Академия Магии или Клянусь Любить Тебя Вечно
Шрифт:
— Завидуешь? — самодовольно спросил он, складывая руки на груди.
— Было бы чему.
Мужик нахмурился, но как не странно промолчал. После, хмыкнув, направился обратно в комнату.
В принципе, я знал, с чем он вернется, главное чтоб одеться не забыл.
— Твоя пушка также бесполезна, как и то, что у тебя про меж ног болтается.
— Уверен?
— Более чем. — махнув рукой, выбил у него пистолет из рук и, сжав кулак, увидел, как у мужа… бывшего мужа Ариши раскрываются глаза от боли.
Быть богом, создателем мира, не так легко,
Это слишком большая ответственность. За одну ошибку можно лишить миллиарды людей жизни. Убить все живое, что еще минуту назад цвело и пахло. Погубить все то, что с таким трудом взращивал. Холил и лелеял. И не будет не единой возможности хоть кому-то помочь.
Исходя из наших законов, я не мог, просто потому что мне захотелось или так будет правильней, убить кого-то в своем мире. Я создал, я и тронуть не могу.
Сделай я ошибку и мой мир канет в бездну. Раствориться. Его поглотит черная дыра с самыми кровожадными чудовищами. Мои создания будут мучатся вечность, только из-за моей прихоти.
Потому я и не могу убить своего старшего сына и не только потому, что дал клятву его матери. Не могу из-за него пустить все ко дну. Не могу убить своих родных.
И вот именно сейчас, я безумно рад, что мир Ариши, это мир моего отца и убить здесь я могу. Что и хочется сделать незамедлительно.
— Я тебе объясню кое-что. — Продолжая сжимать, будто в тиски, его сердце. — Судьба тебе дала просто нереальный шанс для счастливой жизни, подарив такую женщину, как Арину, а ты взял и просрал его. Ай-ай-ай, не хорошо это. Быть таким неблагодарным. Отказываться от подарков богов. Как же не хорошо. Но… сейчас я хочу узнать, где Михаил. И я спрашиваю один раз.
Резко дернув рукой, ослабил хватку и отпустил из невидимого захвата его орган жизнедеятельности.
У мужика подкосились ноги, и он рухнул на пол.
— Ты кто такой и что ты со мной сделал?
— Не те вопросы, а я все жду ответ на свой.
Опустив взгляд на его ширинку, вновь сжал руку в кулак и бывший муж Ариши, закричав на всю квартиру, схватился за яйца, катаясь по полу.
На его вопль выбежала какая-то девка, благо одетая. Даже не взглянув в нашу сторону, прошмыгнула в коридор и выбежала в подъезд, видимо, даже без обуви.
Подняв вторую руку, я махнул резко рукой влево, затем так же вправо, после вверх и так же резко вниз.
Мужик, находившийся напротив меня, не отставал от моей руки. Влево, вправо, вверх и резко падает вниз на пол. Прям, душу отвел.
— Итак…
— Хватит, хватит! Я понял. Не надо, пожалуйста. Я скажу. Скажу…
— Пока ты только ноешь.
— Он в России, в семье Скворцовых. Ростов-на-Дону, Серебрякова четыре. С ним все хорошо, клянусь, — продолжал выть мужичонка.
— Ну, что ж проверим.
На его лице отразилось секундное облегчение, но тут же сменилось ужасом, когда я шагнул к нему и протянул руку.
— Да, ладно. Сказал же, проверю.
Глава 14
Слабый
В силу сильной слабости
Сильного пола к слабому!
Гринвонд
— Привет, любимая. — Занятия кончились, и я рванул домой.
Лина сегодня не ходила на лекции. С утра сказала, что плохо себя чувствует. И я спешил домой.
— Привет. Как день прошел? — не поднимая на меня глаз от кружки, что держала в руках, спросила она.
— Нормально. Ты как? Приболела? — я подошел к своей жене и обнял ее за талию. Я надеялся, что она скажет, что у нее слабость или голова кружится или тошнит. Ну, хоть что-нибудь, что будет намекать на ее беременность. С того момента, как мы поженились я ждал этой новости с нетерпением.
— Ннет, наверное. — Чуть заикаясь, ответила русалочка и посмотрела на меня.
— Лин, родная, что такое? — я прижал ее крепче и поцеловал в шею, прокладывая дорожку поцелуев к ее скуле, затем целуя щечки и впиваясь, наконец, в мои любимые губы. Она ответила, тут же. Запустила свои ладошки под рубашку и огладила мою грудь. — Поднимемся наверх?
Прошептал я девушке и перенес ее в нашу спальню. Аккуратно расстегнул пуговички ее кофты.
— Родная моя. Любимая, — шептал ей, в промежутках между поцелуев. — Я так люблю тебя. Всегда буду любить тебя. Тебя и наших детей.
После этой фразы Лина замерла, перестав меня гладить и отвечать на поцелуи. Сделала шаг назад и, опустив руки, отвернулась.
— Лин?
— Нам нужно поговорить. Давай спустимся в гостиную. Я сделаю чаю.
Не дождавшись моего ответа, она вышла из спальни и спустилась по лестнице вниз. Испугавшись такой ее реакции, поспешил за ней. Хотел вновь прижать к себе, но она усадила меня за наш обеденный стол и села напротив меня.
— Грин, послушай, пожалуйста, меня и не перебивай. Мне очень тяжело это говорить. Поэтому прошу, выслушай.
— Хорошо. — Тяжело сглотнув, пообещал ей.
— Я хочу попросить у тебя прощения, что не сказала сразу, что молчала. Ты должен был узнать сразу же, как выяснилось все. Но я… боялась. Медлила что-то,… прости меня. Еще я хочу сказать, что приму твое заявление о разводе без вопросов. Я понимаю, что в империи демонов ты не последний человек, точнее демон, и продолжение рода это серьезное основание…
— Лина, Лина, ты о чем? Какой развод? — я слушал ее и ничего не понимал. Она не хотела поднимать на меня свой взгляд, уткнувшись им в скрещенные руки на столе.
— Я о том, что несколько месяцев назад я была у знахарки, и она сказала, что я не смогу иметь детей. Любовь это подтвердила, как и то что, к сожалению, помочь мне восстановиться не сможет. Сил совсем не хватает.
Когда она говорила про то, что не сможет родить смотрела четко в глаза. Не моргая. Не улыбаясь. С ели сдерживаемыми слезами. И я понял, что это не шутка, не дурацкий прикол, как выразился бы Мрак.