Академия пси-хов: внушить, влюбить, убить…
Шрифт:
– А почему у тебя нет прорицания? – удивилась я, когда Саи сказала, что у неё после обеда зачёт по плаванию в темноте.
– А мне оно не даётся, – пожала плечами русалка.
Утренняя свежесть, приятный лёгкий ветер…
И не очень приятный сквозняк в голове. Держа щит, я решила перестраховаться. Песенка про гусей вызывала определённые ассоциации, пришлось заменить её козликом. Сереньким, не беленьким. Который, правда, тоже жил у бабушки. Возможно даже у той же, что и гуси.
Набрав еды, мы обосновались за столиком. Сегодня никто не спешил со мной знакомиться. Дракона с консервой не было видно, а Фета вплыла под руку с тем самым Тарром.
– А у старост особые привилегии? – поинтересовалась я.
– Есть какие-то, а что?
– И им можно пропускать обеды?
– С чего ты взяла?
– Тарра, – кивнула я в сторону парочки, – вчера не было.
Саи оглянулась, неожиданно вжала голову в плечи, и я почти увидела, как вокруг неё побежали руны и плетения блоков и щитов.
– Саи? – тихо позвала.
– Не знаю, может, раньше поел? – пробормотала она, отводя глаза.
– Привет, девчонки! – к нам плюхнулся Дик с подносом.
Окинув Саи подозрительным взглядом, я решила оставить расспросы до лучших времён.
– Фета сегодня предпочла старшекурсника? – поддела я оборотня.
– Они с одного факультета, – пожал тот плечами. – За ним все девчонки бегают.
– Точнее, бегали до появления Наареша, – хмыкнула я.
– Козёл он, – в сердцах бросил Дик.
– Магистр?! – изумилась я.
Не может быть, чтобы моя песенка про козлика уже успела укорениться во всей Академии! Я же её только-только начала напевать!
– Что ты! – нервно оглянулся Дик, будто дракон мог его подслушать. После вдруг не удержался, рассмеялся: – Я про Тарра.
– А он, случайно, не оборотень тоже?
– Я же говорил тебе, о расах спрашивать не принято.
– Оборотень, – буркнула Саи. – Тигр.
Ого! Вот это вау! Я присмотрелась – действительно, было в повадках старшекурсника что-то хищное, кошачье. Неужели и мою соседку не миновало увлечение королём Академки?
В этот миг на пороге появились Сарелия с Наарешем. Причём она цеплялась за его руку с таким видом, словно всю ночь облизывала конфету! Ну или конфета её. Неужели добилась-таки своего?
Думать об этом оказалось неприятно, и я поспешила доесть.
– Кстати, у нас вторая пара – теория менталистики, – обрадовал Дик.
А ведь действительно. Кому же её вести, как не Наарешу? Хотя, ведь и до него кто-то вёл?
Фета усиленно кокетничала с Тарром, собрав вокруг себя кружок заинтересованных парней. Видимо, решила применить тактику «Поревнуйте меня».
Наареш ревновать не спешил, и даже каким-то чудом оказался через сидение от Сарелии. Уж не знаю, где консерва упустила момент.
Я же не переставая ощущала на себе его взгляд, хотя он смотрел куда угодно, только не на одну новую адептку.
Между ними сидел наш декан, Ниамин Данарес, который, кстати, сегодня вёл у нас основы эмпатии.
***
Основы эмпатии я, признаться, проспала. Это было настолько откровенно нудно, что не запомнилось ни слова! Только сожалела о потерянном времени. Нужно будет брать с собой какие-нибудь более увлекательные книжки.
– Говорят, Данарес – воскрешённый лич, – прошептала на ухо Саи.
– Не может быть! – не поверила я. Во всяком случае, декан не выглядел полуразложившимся трупом. – Не могли же лича сделать деканом?!
– Я тоже не верю, но слухи ходят. Везёт другим факультетам, они эмпатию почти не проходят, месяц или два только, общие сведения.
Профессор поднял на неё взгляд, и Саи поёжилась.
– Разве может быть посмертная эмпатия? – тихо шепнула я ей на ухо, но Саи не ответила. Интересно, чего она боялась?
Зато теория менталистики шла у всего нашего курса одновременно.
– А Фета разве тоже первокурсница? – удивилась я, увидев, как королевна заруливает в аудиторию, куда мы только-только перебазировались.
Мне казалось, она старше. Но потом вспомнилось, что здесь распределяют не по возрасту, а по времени пробуждения дара.
– На первом пока, – подтвердила Саи. – Но вроде бы её скоро должны переводить, несколько экзаменов осталось. Я слышала, как она хвалилась, что на следующий бал придёт уже старшекурсницей.
– А когда у нас бал?
– Через две с половиной квадры.
Дней десять? Чуть больше недели!
Я удручённо притихла. Или не идти, или припереться в джинсах. На потеху богатым стервам и прочим консервам.
Отбросив эти мысли, я окидывала взглядом аудиторию. В родном мире наш универ тоже находился в старинном здании, но здесь дух старины прямо кричал! В зале была потрясающая акустика, очень удобные мягкие сидения амфитеатром. Широкие стрельчатые окна и обитые зеленоватым бархатом стены.
А потом всё резко стихло. В аудиторию зашёл белоснежный мужчина, серебряный дракон.
– Как многие уже знают, меня зовут Наареш Шаасхен, – представился он, поднявшись на кафедру.
Баритон полился, лаская, проникая глубоко в мозг. Кажется, кто-то не только теорию преподавал, но и на практике показывал, как можно использовать ментальные способности.
– Некоторое время я буду вести у вас менталистику. На части потоков останется магистр Кабер.
– Странно, – пробормотала я. – Логично было самого сильного менталиста определить на факультет пси-живого… а не к нам.