Академия героев
Шрифт:
К нам подошел Ян.
– Я знал, что все рано или поздно закончится для тебя хорошо, – сказал он Акиму.
Аким обнял Яна.
– Ты мне заменил отца, – услышала я его слова.
Ян похлопал парня по спине и обратился ко мне.
– Ну, а вы юная леди… – Аким издал непонятный смешок, я недовольно посмотрела на него. – Постарайтесь ни во что не влипать в своем мире.
– Так точно, капитан, – я согласно кивнула и обняла Яна.
Больше всего меня потрясло то, что после Лазурита к нам подошел Аристарх Никифорович. Тот, кого я первую
– Эй, егоза, у тебя получилось, – подмигнул он мне и широко улыбнулся. Улыбка была абсолютно не свойственна этому человеку, он никогда прежде не улыбался. – Поздравляю.
– Спасибо, – тихо пробормотала я, все больше удивляясь его добродушному поведению, и проникаясь к этому мужчине.
– Я могу… – он запнулся, отведя глаза в сторону. – Могу… Гкхм. Могу попросить тебя?
– Да, почему нет, – кивнула я, пытаясь предугадать, что можно попросить у семнадцатилетней девушки, которую отправляют домой.
– Если вдруг будешь в Петербурге… – Аристарх замялся, смущаясь все больше и больше. – Загляни к моей семье? Передай им привет, скажи, что я жив и скучаю. И еще раз, поздравляю с победой.
Мужчина пожал мне руку, оставляя бумажку в ладони, а затем крепко обнял, заставляя меня уже чувствовать себя неловко.
– Я постараюсь. Обещаю, как только смогу съездить… – пролепетала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– Спасибо, егоза. Спасибо.
– Время! – огласил Уилл, поднимаясь со стула.
– Удачи, – Аристарх отошел от меня.
Я тут же убрала записку с адресом в карман, чтобы не потерять. Взглянув на тренера, похлопала по кармашку, показав, что все будет хорошо.
И тут в плечо вонзилась игла.
– Ау!– взвизгнула я. – Что вы вытворяете?
Передо мной показался довольный Уильям.
– Слишком много телячьих нежностей, меня раздражает. Это для вашего же блага.
Перед глазами все поплыло. Что это? Яд? Я взглянула на Акима. Тот тоже стоял, пошатываясь, и удивленно смотрел на меня.
Меня повело в сторону. Ноги подогнулись, но я устояла. Акима тоже шатало из стороны в сторону.
– У меня кружится голова, – пробормотал он.
– У меня тоже, – ответила я ему.
Тут я почувствовала под собой твердый пол. Больно ударилась щекой. Перед глазами все темнело.
– Сколько вы им вкололи? – услышала я голос медсестры.
Уильям произнес число.
– Это слишком много для нее! Она может не очнуться! – голоса все отдалялись.
Меня куда-то уносило. Что происходит? Что они нам вкололи? Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на голосах, но ничего не получилось. И тут темнота окончательно поглотила меня.
***
Сильно першило в горле, и раскалывалась голова. Я застонала. Еле-еле разлепила веки. Мой взгляд уперся в белый потолок. В нос ударили запахи больницы.
Больница? Где я опять?
– Она очнулась, – произнес кто-то. Мне было как-то все равно.
Что со мной сделали? Что нам вкололи тогда? Я приподняла голову, стараясь разглядеть место моего пребывания.
Мне аккуратно надавили на лоб теплыми мягкими пальцами, заставляя опустить голову обратно.
– Не поднимайся пока, пожалуйста, – прожурчал молодой женский голос.
– Где я? – негромко спросила я. – В Академии?
– Ты в больнице, в реанимации. Ты не помнишь, что случилось? – я повернула голову на голос.
На табуретке сидела молоденькая медсестра. Ее светлые волосы были убраны в косичку. Почему-то именно косичка и притянула мой взгляд.
– Что? – пробормотала я, разглядывая переплетения светлых прядей.
– Ты не помнишь, что случилось? – повторила медсестра свой вопрос.
– Мне что-то вкололи, после чего я потеряла сознание, – все еще неокончательно очнувшись от забытья, ответила я.
– Нет, что было до больницы? – новый вопрос. В голове была каша. Я же и так ответила, что было до больницы. Что она хочет еще от меня?
– Я помню испуганное лицо женщины за рулем. И толчок в живот, – медленно события вставали на свои места.
– Хорошо, что помнишь, – выдохнула девушка облегченно. Наверное, у меня подозревалась амнезия.
Через некоторое время пришел врач и, осмотрев меня, пришел к выводу, что здоровью ничего больше не угрожает, но мне все равно придется наблюдаться какое-то время в больнице. Пока доктор осматривал меня, мне удалось узнать, что я находилась в коме около недели. Никто не мог выявить каких-то нарушений в работе организма, но я не просыпалась. Врачи предположили, что это травма головы, но я знала, что это не так. Во всем была виновата та сыворотка, которую Уилл ввел мне в большом количестве.
В этот же день, ближе к вечеру, меня перевели в обычную палату. К сожалению, кроме меня в ней больше никого не было. Женщину, что жила здесь, выписали этим же утром.
Вечер выдался скучным. У меня не было ничего, чем можно было бы себя занять. Мои вещи забрала неделю назад мама, когда я только сюда попала, поэтому у меня не было даже учебника по физики. А так хотелось почитать. Хотя бы книгу какую-нибудь дали, но нет, ничего. Можно было бы пройтись по соседним палатам и попросить у них какую-нибудь литературу, но я слишком устала от людского общения, поэтому просто валялась в кровати, размышляя обо всем, что произошло со мной за этот год.
Год! Я целый год пробыла в Академии, оторванная от реальной жизни, подвергающаяся постоянным угрозам жизни, и теряющая друзей. Какая-то мысль больно кольнула голову и тут же пропала, мне даже не удалось ухватить ее за хвост. Что-то было не так. Что-то я упустила.
Поднявшись с кровати, я голыми ногами прошлепала к окну и выглянула на улицу. Там в темноте горел одинокий фонарь.
И тут я поняла, что меня смущало. Меня смущала сама мысль об Академии, словно это было просто сном. Словно ничего не происходило весь год. Будто бы ничего было.