про Академию что — то, чего не знаю я? — спросила
— У меня может быть тысяча версий, — произнес демон, поправляя на руке перчатки. — Но это мои догадки. Люди поражают меня. Они не только к нам, но и друг к другу относятся «по-человечески».
Он прямо выделил это слово, а потом растворился, оставив мое сердце в растерянности. Я улеглась в гроб, задвинула крышку и прикрыла глаза. Моего отца убил демон, которого он вызвал, чтобы спасти мою мать. Мой отец уничтожил демона, понимая, что даже они не способны воскрешать людей из мертвых. Я должна ненавидеть демонов за то, что вместо любящей семьи у меня были опекуны с их любовью «от сих до сих», за то, что разрушили мою жизнь. Но ведь это же не демон виноват в том, что его вызвали? Это же не демон виноват в том, что где-то в глубине людского сердца родилось сокровенное желание? У отца не было выбора. Людская магия была бессильной. Он ни за что бы не вызвал бы демона, если бы знал, что есть другой способ.
Мой отец был боевым магом, поэтому всегда говорил, чтобы я делала все сама. «Папа! Подай мне куклу!», — слышался собственный голос, а я пошевелила губами, вспоминая собственные слова. «Встань, и сама возьми. Никто не будет исполнять твои желания. Только ты сама!», — слышался далекий и почти забытый голос, который так усердно стирали из моей памяти. «Ну па-а-ап!», — капризничала я, рассказывая с детским лукавством, что она слишком далеко, что у меня ручки короткие, и что ножки устали сегодня бегать. «Нет! Все сама!», — слышался голос отца.
В море сумбурных воспоминаний, в тревожной полудреме, я сумела дожить до вечера. Сердце мое, немного успокоившись сном, отказывалось верить в то, что было вчера, убеждая меня в том, что это всего лишь мне приснилось.
— Вам на занятия! — послышался отчетливый стук в дверь, а встала, поправляя съехавший парик и продирая сонные глаза. — У вас по расписанию «Магическая теория», а следующий урок «Кровопускание».
Сидя в аудитории и тихо засыпая под пространные рассуждения невысокого, светловолосого, но вполне симпатичного преподавателя, о природе магических вещей, про то, как драконы бороздят небеса нашего мира, про то, что без магии теперь никуда даже вампирам. Нас долго и упорно возили клыками по будущему курсу, не забывая упомянуть, что, в отличие от людей, мы не будем изучать целый список опасных, а поэтому абсолютно ненужных, заклинаний. Пока все внимательно слушали, я задумчиво штриховала красными чернилами нервный контур в тетради, оставляя кровавую дорожку клякс. Странные мысли блуждали в лабиринте «но» и «вдруг», как неопытные туристы. К концу урока они благополучно зашли в тупик, потоптались там немного, потом пристали ко мне, вопя, что аргументы кончились, факты кончились, и им теперь суждено погибнуть в этом тупике.
Уныло переставляя ноги и игнорируя знаки внимания, я тащилась за стаей вампиров в следующую аудиторию, где на меня смотрел нарисованными точками глаз знакомый, изгрызенный манекен. Ко мне приставали, звали в свои компании, анонсировали какие — то ночные вылазки в лес, пытались заинтриговать «бутылочкой крови, привезенной из дома», а я вежливой улыбкой посылала всех в сторону солнца, раздражаясь от каждого «Привет!».
— Господа и дамы! Сегодня мы восстанавливаем древнюю традицию охоты на людей! И пусть сейчас это запрещено законом, но мы не должны растерять навыки, которые нарабатывались тысячелетиями! — начал лекцию Андрес, положив руку на плечо своего манекена. — Чтобы успешно охотиться на жертву, нужно мыслить, как жертва! Несколько столетий назад был выпущен закон, который запрещал вампирам вламываться в чужие
Андрес подошел к манекену и негромко спросил «Доброй ночи, а вы не подскажете, как пройти в библиотеку?».
— Понимаете, библиотека как бы возвышает вас в глазах прохожего, представляя человеком интеллигентным и образованным! — пояснил преподаватель, пока все дружно записывали. На доске появлялись еще вопросы, а Андрес взмахнул кружевной манжетой, приглашая меня подойти.
— Вот, вы — Эльжбетта, человек. Сейчас мы представляем, что вы — человек, который идет домой по темной улице. Постарайтесь мыслить так, как мыслит жертва! Я буду задавать вам вопросы, а вы будете на них отвечать, как это сделал бы человек! И объяснять, почему вы именно так ответили, — разъяснил задание Андрес, а на меня с интересом уставилась вся аудитория.
— Доброй ночи! Как пройти в библиотеку? — послышался вопрос.
— Пошел вон! Какая тебе библиотека? — шарахнулась я, представляя себя на месте жертвы.
— Помогите! Спасите! Ненормальный!
— С чего это? — удивился преподаватель, а я повернулась к нему и посмотрела в глаза.
— Вы идете куда-то ночью, спешите, а тут к вам пристает какой-то тип. Причем, хочет пройти куда? В библиотеку! Когда в последний раз вы видели круглосуточную библиотеку?
— возмутилась я.
— Хорошо, — со скрипом зубов согласился Андрес. — У вас огоньку не найдется?
— И тут же в вас летит заклинание огня! — усмехнулась я, глядя на список остальных наивных вопросов, которые обычно возвещают большие неприятности как для ночных ходоков так и для ночных едоков. — Тут на половину вопросов ответ один: «Пшел вон!». А вот за этот можно сразу по морде заклинанием схлопотать! Какой романтик придумал: «Ах, не находите ли вы эту ночь прекрасной и удивительной!». На что вы рассчитываете?
— Между прочим все это есть в учебнике, который вы должны знать так, чтобы от клыков отскакивало, — в голосе преподавателя послышалась обида, а мне показали старинный учебник. Я присмотрелась к году, а потом обвела взглядом вампиров, прекрасно понимая, почему они вечно голодные и их так мало осталось!
— Еще спросите, где здесь подают экипажи! — огрызнулась я, представляя, как снимаю цилиндр с головы. — Рассказываю. Не подскажете, как пройти в круглосуточную аптеку? Давление поднялось, что-то плохо соображаю! Где тут аптека поблизости? И обязательно одеться небрежно. Куртку не застегивать… Можно даже в домашних тапочках! Вы же по легенде на минутку выбежали! Человек проникается жалостью, ведет вас в аптеку, а вы уже три раза выслушали историю его болезней и успели примерить на себя все симптомы! Ругайте целителей, цены на зелье, слушайте истории, в которых кто — то обязательно умер в страшных муках от точно такого же прыща на носу, как у вас!
В аудитории повисла тишина. Андрес смотрел на меня странным взглядом, а потом задумчиво скрипел зубами.
— Откуда вы знаете, что люди именно так мыслят? — наконец изрек он.
— А когда вы в последний раз общались с людьми? — спросила я, слыша шум, который нарастал в аудитории. — Есть еще вариант с круглосуточной гостиницей и неправильным адресом! Пишете адрес на бумажке и тыкаете его всем прохожим, таща за собой чемоданы.
«Что ты творишь?», — орал внутренний голос, крутя пальцем у виска. — «Ты же их охотиться учишь! На людей!». Я, только что рассказывающая про то, как супруг или супруга выгнали тебя из дома после скандала, внезапно осеклась.