Академия Дивинат, или Светлая для Темного принца
Шрифт:
На короткое мгновение сохранили молчание, кажущееся сейчас столь необходимым. Просто смотрели в глаза, словно бы общаясь мысленно. Гладили пальцы — медленно, забыв про спешку и обо всем, что находилось за пределами этой комнаты. Переплетали их, изучали взглядами обнаженные тела, обжигая пристальным вниманием, заставляя кровь кипеть. Тепло улыбались, поочередно, с блаженной медлительностью сжимали ладони, оставляли губами незримые следы на пальцах.
Сладостные секунды. Волнующие. Нужные.
Казалось, за этот миг молчания
Вот значит, каково это — чувствовать...
Готов поклясться: раньше со мной такого не происходило. Но я знал наверняка, что подобное произойдет еще не раз. Лишь с ней. При одном брошенном на нее взгляде. Когда снова воровато вдохну запах ее волос. Когда она скажет колкость, посмеется или не утаит от меня печаль. Каждую минуту. Каждый день. Когда буду представлять ее образ и повторять имя, навечно въевшееся в уста.
От такого чувства трудно отказаться. Нет. Невозможно.
— Я много раз порывалась вырезать его ножом, — призналась шепотом. — Смелости не хватало.
Взяла меня за руку, аккуратно прижала ладонь к отвратительному знаку, портящему ее нежную кожу, отравляющему все существо. Знал бы — избавился бы от него еще в первую встречу.
— Убери его. Пожалуйста, — продолжила глухо, и я заметил, сколько сил она прикладывает, чтобы не дать пролиться собравшимся в уголках слезам. — Твой огонь — не нож. С ним я чувствую себя по-настоящему безопасно и защищенно.
Никогда бы не подумал, что несколько слов смогут вселить в меня вселенскую уверенность и вынудят Хаос зверски заклокотать в груди. Он просился на свободу, умолял помочь. Сам рвался к Ней, желая того же, что и я. Такое случалось нечасто — когда наши желания оказывались похожими.
Вобрав в легкие побольше воздуха, я сконцентрировался на ощущениях, позволяя пламени скопиться в кончиках пальцев. Они обожгли ей кожу молниеносно, вынудив скривиться. Элин тут же плотно сжала челюсти в решительной попытке подавить боль, но неприятный момент длился недолго — вскоре она облегченно вздохнула, должно быть, почувствовав, как смертельный жар сменяется живительным теплом.
Хаос был жесток с врагами, но не смел вредить тем, кто ему нравился.
Так же и сейчас: он сводил с женского тела клеймо, струился нитями огня по ее венам, не вредя, напротив, успокаивая. Не испытывал. Ласкал и наполнял силой.
Как только он утих, я осторожно опустил ладонь.
Исчезло. Бесследно.
— Потрясающе, — выдохнула Светлая, осматривая и ощупывая пальцами искусно проделанную Хаосом работу. — Как будто и не было.
— Его и не было, Элли. Никогда не существовало. Думай об этом — так будет проще.
Она хмыкнула, встретив мой взгляд, и придвинулась, позволяя одним выверенным движением усадить на себя ее миниатюрное грациозное тело. Обвила руками шею, прижалась грудью к моей,
— Если я буду так думать, мне придется забыть твой поступок, — сказала шепотом, мазнув губами по щеке. — А он важен. Очень важен. Ты избавил меня от кошмаров, Рей. Я не могу об этом забыть.
Нетерпеливо толкнувшись в меня, раздразнив и без того налившуюся напряжением плоть, она впилась губами в губы. Жадно, пылко, несколько грубо.
О темные боги, плевать…
Теперь мне некуда спешить. С ней у меня есть все время этого мира.
Приподнял стройные бедра и плавно опустил на себя, входя так глубоко, насколько позволяла наша вызывающая поза. Ловя губами ее стон, смотря прямо в затуманенные страстью глаза.
Она задвигалась первой. Доверчиво, без страха и тревог. Вначале медленно, не отпуская мой взгляд, шумно выдыхая и столь же громко вбирая накалившийся от желания воздух. А после быстрее, все более властно, раскрепощенно, принуждая последовать за ней, слиться с ее темпом.
Сердце одержимо ударялось о ребра. Дыхание сбилось, пламя вырвалось из источника, насытило крылья, подарив им шанс расправиться и тотчас сомкнуться вокруг девушки, буквально охватить ее неприступным коконом.
— Рей… я…
Не даю договорить — просто не могу спокойно смотреть на розовый румянец на щеках и обкусанные губы. Дико приникаю к ним, вновь пробую на вкус, с упоением слушая ее стоны, прорывающиеся сквозь наш безумный поцелуй. Сжимаю нежный холмик груди, скольжу выше, путаюсь пальцами в волосах…
И насаживаю. Снова и снова. Еще раз.
Глубоко. Резко. Часто.
Стискивая девичью грудь, горло. Поглаживая щеку и заново припадая к манящим устам.
Смелые, упоительные поцелуи. Жар дыхания. Бегущие по вискам и лбу капли пота. Смятые простыни и ноющая, но чертовски приятная боль в ногах…
Необходимое откровение, нагота разгоряченных тел…
Мы теряли голову. Сходили с ума одновременно, и обоим это нравилось. Растворялись в моменте, вжимались друг в друга так, будто весь мир сейчас канет во тьму, и это последний раз, когда мы можем насладиться нашей близостью. Нашим огнем. Общими желаниями и остротой чувств.
В глазах потемнело, все в теле напряглось до предела, и толчки стали быстрыми, безжалостными. А затем удовольствие, достигнув пика, яркой вспышкой ослепило нас, заставив выгнуться в спине, стать до невозможности ближе друг к другу. Мы наслаждались секундами единства и будоражащим кровь напряжением, вскоре сменившимся на чувственную истому.
Не двигались, дышали в унисон. Но долго я не выдержал — вжал Элин в себя, обнял с намерением продлить прикосновения ее и моей кожи. Коснулся носом волос, прикрыл глаза, довольствуясь тем, как изящные ладони скользят по спине, то подбираясь к основаниям расслабившихся крыльев, то возвращаясь к пояснице.