Академия проклятий. Книги 1 - 7
Шрифт:
— Я чуть не умер, когда из его глаз тьма полезла! — пожаловался гоблин. — И такие черные вены на лице вздулись.
«Ой, Бездна!» — подумала я.
Но дальнейший рассказ Жловиса вынудил вновь воззвать к бездонной богине.
— Думал, убьет меня, — продолжил, охнув, привратник. — Но тут пришла вызванная леди Орис, выслушала причину ее вызова, легкомысленно махнула рукой и беззаботно ответила: «Ах, оставьте! У девочки первая любовь, а вы… Неужели сами никогда не были молодыми? Эти жаркие поцелуи в каждой мало-мальски темной подворотне, эти страстные объятия
Пересказывал Жловис знатно, даже интонации и мимику передавал… Но мне в тот момент не Орис хотелось бы увидеть, а лорда-директора!
— Ой, Бездна… — простонала я.
— Да-а-а, — Жловиса аж передернуло, — дальше было страшно… Лорд Тьер, он… орал. Да так, что стены тряслись. Обвинил леди Орис в развращении адепток, в несоответствии ее морального облика облику образцового преподавателя. Сказал, что с ее моралью не Любовные проклятия преподавать, а разводящей у шлюх быть.
Теперь я застонала громче, привалилась спиной к двери и поняла, что возвращаться в академию мне уже совсем не хочется.
— У леди Орис истерика, — продолжил гоблин, — просто сидит и рыдает, а Тьер орать перестал и заговорил ледяным таким голосом: «Вы осознаете, что после страстных объятий в подворотнях и первых встреч в номерах на дешевых постоялых дворах девицы не только женщинами становятся, но также приобретают букет разнообразных болезней, а то и нежелательную беременность подхватывают?! Романтично? Не думаю! Или, может, вам нравится портить жизнь юным адепткам, толкая их в объятья мерзавцев, желающих воспользоваться их красотой и невинностью? Да вы хоть понимаете, чему потворствуете?!»
— Только бы не уволил! — взмолилась я, обращаясь куда-то в никуда.
— Не уволил, — Жловис тяжело вздохнул, — но Орис уж точно зареклась чьи-то пропуски покрывать.
— Это я виновата! — Стенания охрипшим горлом у меня выходили интересные, хрипло-сиплые такие.
— Да ты-то тут при чем, все дроу твой! — Гоблин-привратник сплюнул под ноги. — Получаса не прошло, как вы улетели, а в академию доставили письмо от мастера Окено: так, мол, и так, позаимствовал вашу адептку для важного дела, верну в целости и сохранности. Да и подоспело письмецо-то, аккурат когда лорд-директор на поиски собирался, а леди Орис все завывала в платочек. Так что преподаватели у тебя, Дэйка, хорошие.
— И они по-хорошему меня закопают! — просипела я. — Леди Орис могла бы простить, будь там действительно любовное свидание. Она натура романтичная, сказала бы что-то вроде: «Я готова и пострадать ради великой любви», а теперь…
— Не пощадит, — подтвердил гоблин.
И я подумала, что показаться на глаза разъяренному лорду-директору мне как-то проще, чем попасть под горячую руку леди Орис.
— Ты куда? — спросил гоблин-привратник, заметив, что я направляюсь к директору.
— На
Но гоблина ответ не удовлетворил, и он крикнул:
— Так лорд-директор, Тьер… не один там!
Но я не слушала. Я шла и думала про то, как мне сейчас достанется… Потому как, несмотря на личные отношения, правила академии я все же нарушила и территорию самовольно покинула. И совсем плохо, что намеревалась скрыть данный факт от магистра, но… не думаю, что следует ему об этом рассказывать.
Идя к резиденции директора через старый заброшенный парк я старательно продумывала, что скажу в свое оправдание, но, подходя к распахнутой настежь двери дома, никак не подозревала, что услышу вопль:
— Ты женишься на безродной сопливой адептке?! — Голос принадлежал женщине.
— Она не сопливая! — значительно тише, но тоже на повышенных тонах ответил лорд Тьер.
Я невольно шмыгнула сопливым носом и подумала, что мне срочно нужен платок. Платок нашелся, тот самый, конфискованный у оборотня, а вот сил на то, чтобы развернуться и уйти, у меня… не оказалось.
— Она безродная! — не сдерживая гнев, орала женщина. — И северянка! И магия, Риан, хоть магия у нее есть?
В ответ глухое:
— Нет.
— Не-е-ет?!!
У меня от такого крика уши заложило, но это мелочи, а вот слезы, внезапно закрывшие обзор, совсем не обрадовали. Медленно развернувшись, я спустилась на одну ступеньку вниз, затем еще на одну, потом услышала:
— Риан, ты мой единственный сын! Ты мой наследник! Ты продолжение рода, которому более трех тысяч лет! И ты моя гордость! Я всегда была на твоей стороне, Риан. Ты пошел учиться, несмотря на принятое в наших кругах обучение на дому, презрев предложение императора обучаться с кронпринцем. Я тебя поддержала! И даже после твоего провала с Венцом Всевластия я единственная в семье не осудила тебя!
Я так и замерла на второй ступеньке, с горечью понимая: мои опасения не были напрасны, я действительно совсем не пара лорду-директору… И если он готов закрыть глаза на это, то для его семьи я всегда буду безродной человечкой, даже магией не обладающей.
Вдруг передо мной возникло сияние, сгустившееся в возрожденный дух смерти. Дара демонстративно сложила руки на груди и явно собиралась высказать все, что думает, по поводу моего исчезновения, но тут из дома донеслось:
— Я никогда не дам согласия на брак с этой безродной девкой, Риан! Никогда, слышишь!
И Дара руки опустила и на меня растерянно посмотрела, а я едва слышно прошептала:
— В моей жизни и хуже моменты бывали, правда. Не говори лорду-директору, что я вернулась… не надо.
Когда я пришла в общежитие, не знаю, откуда текло больше, из глаз или из носа. Просто как-то совпало, что и на душе сумрачно, и физически все тело ломит.
А в коридоре меня поджидала леди Орис. Но пока я к ней шла, преподавательница становилась все менее злой и все более встревоженной. В результате, когда я остановилась в шаге от нее, Орис мрачно вынесла вердикт: