Академия Телохранителей
Шрифт:
Всё, я больше не могу. Чувствовать бедром, это одно, но видеть, совсем другое, а это нечто ещё и дёрнулось в мою сторону. Сознание благоразумно меня покинуло, решив устроить психологическую разгрузку, либо же пришло к выводу, что видеть такое мне не положенно.
В себя приходила тяжело, немного мутило и жутко хотелось пить.
– Очнулась, нарушительница личных границ?
– Злости в голосе не было, но зато весёлости, хоть отбавляй.
– Вроде.. Пить.
– Разлепила глаза и схватила вожделенный бокал с водой, вот только вернулись воспоминания, и я подавилась.
– Тише, никто её у тебя не отберёт.
– Лицо вновь начало
– Я не хочу за вас замуж!
– Даже не заметила, как вновь перешла на "вы", и меня посетило ощущение дежавю.
– Вот как? А какова причина?
– Вновь никакой злости, или разочарования.
– Если ты о самоудовлетворении, то не вижу проблем, после свадьбы у меня не будет нужды этим заниматься.
– И улыбка хитрющая. Ну зачем он говорит эти непристойности? Мне уже краснеть некуда, только самовоспламениться.
– Я не хочу делить с вами ложе, вы меня убьёте.
– Да, все попытки Марисы раскрепостить меня в этой теме провалились, стоило ей начать говорить об этом, как мне становилось неловко до безумия.
– С чего ты так решила?
– Он поставил бокал на столик и стал ко мне приближаться, но бежать мне было не куда, только лечь назад на подушку, а он, казалось, именно этого и добивался, поставив руки по бокам от моей головы.
– Вы меня порвёте, я истеку кровью и.. Умру.
– Последнее добавила в полнейшем недоумении, мужчина уткнулся головой в подушку между моим плечом и подушкой, все его тело тряслось в самом настоящем хохоте, в котором потонуло моё последнее слово.
– Боги, Роззи... Прости.
– Он сделал пару глубоких вздохов, чтобы успокоится, причину его смеха я никак не могла понять.
– Ты же видела новорожденных детишек?
– Уверенно кивнула головой.
– И ты знаешь, как он появляется на свет, верно?
– Вновь кивнула, это мне тоже объясняли, но только теперь я сопоставила размеры ребёнка и размеры.. Ну, вы поняли, и только теперь мне стало по настоящему страшно, чуть снова в обморок не отправилась. Бедная маменька, как же она мучилась, рожая всех нас?
– Надеюсь, теперь нет вопросов по поводу первой брачной ночи?
– Положительно кивнула, но поняла, что не так, и помотала отрицательно.
– Чудно, потому что свадьбе быть.
– Я теперь точно не хочу детей.
– Мужчина вновь сделал глубокий вдох и выдох, но тему развивать не стал.
За всё путешествие я только один раз полетала и размялась с Глашей, мне потом ещё целое путешествие предстоит с ней, но про свою задумку я и слова никому на сказала, а то с жениха станется запереть меня по прибытию в карету, чтоб не дергалась. Наши отношения стали раскованнее, теперь я могу с ним целоваться без стыда, но только наедине, разумеется, и каждый раз таяла, словно шоколадная конфетка на солнце. Лия заметила перемены во мне и как-то раз сказала, чтобы держалась и не разделила ложе с ним до свадьбы, было слегка неловко, но понимала, что говорила от чистого сердца и искренне за меня волнуется.
В небольшую сумку закинула печенье с вазы, фляжку с водой, связку метательных кинжалов, документы, и мешок с монетами, который оказался в числе даров от короля. Там же оказались два отреза белого и голубого шёлка, стоящие целое состояние, гарнитур из рубинов, шикарное седло и шлем для Глаши. Если бы раньше заглянула в сундук, то тот единственный полет был бы гораздо комфортнее. Селина подарила мне заколку в форме соцветия полевой гвоздики, и этот намёк трудно было не понять, но своего мужчину я уже встретила. Оставила записку на столе, что буду ждать в столице и попросила все сундуки доставить в дом родителей. Оседлала виверну под предлогом полетать, благоразумно закрепив сумку на спину, а потом под крик "стоять!", взмыла в воздух.
По моим расчётам, примерно за двенадцать часов уже буду столице, это с медленным караваном из аристократ мы так долго добирались до порта, верхом на лошадях можно добраться да трое суток, а уж на виверне и того быстрее. Перерыв сделала только один раз, подкрепилась, пока Глаша охотилась, и продолжили полёт. В итоге долетели не за двенадцать часов, а за четырнадцать, но это тоже результат. Слезла с седла, размяла бедные свои ножки и отправила Глашу во дворец. Как и ожидалось, дверь оказалась закрытой, ещё и подозрительное рычание за спиной было, которое заставило вспомнить полосу препятствий и взобраться на крышу крыльца. Мда, зря меня виверна высадила во дворе, надо было в гостиницу ночевать идти. Перелезла на карниз, а потом и на балкон, где виднелась открытая дверца в комнату.
Стоило мне зайти в дом, как получила толстенной книгой по голове, чуть сознание не потеряла, только и смогла на интуиции увернуться от следующего снаряда.
– Рооззии.
– Молодцы, сначала чуть не прибили, а потом радуются.
– Да отпустите, удушите.
– Девчонки радостно меня обнимали и при этом умудрялись рыдать.
– Ты пришла, наконец-то, маменька с папенькой испереживались, пойдём скорее.
– Вы время видели? Завтра поговорим, проводите в свободную комнату, устала с дороги, жуть.
– Девочки переглянулись, подхватили меня под руки, и потащили в неизвестность. Мда, силушка у них растёт по часам, таким темпом они на камне покажут уровень гена гораздо выше, чем у меня. Конечно, если родители наступят на те же грабли, что и со мной.
Мы остановились возле дверей и забарабанили в неё так, что на этот звук может сбежаться весь дом, а говорить сейчас с родителями я не настроена, только кто меня спрашивал. Дверь открыла взъерошенная маменька с рассеянным взглядом, но как только он проясняется, меня сжали в медвежьих объятиях.
– Доченька, родная, ты приехала.
– Слезы остановить было просто невозможно, до этого никогда не замечала, что мама очень хрупкая и маленькая, а за это лето значительно состарилась и я корила себя, что стала причиной появления большого количества морщин и лишних седин. Следом выбежал отец и обнял нас обоих.
– Простите, не знаю, что на меня нашло.
– Это ты нас прости.
– Мы перебрались в малую гостиную, а девочки побежали будить прислугу, чтобы нам принесли чая.
– Ох, девочка моя, как же ты похудела. Рассказывай, как Орилия, удачно прошла практика?
– Если честно, то за практику меня обидел только один момент, никто не вспомнил про мой день рождения. У нас совершеннолетними становятся в восемнадцать, но уйти из под опеки родственников можно только в девятнадцать, а объясняют этот закон тем, что за год ребёнок должен адаптироваться в новом статусе и научится нести за себя ответственность, вот только рожают у нас первенцев в большинстве своём в семнадцать лет, и именно поэтому женщины находятся под вечной опекой, сначала семьи, а потом и мужа, не имея даже шанса на независимость, все решают за нас с самого рождения, и как я умудрилась избежать этого, не понятно.