Академия Безумцев
Шрифт:
«Просто скажите «сияние», Аня», – раздался приятный голос у меня голове. «Вспомните о свете и произнесите всего одно слово», – мягко попросил он.
– Сияние, – сказала я, если так было надо.
Пришло облегчение и приятное тепло. Моя правая рука будто стала в разы сильнее, но не тяжелее.
Мой лоб опять накрыли, и я… спокойно заснула.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ, В КОТОРОЙ Я УЗНАЮ О СВОЕЙ ВРОЖДЁННОЙ СПОСОБНОСТИ
Странно просыпаться без ощущения преследования, безысходности и ужаса. Лежать с закрытыми глазами, выброшенной из уютной бессознательной темноты в темноту сознательную, потому что пора вставать. Подушка под щекой, простынь, одеяло, меня накрывавшее – всё было согрето естественным жаром тела.
С опаской, но я приоткрыла глаза. Всё вокруг тонуло в полутьме, указывая на наступление вечера.
Я лежала на кровати, лицом к письменному столу, с которого спадала зелёная лоза. Протянув руку вперёд, я легко дотянулась до неё и покачнула. Приподнявшись на локте, оглядела комнату и поняла, что уснула в спальне эльфов, пустовавшей на момент моего пробуждения. Откинула одеяло – обувь на мне отсутствовала, но платье с чулками были на месте, хотя первое сильно помялось во сне.
Туфли нашлись на травяном ковре рядом с кроватью и, сев, я тут же вдела в них ноги. Ткань одежды липла к спине, я вспотела.
Находившаяся неподалёку от кровати дверь открылась, стукнув по стене и запустив прямоугольник света из коридора в помещение.
– Тише ты! Девочку разбудишь, – я узнала голос Флёраны, хоть и тихий.
– Так мы же и так собирались её будить? – а вопрос принадлежал Сэйнару.
– Есть разница между тем, чтобы нормально разбудить словами и запахом еды, и тем, чтобы оглушить спящего к чертям Матери Земли? – слова Флёраны сопроводил смешок.
– Аня, добрый вечер! – поприветствовал меня Риэр, вошедший в комнату. В руках у него был железный поднос с ароматными булочками и стеклянным стаканом с чаем. – Вы ведь голодны, верно?
В животе предательски заурчало.
Сэйнар и Флёрана ввалились в комнату, тут же прекратив свой разговор. Эльфийка приложила подушечку указательного пальца к подушечке большого правой руки и подула в образовавшееся яйцевидное отверстие, зажигая магический белёсый огонь под потолком.
– Вы очень любезны, – несколько запоздало отреагировала на реплику её близнеца я.
Риэр поставил поднос на ближайший ко мне стол с лозой и, сев на стул, поинтересовался:
– Как ваше самочувствие? Болит ли голова? Руки?
Я прислушалась к себе, но со мной всё было в порядке. Действительно в порядке. Я попыталась в подробностях вспомнить, как заснула, и…
– Вы отдали Алексии пыль? – из всех вопросов, вертевшихся на языке, первым почему-то слетел именно этот. Скорее всего, потому что я хотела, чтобы мои слёзы не были пролиты понапрасну.
– Да, и даже видел драконёнка, которого спасли с её помощью, в столовой, – мгновенно ответил Риэр, и скоростью своего ответа убедил меня в том, что говорит правду.
Подумать только, для кого-то сын поехавших чешуёй драконов был просто драконёнком…
– То, что тут произошло, – я глубоко вздохнула, – останется между нами?
Хотя тон мой слышался спокойным, внутри я была очень сильно напугана. Не такого я ожидала, когда соглашалась выполнить условие Риэра. Неприязни, страха – да, но не боли до потери сознания, не ужаса до потери себя, не продолжения мучившего меня годами кошмара…
– Тебе известно, что у тебя запечатаны воспоминания? – вмешалась в нашу с Риэром беседу Флёрана, волосы которой, к слову, вновь поменяли цвет, на светло-русый. Она взяла с подноса булочку и протянула её ошарашенной мне. – Держи, после целебного сна нужно есть.
– Что значит: у меня запечатаны воспоминания? – спросила я, направив всё своё внимание на эльфийку.
– То и значит, – девушка дёрнула рукой, настойчивее предлагая мне булочку и вынудив её взять. – На счастье, мой братец унаследовал целительский дар нашей матушки и развил способности менталиста. Ты ведь и сама не ожидала, что так буйно отреагируешь?
Конец ознакомительного фрагмента.