Академия теней
Шрифт:
– А при чем здесь котел? – спросила Карен.
– Если поменять руны местами, – тихо сказала Лея, – то получится тен’ас. Это портал.
– Он пишется иногда еще и одной руной, сложной, – добавил Вир. – Именно ее я и видел на стене в аудитории.
В полной тишине пятерка принялась думать.
– Хорошая идея, – озвучила наконец общее мнение Карен. – В конце концов, нас пятеро, и у каждого свои таланты. Уж как-нибудь мы эту систему взломаем!
До обеда Вир решил прогуляться. Дождь по-прежнему шел, не желая ни на минуту стихать. Единственное, что он просто был не таким сильным, как утром, и благодаря плащу эльф не промокал.
Ветер, словно дикий пес, набрасывался на деревья, тряс их, выкручивал ветки, и тогда к дождю прибавлялись крупные капли с крон. Серый безжизненный парк еще с первого дня привлек внимание эльфа, и он надеялся в одиночестве погулять по аллеям. Но его планам не суждено было исполниться. Парк был занят. По аллее шла девушка. Ветер пытался вырвать из ее ладоней зонт, но терпел поражение и в отместку дергал ее за короткие пряди волос. Их необычный, пепельно-русый цвет казался в неверном освещении парка призрачным. Серо-голубые глаза смотрели на мир спокойно и приветливо. Черные брюки, водолазка. Серебристые сапожки и жилет. На шее серебристо-голубой шарф. Его кончики полоскались на ветру.
Незнакомка олицетворяла собой утонченность и элегантность. Вир замер, не решаясь ни подойти, ни уйти. Девушка решила его проблему по-своему. Заметив, что она не одна, незнакомка вежливо склонила голову и покинула парк. Ветер донес до эльфа чуть горьковатый запах ее духов и отзвук магии дождя.
Вир даже почувствовал себя немного виноватым, что помешал девушке. Но с другой стороны, ему нужно было одиночество.
Через парные шкатулки-артефакты, которые Вир вытащил из своей сокровищницы, попав под свое же взбесившееся заклинание, пришло письмо. Элия просто положила его в свою шкатулку, а появилось оно мгновенно у эльфа. Тихо вздохнув – ему так не хотелось этого делать, – Вир распечатал письмо.
«Добрый день, Вир.
У тебя идет сильный дождь. И кажется, весь мир скрылся за серой пеленой. А еще ты на меня почему-то сердишься. И я не могу понять почему…
Ты читаешь письмо, а у тебя между бровей тревожная складочка. Не могу понять, может быть, я пред тобой виновата?
Сердце колотится как сумасшедшее. Я вчера еще раз все обдумала. А утром сообщила твоим родителям, твое… нет, уже наше решение. Они так счастливы!
Даже твоя сестра непонятно чем очень довольна.
Ты не думай! Меня здесь не обижают, заботятся, холят, лелеют. Необычное ощущение. Но все равно у меня очень тяжело на сердце. Плохие мысли терзают мой разум.
Я пытаюсь понять себя и тебя. Понять смысл наших поступков. Но раз за разом я терплю поражение. Я пытаюсь понять главное – смогу ли я сделать тебя счастливым? Нет ответа. Я не могу его найти! И это терзает меня. Заставляет страдать. Возможно, я неправа и мне не о чем волноваться. А может, ты просто решил угодить родителям. Тем более что нашлась та, кто согласна ради тебя на все, и даже чуть больше!
Я знаю, что ты не сможешь сейчас прийти. Еще знаю, что в ответе ты черкнешь пару небрежных строчек. Но я буду тебя ждать. Только позови – и я приду туда, куда ты скажешь.
Вир задумался. Письмо оставило в его душе странный осадок, неприятный и тревожащий, словно он что-то пропустил. Безусловно, очень важное.
Для начала эльф набросал короткий ответ, не две небрежные строчки, а больше. Но все же это была скорее записка, чем письмо.
А потом Вир вернулся в Академию. Следовало обратиться к своим осведомителям и задать один вопрос, который надо было прояснить уже давно. А именно – как погибли родители Элии. Как и когда?
Лея сидела на стуле перед одним из кабинетов лекарей и тряслась. Пару минут назад оттуда, словно ошпаренная, вылетела Карен. Перед демонессой сидела еще одна человеческая девушка, кажется, это была Илона.
Она вышла из кабинета посеревшей. Перепуганная демонесса вошла в кабинет. Тот был пуст. Ни людей, ни мебели.
Сухой голос равнодушно сказал:
– Разденьтесь. Одежду оставьте на стуле, рядом с которым вы стоите, и пройдите в центр комнаты.
Стул, к удивлению Леи, был повален. Демонесса не стала его поднимать, а осторожно сверху пристроила одежду. Как только Лея сделала шаг, в воздухе повисла пыль, сквозь которую просвечивали алые нити, до которых демонессе абсолютно не хотелось дотрагиваться.
Из воздуха пропал порошок, а вместе с ним исчезли из зоны видимости и нити. Но Лея была уверена, что они есть. Запомнив их расположение, демонесса с легкостью прошла в центр зала.
– Хорошо, – констатировал голос. – Природные физические данные отличные, но их надо развивать. Встаньте на красную плитку. Закройте глаза. Постарайтесь их не открывать до команды «Стоп. Можете открывать глаза». Запомнили?
– Да.
– Отлично. Начинаем.
Лея зажмурилась. Вначале сверху обрушился поток яркого света. А следом в комнату опустилась тьма. Такая, что захотелось открыть глаза, чтобы просто убедиться, что зрение не отказало… что просто темно и не более того.
Потом начали вокруг мерещиться голоса, убеждающие открыть глаза. Вначале они были незнакомыми, но потом с каждым разом становились все роднее и роднее. Когда голос погибшего брата воскликнул:
– Лея, сестренка, прошу тебя!
Демонесса не выдержала и открыла глаза.
– Психические реакции в норме, – констатировал голос. – Но вам придется попринимать пару недель лекарства. Успокоительные. Вы не спите по ночам. А это нехорошо. Ваш личный антилист на стуле. Одевайтесь не торопясь и позовите следующего.
Быстро одевшись и выйдя в коридор, Лея знаком показала следующей за ней демонессе, что можно заходить.
Мелинда встала со стула и поддержала шатающуюся Лею под руку.
– Дуэли сегодня не будет. После этого осмотра все слишком вымотаны. – Черноволосая демонесса откинула с лица пряди волос. – Сама дойдешь?
– Вполне. Спасибо.
– Не за что.
– Почему ты так спокойна? – поинтересовалась Лея, уже собираясь уходить.
– Мне нравится ваш дракон. Я хочу его. А раз так, то надо не испортить отношения с членами его пятерки.
– Цинично. Как всегда.
Мелинда кивнула.
– Мы давно знакомы, Лея. Так есть ли смысл нам притворяться друг перед другом?
– Нет. Ты права.
– Жаль, – внезапно тихо добавила черноволосая, – что мы не стали подругами.
Лея задумчиво качнула головой.
– Мне тоже жаль. Но теперь мы сможем стать только знакомыми, но не друзьями.
На этом разговор был окончен, и Лея вернулась в комнату, где ее ждали остальные.
Карен сидела вся в слезах. В антилист были внесены ее любимые цветы и некоторые сладости, без которых она просто не представляла свою жизнь. Виру было запрещено курить.