Академия моей любви
Шрифт:
Последние два года приёмные родители лелеяли надежду свести меня с Кириллом, сыном папиного компаньона, а я старательно отбивалась. И вот теперь, когда мне уже месяц как восемнадцать, они взялись за дело всерьёз.
Сам Кирилл был не против, более того, рьяно агитировал за свадьбу. Сначала это были шуточки из серии «поженимся, будем жить долго и счастливо», а потом Кирилл, как выражается приёмная мать, возмужал.
Шутки стали навязчивыми и ниже пояса. Я столько раз слышала про удовольствие, которое мне доставят в постели, что начала распознавать их ещё до того, как Кирилл открывал рот.
При том, что звучало подобное только наедине, я стала всячески избегать любых тет-а-тетов. Тем неприятнее было обнаружить Кирилла возле института, в котором я проучилась всего два дня, с букетом роз и хитрой улыбкой на лице.
– Эх, Ринка, не уйдёшь ты от меня, – заявил Кирилл.
Это случилось позавчера.
А сегодня – вот. Когда вернулась из института, папа пригласил в свой домашний кабинет и поставил ультиматум.
– Рина, хватит валять дурочку. Я понимаю, что ты ещё молода, тебе нужно учиться, но мы обсуждали с Кириллом, он даст тебе возможность закончить институт.
Мой непонимающий взгляд, и приёмный отец объяснил:
– Кирилл проследит, чтобы вы как следует предохранялись. Уверен, он сможет.
Я закатила глаза и взвыла, а разговор свернул на привычную колею.
Мол, Рина, мы тебя удочерили, вырастили и очень любим, но имей совесть. Компаньон уходит из бизнеса по состоянию здоровья, его долей будет владеть и управлять единственный сын – Кирилл. Ты Кириллу небезразлична, нравишься его семье, и грех терять такого парня. Ещё больший грех – терять бизнес! Нужно укрепить компанию, упрочить место нашей семьи, и ты не маленькая, должна понять.
Второй момент – любовь это прекрасно, но не будь дурой. Любовь – вопрос решаемый, она приходит со временем, нужно лишь привыкнуть и немного потерпеть.
– Потерпи, Рина! – привычно повторил приёмный отец. Мать, вошедшая в кабинет и заставшая последние реплики проповеди, убеждённо кивнула.
Самое странное – они не издевались. Оба действительно считали любовь чем-то наживным и, убеждая выйти за Кирилла, желали мне добра.
Ещё одно привычное – в процессе разговора я вновь пожалела, что у меня только братья. Будь в семье Холодовых ещё одна девочка, можно было попробовать эту великую миссию спихнуть.
Впрочем, шучу. Я просто завидовала братьям, им женитьбу по расчёту не предлагали. А ведь можно! Два высоченных, двадцатипятилетних лба!
– Рина… – слово взяла мама, и я уже знала, что она скажет.
– Нет. – Стало моим ответом.
Мать осуждающе покачала головой и ушла.
Тяжесть переубеждения баранов – так называли споры со мной – опять легла на плечи главы семейства. Меня в жёсткой форме уведомили о том, что хочу или нет, а помолвка будет. Торжественный банкет с приглашением бизнес-элиты пройдёт в следующие выходные, и Кирилл уже заказал ресторан.
На этой «приятной ноте» я из кабинета вылетела. Сбежала по лестнице, проклиная эту бесконечно огромную квартиру, схватила сумочку и выскочила в общий холл.
Что делать я не знала, поэтому, как всегда, помчалась к своей подруге Даше. С недавних пор Даша жила на другом конце города, но расстояние было последним, что могло меня остановить.
Уже там, у подруги, я разрыдалась, принялась топать ногами, визжать и высказывать всё, что думаю об идее родителей, и о самом Кирилле. В этой истерике Кирилл был признан похотливой слюнявой сволочью – да, мы целовались несколько раз.
Даша сочувственно кивала, а когда я немного успокоилась и перестала напоминать опухшего красного бегемота, позвонила Светке с Эллиной. Все вместе мы оделись в неприличные платья, нанесли боевой раскрас и, распив бутылку шампанского, отправились в клуб.
Мне хотелось исчезнуть. Просто исчезнуть, раз план как избежать свадьбы пока не придумывался. Но исчезнуть я не могла, поэтому… веселиться! Сбросить напряжение, чтобы разгрузить голову и всё-таки придумать что-нибудь!
Но придумывалось плохо.
Даже после третьего коктейля, даже с участием коллективного разума.
Нет, Дашка со Светкой проявляли полное понимание и истинную девичью солидарность. Жаль только, что предложение прибить и закопать спотыкалось об полное отсутствие криминальных талантов. Вернее, об ехидные Эллинкины комментарии и хитрые вопросики. Мол, как тащить будем? Где закапывать?
Все душевные порывы рубила на корню своими придирками. А потом и вовсе брякнула:
– Дура ты, Ринка! Везучая дура!
– Чего это она дура? – мигом взвилась Дашка. Даже вскочить попыталась, но лишь неуклюже толкнула бедром стол и кулем рухнула обратно на диванчик.
– Да? Чего это? – поддержала Светка, каким-то чудом ухватив пошатнувшиеся бокалы. Самоубиться у клубных посудин не вышло, зато щедро окатить моё белое платье липкой голубой жижей – очень даже. – Ой, Риночка, прости! – перепугалась Света и полезла в клатч за влажными салфетками. – Я сейчас вытру!
Но я лишь отмахнулась. Фиг с ним – с платьем! Не до пятен, когда в наши стройные ряды затесался предатель.
– И в чём же такое везение? – сформулировать получилось не сразу. На язык так и просились совсем другие слова, но не ругаться же из-за одной фразы.
– Тебе предки подогнали шикарный вариант – полный пакет: бабло, связи… И даже булками шевелить не надо, считай, на подносе подали. А ты морду воротишь, как принцесса. – Последнее слово в Эллинкином исполнении прозвучало на редкость оскорбительно, да ещё и с присвистом каким-то змеиным.
– Шикарный вариант? – офигела верная Дашка.