Академия оборотней: нестандартные. Книга 3

Коротаева Ольга

Воилья взяла пирожок и осторожно принюхалась. Я немного завидовала волчьему чутью. Хотя оно и подводит порой (Койел не сумел вовремя унюхать, чем именно нас «угостил» Душан), но очень удобно по одному лишь запаху распознавать состав зелья. Потому-то и не присоединилась к кружку… Что мне там делать, если, по словам Воильи, по моему носу «вербер потоптался»? Я соглашалась, но жалела, что пресловутый медведь не до конца отбил мне нюх…

Вспомнив притягательный запах, который исходил от Койела, недовольно

скрипнула зубами. Ни за что никому не признаюсь, что всё ещё нравится, как пахнет от вервульфа, а то снова будут обвинять, что я истинная пара волка. Что чушь буро-медвежья, ибо я не зверь ни в одной из ипостасей! Да и Койел теперь лишь посмеётся и, получив дополнительный козырь, будет ещё сильнее донимать меня.

Прижав ладони к горящему лицу, откинулась спиной на кровать Воильи и застонала. Вот бы сейчас увидеть Земко! Одно присутствие единорога вселяло в меня силу и уверенность в себе. А сейчас, лишившись его незримой поддержки, я ощущала себя зверем, у которого выдернули хребет.

Воилья бесцеремонно потянула меня за ухо и, когда я поднялась, быстро и тщательно осмотрела и даже обнюхала меня.

– У меня две новости, плохая и хорошая, – загадочно ухмыльнулась Воилья, и я насторожилась. Рогила, соседка подруги по комнате, с любопытством вытянула шею. – Хорошая – в пирожке отравы нет! Плохая – ты действительно отравлена.

– Как это? – опешила я и, схватив пирожок, снова принюхалась: – Я же чую, что там травки какие-то есть…

– Есть, – кивнула Воилья. – И не какие-то, а тимьян, мелисса и базилик. И они не могут отравить, даже если ты только ими будешь питаться.

– Я не единорог и это не ем, – невольно поморщилась я и отмахнулась: – Да что же это? Почему ты решила, что я отправлена, если в пирожке яда нет? И как он меня отравил, если я больше ничего не ела…

Прикоснулась пальцами к губам и застыла. По спине прокатилась волна мурашек, во рту пересохло, а в ушах зазвенело. Так вот зачем волк поцеловал меня! Вот же… Сжала кулаки, не замечая, как сминается пирожок, как вываливаются сквозь пальцы кусочки мяса. Захотелось сжать шею Койелу, желательно руками Дэпа… Что мы и сделаем завтра же утром. Нет, прямо сейчас… Вдруг я не доживу до завтра?

Встрепенулась и испуганно посмотрела на подругу:

– Чем меня отравили? Противоядие есть? Сколько я протяну?

Не дожидаясь ответа, вскочила и забегала по комнате: сейчас, ночью, ни тичей, ни дока я не найду – все на охоте, либо… на охоте! Если доживу до завтра, Фулла, может, меня и спасёт, но сколько я получу штрафных, если обвиню вервульфа в нападении?

Зная тичей, десяток – не меньше! За то, что позволила себя отравить, и за то, что обвинила не просто сыночка ректора и старосту вульффака, но и теперь председателя студсовета, с которым, как всем известно, у нас не самые тёплые отношения. У меня нет ни единого доказательства! Тичи решат, что я избрала окольный лисий путь, чтобы избежать проблем. И хоть верфоксы будут просто без ума от меня, не хотелось бы подобной славы…

– Пойдём провожу, – ухватила меня за руку Воилья и потянула к выходу. Плотно прикрыв дверь, повела меня по тёмному коридору. Прошептала: – А теперь рассказывай!

Я сжала челюсти и помотала головой. Как могу рассказать такое?! Со стыда же сгорю! Почему стыдно именно мне, если это не я поцеловала вервульфа, а он меня… да ещё и отравил таким неординарным способом, и предположить не могла. Как и понять, зачем вервульф это сделал. Я никогда не понимала поступков стандартных оборотней, жизнь которых отличалась от моей настолько же, как полёт в небе от ныряния под воду. Казалось, они по-другому чувствуют, иначе слышат и видят.

– Будешь молчать, я ничем помочь не смогу, – слегка раздражённо отозвалась волчица.

Я виновато покосилась на неё: прибежала посреди ночи, подняла, да ещё толком объяснить ничего не могу. Но говорить было трудно: хоть Воилья утверждала, что охладела к Койелу, всё же я видела, что волк ей нравится. Не будет ли подруге больно, что он меня поцеловал? Схватилась за голову и застонала: но он же сделал это не оттого, что я действительно привлекаю вервульфа, а потому, что мстил! И это после того, как заявил, что гулять по ночам опасно. Заботится, ёжики нечёсаные! О том, как бы кто не убил меня до него.

– Я просто ничего не понимаю, – уныло пожаловалась я. – Койел, он…

– Идёт сюда, – перебила меня Воилья.

Я вздрогнула и, остолбенев, уставилась на приближающегося вервульфа. Неужели он ждал, когда я выйду из комнаты Воильи? Сглотнула и покосилась на подругу. Волчица с беспокойным любопытством поглядывала то на меня, то на старосту.

Койел, проходя мимо нас, поднял руку и, не глядя в нашу сторону, спокойно произнёс:

– Противоядие.

Я только успела заметить в руках вервульфа блестящий пузырёк, как Койел скрылся в своей комнате. Воилья резко развернулась ко мне:

– Так это он тебя отравил? Почему?!

– А я откуда знаю? – нервно расхохоталась я и кивнула на дверь: – Интересно? Так спроси! Может, с тобой он поделится. Мне и слова не сказал. – Подражая голосу вервульфа, пробасила: – Прости, что я отравил тебя. – Посмотрела на волчицу и несчастно спросила: – Может, у волков сейчас сезонное бешенство началось, а я не знаю?

– Если и началось, – хмуро проговорила Воилья, – то ограничилось одним экземпляром. Зато каким! – Она подтолкнула меня к двери в комнату Койела: – В любом случае, если тебя приглашают, лучше зайти.

Конец ознакомительного фрагмента.