Академия чёрной магии
Шрифт:
Я натянула на лицо улыбку из серии, что вопреки всему. Бодро вскочила с кровати и вяло поплелась в ванную. Одна досада: расчичверивать времени нет. Я подхватила сумку с тетрадями и поспешила в столовую вслед за огоньком. Я честно старалась запоминать дорогу, но пока выходило не очень.
Ранний завтрак обилием блюд не щеголял. Я ограничилась оладьями, яйцом всмятку, парой тостов и чашкой чая. Наверное, мне стоило поесть плотнее, но взглянув на шкалу браслета, я поняла, что рискую опоздать. Я торопливо отнесла поднос с грязной посуды в соответствующее
До места занятий я добралась с пятиминутным запасом и застопорилась. Я не знала: следует войти сейчас, дождаться точного времени или ждать преподавательского приглашения. Вопрос решился сам собой. Дверь открылась, и на пороге появился седой старичок в синем свитере, брюках болотного цвета и с изящной резной тростью.
– Это вы самоубиться желаете? – спросил он, весело щуря на меня глаза.
– Да.
– Заходи, красавица.
Я споткнулась. Второй, кто обращается со мной по-человечески. На первый взгляд.
– Садись, и скажи-ка мне, адептка, откуда у тебя дар.
– Не знаю, – честно ответила я. Я с ним родилась, наверное. Самой бы узнать.
– Так ты не наша. Не нозанская.
– Нет. Я с Земли.
Он кивнул своим мыслям и повернулся ко мне.
– Звать меня магистр Дайнич. И самоубиваться тебе, пожалуй, рановато. Я вот тоже планирую, планирую, а всё без толку. Каждый раз думаю: «Дай ещё чуток поживу». И откладываю. Вот и ты так делай.
– Ага.
– Женщины Нозаны магических способностей лишены. А Нозана – это магия. Вот они и оказались на последних ролях: рожают, стряпают. Знатные – вышивают. А маги нос задирают. Ты уже поняла.
– Да, магистр Дайнич.
– Лично я к женщинам отношусь с искренней симпатией. А нос…. Я бы задрал, да шея болит. Уж не обессудь, буду по-свойски. И скажи мне, Виктория, как тебя угораздило в самоубийцы записаться.
– Вы знаете моё имя? – я удивилась, а магистр засмеялся кашляющим смехом:
– Да ты знаменитость, деточка. Новость века: в Академии женский пол. Тебя знают все адепты и магистры.
Я отметила, что обслуживающий персонал он не упомянул.
– Расскажи старику, как на визит решилась?
Сколько можно говорить, чтобы не подставить Дема за излишнюю инициативность я не знала. Постаралась отвечать, огибая острый угол.
– Узнала, что адептов с суицидальными наклонностями не так много. А мне за неделю нужен результат. Вот и подумала… Чем меньше учеников, тем больше внимания каждому достаётся, тем выше шансы.
– Темнишь, детка, но не важно. Посоветовали тебе верно. Не хочешь говорить, кто? Не надо. Я не настолько любопытен. А теперь серьёзно. «Неотвратимые проклятия на основе самоубийства» выучить тебе придётся. Это моя любимейшая тема.
Я кивнула. Согласна.
– А я обещаю только ею не ограничиваться. Но начнём мы с суицида.
И мы начали. Начали с определения проклятия и классификации, прошлись по подходящим видам самоубийства. Например, спрыгивание с высокой башни совершенно не годилось. Зато хорошо шёл местный аналог харакири.
– Для начала с тебя хватит, – кивнул Дайнич. Я оторвала ошалевший взгляд от тетради и обнаружила, что исписала семнадцать листов. А почерк у меня мелкий, даже бисерный. Я вздрогнула.
– Могу отпустить пораньше, – улыбнулся магистр.
Я покачала головой.
– Магистр Дайнич, а можно вопрос не по теме?
– Давай, заслужила.
– У меня следующий предмет. «Простейшие наичернейшие заклинания». Если там будет практика, мне бы самые-самые азы использования магии.
– И задачку, Виктория, ты мне подобрала. Если совсем просто… То заклинания – это выделенная во внешний мир магическая сила, наделённая определённой формой и целью. Цель важнее. Это то, что твоя магия должна сделать. Например, новичок, желая защититься от магического удара, может просто выбросить в мир свою силу, желая защиты. И его магия сработает подобно щиту. Форма повышает эффективность. Условно говоря, чтобы защититься, новичок использует все силы махом, а если бы он воспользовался готовой формой, то расход был бы минимальным.
– То есть для начала я должна научиться программировать свою магию?
– Это второй шаг, детка. Первый – выпускать её из себя. Для начала без всякой цели.
– Ох.
– Не охай, не поможет. У нас ещё двадцать минут. Расслабься и слушай меня. Глаза закрой. Часто советуют ни о чём не думать. Глупость это. Думай об изнанке своих век.
Переспрашивать я не рискнула, хоть и хотелось. Послушно сосредоточилась на глазах.
– Зажмурься. До искорок зажмурься.
Искорки появились.
– Прикажи им уйти. Покинуть твоё сознание.
Надо ли говорить, что у меня не вышло? Старичок понимающе фыркнул.
– Открой глаза.
Открыла.
– Поморгай, успокойся и повтори. Этот метод не преподают. Но он самый действенный.
– А почему? – спросила я на всякий случай.
Магистр Дайнич рассмеялся.
– Не веришь мне, детка.
А должна? Но этого я не сказала, а пока придумывала ответ, он заговорил сам.
– Хочу за твой счёт повеселиться. Всем интересен твой потенциал, Виктория. До первого применения магии можно определить только наличие дара. А вот после ты становишься открытой книгой. Ровно до «прорыва».
– «Прорыва»?
– Обретения способности видеть магию. Если первый раз совпадёт с «прорывом», твой потенциал не узнает никто, даже я. Правда, были единичные случаи, когда «прорыв» случался до первого выброса магии. Но это только у магов с огромным потенциалом. Великанов. Последний такой умер полторы тысячи лет назад.
Идея не стать открытой книгой мне понравилась, поэтому я вновь зажмурилась. Но ни вторая, ни четырнадцатая попытка результата не принесли. Магистр Дайнич поджал губы и покачал головой, после чего нерадостно вздохнул и напомнил, что мне стоит поторопиться на следующее занятие. И подмигнул.