Академия людей 1
Шрифт:
Так что с одной стороны радость встречи, а с другой тоска и боль, как от предательства. А шуршы очень умные. Хоть и страшные.
– Прежде чем мы перейдём туда, я должен предупредить вас, что это последний наш переход в пески, – тихо закончил Кар.
В аудитории внезапно всё стихло на столько, что стал слышен стук моего сердца, словно разбивающий эту нереальную тишину как стекло на миллионы осколков, собирающихся вновь и вновь с каждым вздохом. Как последний? А как же Шарик?! Я оглянулась на одногруппников, которые с недоумением переглядывались друг с другом и со мной. Как
– Профессор Кардэйл!
– Мы не можем же вот так…
– Они ведь нам верят!
– Но почему?!
– Что нам делать?
…Раздавались крики и вопросы студентов со всех сторон.
– Вот о том, что нам делать, я и хотел поговорить. Вопрос почему не имеет значения, но я всё же отвечу. Кое-кто из ваших родственников узнал о наших практических занятиях в песках Барагоны. У меня был выбор, либо прекратить наши вылазки туда, либо распрощаться с одним из вас навсегда. Поскольку привыкать к новому бездарю мне не хочется, я решил выбрать первый вариант.
– Кто?
– Что за родственники?
– Почему из-за одного, должны страдать все?
– Это не справедливо!
– Так не честно!!
Опять загалдели студенты.
– А ну заткнулись все, – тихо, почти шёпотом медленно проговорил Кардэйл. Но его каким-то образом услышали все. И снова установилась нереальная тишина, – Я нашел способ вытащить оттуда шурш. Тихо! Я не договорил, – шикнул Кар на студентов, только-только собравшихся благодарить его.
Кар умеет держать эффективные паузы. Но что за способ? Каааар! Не томи уже! И хватит светить своими красными глазами, нас этим уже давно не проймёшь.
– Есть древний ритуал привязки сущностей. Мы можем привязать сущность шурш, саму их суть, к вашей сущности. По сути, это сложнейший ритуал восимимерной привязки души и тела шурша к вашим душе и телу. Это больно. Очень. В результате шурш будет являться как бы вашей частью. Вы сможете управлять им. Но в то же время, он будет самостоятельной личностью. Это не всегда удобно. Даю вам полчаса на размышления, надо ли вам всё это. Потом будет поздно, и ритуал провести мы не успеем, – сказал Кар и перевернул тридцатиминутные песочные часы.
Но не успели первые песчинки упасть, как аудитория взорвалась криками согласия и вытянутым лесом рук. На ритуал согласны были все без исключения. Ребята предложили не терять зря время и отправиться сейчас. Ещё бы! Кар, ну что за глупые вопросы! Да как можно отказаться?! А…. это, наверное, очередная проверка ребят на готовность… готовность к чему? К жизни?
– Что ж, признаться, вы меня не особо удивили, хотя и были некоторые сомнения. Тогда готовьтесь. Будет больно. И ещё, ритуал мне помогут проводить три песчаных духа.
Что? Да ну нафиг! Это шутка такая? Ну неееее! Нет же? Мы с ребятами оглядываемся друг на друга. С другой стороны, Кар мне не враг. Он уже столько раз меня вытаскивал не для того, чтобы так бездарно и трудно убить. Я ему верю даже больше чем самой себе! Я посмотрела Кардэйлу в глаза, вложив во взгляд всё свое доверие. А он медленно опустил ресницы, подавая знак, что понял мой взгляд.
– Кто желает отказаться поднимите руки, – в последний раз предложил Кар. Ни одной руки поднято не было. Всё правильно. Так как надо.
Кар открыл портал и бросил плетение-манок для стаи. Мы стали подходить к порталу, морально готовясь к боли. Интересно, это будет так же как с тенями? Наверное, нет. Всё-таки там высасывается и энергия, и кровь, и жизнь. А здесь наоборот, как бы пополняется, если я верно представляю себе процесс. Ну, а как тогда?
Через несколько минут мы вошли в портал. Шуршы нас уже ждали. После облизательно-ласкательной программы Кар сообщил, что мы начинаем. По указанию Кара я первая зашла в один из трех кругов, начерченных прямо на песке. Кар поманил Шарика и долго смотрел ему в глаза. Затем Шарик лег и Кар вытащил из песка кинжал. Нет-нет. Я ему верю. Кар же знает… Он же друг, он…
– Нет! Кар! Что…, – закричала я вампиру, когда тот занес кинжал над беззащитным животом Шарика. Ну нет же!
– Тише Лана. Так надо. Верь мне, – сказал вампир. Да я ведь верю! Но не надо так! Проглотить комок в горле.
– Смотри ему в глаза, – приказал вампир.
Я смотрю, смотрю! Шарик, миленький, потерпи чуть-чуть, Кардэйл, он умный, он не сделает плохо! Так надо, маленький. Мы тебя вытащим отсюда. Кардэйл сможет! Если не он, то никто!
А из красных, без зрачков, светящихся глаз Шарика всё уходила и уходила жизнь, сочась тоненькой струйкой из раны в сердце. И хвостик его всё медленее и медленнее стучал по песку, показывая, как Шарик верит нам. Верит мне. А я верю Кару. Верю? Верила?
А кровь всё вытекала и вытекала в канавки этого круга с разными завитушками. И вот уже круг наполнен почти на половину, а кровь уже не вытекает. И глаза Шарика уже застыли. А я не могу оторвать взгляд от его потускневших глаз. И даже внезапная резкая боль в сердце и крики одногруппников не смогли заставить меня оторвать взгляд от мёртвых глаз Шарика.
И теперь было больно. Только вот что больнее, пронзённое сердце или боль от потери друга, которому верила? Или боль от потери существа, доверившегося мне? Да и как Кар смог меня убить? Ведь он вот он стоит, не шелохнётся. А… Он же говорил, что у него есть помощники, духи песка. Всё вокруг вдруг закружилось, всё сильнее и сильнее напоминая карусель, слетевшую с катушек. И вот уже не карусель, а воронка затягивает меня в мертвые глаза Шарика. Которые вдруг внезапно вспыхнули, обжигая сетчатку глаза. Красный свет глаз Шарика внезапно тысячами игл прошелся по телу, сосредоточившись на левом предплечье и вгрызся в кожу, мышцы и кости. Я, не выдержав, закричала.
Как так?! Меня же убили! Почему теперь-то так больно!!!! Кар, собака бешеная, даже убить нормально не может, гад вампирский! Я тебе, рожа иномирная, в кошмарах являться буду. Я призраком стану и всю твою бессмертную жизнь испоганю! Ты у меня еще будешь завидовать лю…. Эмм… ээ Э?
Фррр, фрр… фшшх… Э? меня вдруг окатило волной восхищения и восторга. А еще безмерной и безусловной любви. Так, как мог только Шарик.
Это кто? Где это?
– Лана, хорош, прохлаждаться. Как ощущения? – спросил меня Кар.